– Ближе к делу!
Она заколебалась, но потом упрямо затрясла головой.
Мейсон повернулся к Делле:
– Делла, позвони в отдел по расследованию убийств. Попроси лейтенанта Трэгга. Скажи ему, что я хочу с ним поговорить.
Делла подошла к телефону и протянула руку к трубке.
– Подождите! – торопливо закричала блондинка. – Вы же не можете…
– Чего я не могу? – громко спросил Мейсон.
– Не можете пришить мне какое-нибудь дело. У вас нет никаких доказательств.
– Доказательства будут, не сомневайтесь. Мистер Дрейк – прошу любить и жаловать – большой специалист по этим делам. Его люди уже заняты поисками этих доказательств, причем им поручено выяснить всю вашу с Ирвингом кипучую деятельность.
– Ну, ладно. Допустим, мой хороший знакомый действительно ссудил меня деньгами для приобретения этого табачного киоска. В этом нет ничего дурного. Я совершеннолетняя и могу делать все, что мне нравится.
– Это ваше последнее слово? Вальтер Ирвинг затеял опасную игру, пошел на обман полиции, снабжал нас фальшивыми сведениями, помешал найти человека, который помог бы мне разобраться в этом деле. Потом он удрал к Марлен Шомо. Она сейчас находится в одном из пригородов. Когда они с Ирвингом встретятся, может произойти непоправимое. Он должен был дать вам ее адрес на случай необходимости. Где она скрывается?
Блондинка молча покачала головой.
Мейсон кивнул Делле, и та стала набирать номер полицейского управления.
Внезапно Энн Риддл разразилась громкими рыданиями.
– Пожалуйста, мне нужен отдел по расследованию убийств, – сказала Делла в трубку.
Блондинка пробормотала сквозь слезы:
– Она в Санта-Анне.
– Где именно? – настаивал Мейсон.
Девица схватила сумочку, порылась в ней, отыскала бумажку с адресом и сунула ее адвокату. Мейсон кивнул Делле, и та положила трубку.
– Дальше?
– Что значит «дальше»?
– Впрочем, у меня нет времени на разговоры. Надо спешить. Вы тоже поедете с нами: дело слишком серьезное, чтобы оставлять вас без присмотра и дать возможность предупредить их по телефону. Так что собирайтесь.
– Вы не можете заставить меня ехать!
– Правильно, ехать со мной я не имею права вас заставить, но доставить вас в ближайший полицейский участок и сдать там под надзор полиции не только имею право, но даже обязан. Правда, на это уйдет минут пятнадцать… Выбирайте, что вас больше устраивает.
Она истерично закричала:
– Перестаньте смотреть на меня такими глазами! Вы меня пугаете. Я…
– Хватит ломать комедию. Спрашиваю вас в последний раз: хотите фигурировать в качестве соучастницы на судебном процессе или нет?
– Я…
Она снова заколебалась.
– Одевайтесь! – распорядился Мейсон.
Она подошла к шкафу.
– Делла, проследи, чтобы не прихватила с собой оружия. Эта крошка из бывалых комедианток!
Энн Риддл надела пальто и взяла сумочку, содержимое которой предварительно проверил Дрейк.
В полном молчании они спустились вниз и сели в машину Мейсона. Как только они выбрались за черту города, машина помчалась на предельной скорости.
Дом находился в тихом квартале частных особняков. В холле на первом этаже горел свет. В гараже стояла машина. Лужицы по краю дорожки, ведущей к крыльцу, показывали, что лужайку только что поливали.
Мейсон остановил машину, выскочил из нее первым и широкими шагами двинулся к дому. Пол Дрейк, крепко держа за руку Энн Риддл, последовал за ним.
Мейсон нажал кнопку звонка.
Дверь приоткрылась.
– Кто там? – спросил женский голос.
Мейсон неожиданно навалился всем телом на дверь, так что она широко распахнулась.
Отскочив назад, Марлен Шомо с ужасом уставилась на адвоката:
– Вы?
– Мы приехали забрать вашего брата, – заявил Мейсон.
– Мой брат – как это сказать? Он болен. У него не все дома, его нельзя беспокоить. Он спит.
– Разбудите его!
– Вы не имеете права этого делать. Мой брат… он… Вы же не закон, нет?
– Нет, но через пять минут мы вызовем сюда представителей закона.
В этот момент Марлен Шомо заметила Энн Риддл, и ее лицо перекосилось от гнева.
– Это все ты! – обрушилась она на блондинку. – Всех обманула, предала!
– Я ни в чем не виновата, – запротестовала блондинка, – я только…
– Не отпирайся, продажная тварь! Ничего, тебе это даром не пройдет. Ты еще пожалеешь!
– Достаточно! Ишь, сразу и по-английски научилась говорить! – вмешался Мейсон. – Где тот человек, которого вы выдаете за своего брата?
