– После.
– Вы уверены?
– Да.
– Спустя сколько времени?
– Самое меньшее минут через пять.
– Хорошо ли вы знаете обвиняемого?
– Я несколько раз с ним разговаривала.
– Вы никогда не встречались с ним во внерабочее время?
Она опустила глаза.
– Встречалась.
– Обвиняемый ничего не говорил вам о своих взаимоотношениях с Энн Риддл, молодой женщиной, которая торгует в табачном киоске?
– Говорил. Он и его партнер устроили ее в это здание. Она для них собирает информацию, но об этом никто не догадывается. Он еще добавил, что, если я с ним буду мила, он и мне тоже чем-нибудь поможет.
– Можете приступать к допросу, – обратился Бергер к Мейсону.
– Вы и с другими мужчинами проводите свободное время? – спросил Мейсон.
– Бывает.
– И многие из них обещают вам золотые горы, если вы будете с ними милы?
Девица захихикала:
– Вы бы поразились, если бы знали, что некоторые из них говорят!
– Наверное. У меня больше нет вопросов, мисс Дикси.
– У меня тоже все, – сказал прокурор.
Судья Хартли произнес с сомнением:
– Я знаю, что принято делать перерыв, прежде чем начать окончательное обсуждение дела, но мне хотелось бы покончить с ним побыстрее. Поэтому я предлагаю, если, конечно, нет возражений, продолжить заседание.
Мейсон сурово поджал губы и покачал головой:
– Я не возражаю, ваша честь.
– Прекрасно. Обвинитель, можете приступать к заключительному слову.
Речь Гамильтона Бергера, обращенная к присяжным, была недлинной, но в ней было столько искусно сформулированных нападок на обвиняемого и вместе с тем на его защитника, что их хватило бы на десять таких речей.
Перри Мейсон в своем выступлении подчеркнул тот факт, что до сих пор в деле отсутствует состав преступления, поскольку никем не доказано, что Монрой Векстер мертв.
Выслушав обе стороны, судья дал последние наставления присяжным, и они удалились в комнату для совещаний.
В ожидании решения присяжных Мейсон нетерпеливо ходил взад и вперед по комнате защиты.
Делла Стрит молча сидела на стуле, понимая, что никакие слова сочувствия сейчас не помогут шефу.
Пол Дрейк был настолько подавлен происходящим, что даже не пошел обедать, а торчал тут же, не зная, что предпринять.
Мейсон посмотрел на часы, устало вздохнул и упал в кресло.
– Шансы есть, Перри? – робко спросил его Дрейк.
Мейсон покачал головой:
– Нет, если я не добуду новых сведений. Мой клиент – законченный болван. С арендой машин ничего не получилось, Пол?
– Больше нам ни в чем не везет, Перри. Мы не пропустили ни одного агентства ни в городе, ни в пригородах, и все впустую.
Мейсон на минуту задумался.
– Ну а как Ирвинг?
– Удрал, подлец. Мои ребята на этот раз, сам понимаешь, были готовы к тому, что он что-нибудь выкинет. Ему пришлось туго, но все-таки через час он от них удрал.
– Как это ему удалось?
– Очень просто. У него заранее все было продумано до последней мелочи. Он заказал вертолет, который дожидался его в одном из дальних аэропортов. Так что он сел в него и смылся.
– Неужели нельзя было узнать, куда он полетел? Ведь наверняка он должен был указать маршрут полета?
– Точно. Это-то мы проверили. Он взял вертолет, чтобы долететь до международного аэропорта, но по пути передумал и попросил высадить его в Санта-Монике. Там его уже ждала взятая напрокат машина.
– И он уехал?
– Да. Мы, конечно, нападем на его след, но на все это нужно время, а уже через пару дней будет поздно.
Вдруг Мейсон поднял голову:
– Послушай, Пол, а ведь мы упустили одну возможность.
– Какую?
– Человеку, берущему напрокат машину, надо показывать свои водительские права?
– Точно.
– Мы искали Марлен Шомо?
– Да.
– Очень хорошо. Ну а теперь пусть твои ребята поищут имя Вальтера Ирвинга. Давай, Пол, брось на поиски всех, кого только найдешь. Эти данные мне нужны сейчас же.
Дрейк, которого тяготила мрачная атмосфера суда, страшно обрадовался возможности покинуть зал заседаний и бодрым голосом воскликнул:
– Будет сделано, Перри, я сейчас же лечу!
За несколько минут до пяти звонок возвестил, что присяжные вынесли решение. Они заняли свои места в зале, и председательствующий объявил вердикт: «Виновен в убийстве первой степени».
Судья Хартли сочувственно посмотрел на Перри Мейсона.
– Не можем ли мы сразу договориться о времени следующего заседания для вынесения приговора? – спросил он.