– Он и правда мой брат.
– Черта с два!
– Я взяла его из больницы…
– Как бы не так! Парень, которого вы взяли из больницы, вам такая же родня, как я или Пол Дрейк. Вам он был нужен для отвода глаз. Не знаю, что вы с ним сделали. Хорошо, если просто заперли в какую-нибудь частную психиатрическую клинику. Но сейчас меня интересует тот человек, который занял его место. Он нужен мне немедленно.
– Вы сами ненормальный! – закричала Марлен Шомо. – Вы не имеете права.
– Пол, займись-ка этой красоткой! – распорядился Перри Мейсон и побежал по лестнице на второй этаж.
– Вас убьют! – взвизгнула Марлен. – Этого делать нельзя! Вы…
Мейсон стал по очереди дергать ручки всех дверей. Третья оказалась незапертой. Это была спальня. Изнуренный, худой человек лежал на постели, на запястьях у него были наручники.
Высокий тип с бычьей шеей и широкими плечами, читавший какой-то журнал, медленно поднялся с кресла.
– Какого черта? – загремел он.
Мейсон окинул его оценивающим взглядом.
– Мне кажется, вы бывший полицейский? – спросил он.
– А вам-то что?
– Скорее всего, на пенсии, – продолжал с невозмутимым видом адвокат. – Выйдя в отставку, занялись частной практикой в качестве детектива, но не слишком преуспели. А тут подвернулась эта работа. Не уверен, что вас посвятили во все детали происходящего. Но отвечать вам придется. Я – Перри Мейсон, адвокат.
Бледный человек в наручниках повернул голову к Мейсону. Его глаза, мутные от какого-то наркотика, казалось, с трудом приспосабливаются к освещению комнаты.
– Кто вы такой? – спросил он невнятно, как человек, разговаривающий во сне.
Мейсон ответил:
– Я приехал забрать вас отсюда.
Охранник загудел:
– Это же псих. Буйнопомешанный. Его опасно освобождать, на него находит…
– Знаю, – сказал Мейсон. – Его настоящее имя Пьер Шомо, но он считает, что он кто-то другой и что его настоящее имя…
– Послушайте, откуда вы все это знаете? – удивился охранник.
– Они рассказали вам кучу всяких трогательных историй и предложили неплохую работу, так что вы воображаете, что его так называемая сестрица – одна из самых любящих и преданных созданий на свете. Пора проснуться, мой дорогой. Что касается этого парня на кровати, то я его немедленно увожу с собой. Сначала мы обратимся к лучшему врачу в городе, а потом… потом мы будем, приятель, готовы к свиданию с Бергером в пятницу в десять часов утра. К этому времени вы можете либо остаться на свободе, либо попасть в тюрьму. Выбирайте сразу. Если вы посвящены во все тонкости дела, значит, вы соучастник преступления, точнее говоря – убийства. Если же вас просто наняли охранять психически больного – тогда совсем другое дело.
Предоставляю вам обдумать это. Внизу находится детектив, полиция будет здесь с минуты на минуту. Их тоже заинтересует ваша роль. Я даю вам шанс, причем это ваш последний шанс.
Верзила растерянно хлопал глазами.
– Так вы утверждаете, что этот человек не сумасшедший?
– Конечно нет.
– Я же видел бумаги. Его взяли из больницы.
– Из больницы взяли совсем другого, а потом произвели замену. Впрочем, здесь не дискуссионный клуб. Решайте быстрее.
– Вы Перри Мейсон, адвокат?
– Да.
– У вас есть документ?
Мейсон протянул ему визитную карточку и водительские права.
Охранник вздохнул:
– Ваша взяла.
Помощник судьи призвал всех к порядку.
Гамильтон Бергер, с лица которого не сходило торжествующее выражение, улыбался собравшимся в зале.
Судья Хартли сказал:
– Мы должны вынести решение по делу Джона Джефферсона. Вы хотите, чтобы вас выслушали, мистер Мейсон?
– Да, ваша честь. Я прошу назначить новое слушание дела, поскольку суд проходил в отсутствие обвиняемого.
– Что? – заорал Гамильтон Бергер. – Это еще что за фокусы? Обвиняемый присутствовал на суде с первой минуты и до последней. Это занесено во все протоколы.
– Будьте любезны, поднимитесь, мистер Джон Джефферсон! – попросил Перри Мейсон.
Обвиняемый встал. Одновременно поднялся другой человек, сидевший в зале.
Судья Хартли внимательно посмотрел на последнего.
– Пойдите сюда, – обратился Мейсон к человеку в зале.
– Минуточку, – сказал судья Хартли. – Что все это означает, мистер Мейсон?
– Я предложил мистеру Джефферсону подняться и пройти сюда.