– Я просил бы назначить следующее слушание как можно раньше. Скажем, в пятницу. Мы к этому времени подготовим соответствующие документы.
– Что скажет обвинение? Вас устраивает пятница?
Заместитель окружного прокурора, сидевший за столом Бергера, ответил:
– Думаю, да, ваша честь. В данный момент мистер Бергер беседует с представителями прессы, он…
– Он поручил вам представлять обвинение?
– Да, ваша честь.
– Следующее заседание состоится в пятницу в десять утра, – объявил судья. – Суд откладывается. Обвиняемый остается под охраной.
Репортеры, которые обычно толкались вокруг Перри Мейсона, на этот раз окружили Гамильтона Бергера. Зрители уже разошлись. Мейсон собрал со стола свои бумаги. Делла Стрит схватила его руку и дружески пожала.
– Вы его предупреждали, шеф. Много раз. Он сам виноват.
Мейсон только кивнул. В этот момент они увидели в конце зала Пола Дрейка, спешившего к ним.
– Перри, я кое-что раздобыл.
– Ты слышал вердикт?
– Слышал…
Дрейк старался не смотреть на адвоката.
– Так что же ты выяснил?
– Вальтер Ирвинг брал напрокат машину в тот самый день, когда исчезла Марлен Шомо. Вчера он взял другую машину.
– Я так и думал, – сказал Мейсон. – Первую он вернул?
– Нет.
– Продолжает платить за прокат?
– Да.
– Так что мы не можем его задержать на том основании, что он пытается присвоить машину, или привлечь полицию к поискам угнанной машины?
– К сожалению, нет.
Мейсон повернулся к Делле:
– Делла, у тебя с собой принадлежности для стенографии?
Та кивнула.
– Очень хорошо. Поехали, Пол.
– Куда?
– К Энн Риддл, разумеется. К этой девице, которая купила табачный киоск в нашем здании. Возможно, нам удастся добраться до нее раньше, чем она удерет.
Дрейк взволнованно заговорил:
– Черт побери, Перри, представляю, что ты сейчас чувствуешь… чтобы твоего клиента осудили за убийство первой степени!.. По-моему, это первый случай в твоей практике?
Мейсон перевел взгляд на детектива. Он был тяжелый, холодный.
– Мои клиенты не были осуждены ни за что.
На минуту Полу Дрейку показалось, что его подвели уши, но, заметив странное выражение лица Мейсона, он воздержался от вопросов.
– Узнай адрес девицы, купившей табачный киоск, – распорядился Мейсон, – и поехали.
Решительное выражение лица Мейсона не изменилось даже тогда, когда перепуганная блондинка предложила ему удобное кресло.
Он остался стоять и ровным голосом отчеканил:
– Выбирайте, станете вы говорить сейчас или позднее. Если сейчас, это может в известной степени помочь вам. Если вы предпочтете промолчать, то будете уличены в сообщничестве с убийцей. Так что решайте.
– Мне нечего сказать.
– Ирвинг и Джефферсон вернулись в здание до того, как была поднята тревога. Войдя в контору, они застали там Мэй Иордан. Тут зазвонил телефон, и кто-то предупредил, что полиция знает о том, что какая-то девица забралась к ним в контору, и сию минуту появится на их этаже и что стенографистка, заметившая неизвестную, дежурит вместе с управляющим внизу у лифта. Предупредить их могли только вы.
– Вы не имеете права так говорить.
– Я уже сказал и повторю еще раз, но уже в суде. К десяти часам завтрашнего дня мы до мельчайших подробностей будем знать ваше прошлое и характер ваших связей с Ирвингом. И тогда вам будет поздно что-либо предпринимать. Вы уже виновны в даче ложных показаний. Кстати, это тоже карается законом. Мы установим за вами надежное наблюдение, так что вам не удастся улизнуть. Начинайте рассказывать.
Не выдержав требовательного взгляда адвоката, девушка отвела глаза и заерзала на стуле.
– Говорите! – приказал Мейсон.
– Я не обязана вам отвечать! Вы же не полицейский, вы…
– Говорите!
– Ну, хорошо. Мне заплатили, чтобы я следила за всем, что происходит в здании, и позвонила бы им наверх по телефону, если замечу что-то подозрительное. Во всем этом нет ничего противозаконного.
– Если бы дело ограничивалось только этим, – сказал Мейсон, – вы могли бы спать спокойно. Но вы были в курсе всего происходящего. На их деньги вы приобрели киоск. Так какую же роль вы играли в данном деле?
– Вы ничего не сможете доказать, это все ложь и пустые подозрения. Джон Джефферсон ничего подобного не говорил этой мерзавке. А если и сказал, то это вранье.
