– Прекрасно, – согласился Скаддер. – Итак, прошу вас рассказать, капитан, о погоде в океане вечером шестого числа, приблизительно часов на девять вечера.
– Дул сильный ветер с зюйд-веста, – начал капитан Хансон. – Шел сильный ливень, видимость была очень слабой.
– Где находился корабль в девять часов вечера?
– На траверсе островов Фараллон, примерно в полутора милях от них.
– Каково было состояние моря?
– Оно было довольно бурным. Волны ударяли в правый борт. Судно сильно качало.
– Вы приняли какие-нибудь меры предосторожности, чтобы пассажиры не выходили на палубу?
– Да, мы закрыли двери на наветренной стороне, ведущие на палубу. Но корабль не настолько сильно качало, чтобы пассажиры вообще не могли гулять, поэтому двери с подветренной стороны были открыты, а опасные участки огорожены канатами.
– Вскоре после девяти часов вам пришлось зайти к обвиняемой в каюту?
– Да.
– Кто там присутствовал в это время?
– Казначей, обвиняемая миссис Моор, ее дочь Бэлл Ньюберри, мистер Перри Мейсон и мисс Делла Стрит.
– В это время сделала обвиняемая какое-нибудь заявление о том, когда она видела последний раз своего мужа? – спросил Скаддер.
– Да.
– Что именно она сказала?
– Минуту, ваша честь. – Мейсон поднялся с места. – Я возражаю против этого вопроса, как неуместного и не имеющего под собой достаточных оснований.
Судья Ромли посмотрел на Перри Мейсона поверх очков:
– Мне не совсем понятно ваше возражение, особенно в той части, где вы говорите о недостаточности оснований.
Мейсон объяснил:
– Прежде чем в суде будут заслушаны какие-либо показания, связывающие подсудимую с совершенным преступлением, обвинение должно доказать корпус деликти, то есть наличие состава преступления. Иными словами, обвинение должно доказать, во-первых, что Карл Ньюберри, он же Карл Моор, действительно мертв; во-вторых, что его смерть явилась результатом преступных действий. Только тогда обвинение может искать связь подсудимой с преступлением. Но пока это не сделано, никакие показания, связывающие подсудимую с преступлением, не могут быть заслушаны. Пока же обвинение лишь способно доказать, что свидетельница слышала выстрел и видела на расстоянии шестидесяти шагов две фигуры, которые она не могла опознать.
Скаддер вмешался:
– Ваша честь, позвольте сказать одно слово.
Судья кивнул.
– Это простая формальность, – сказал Скаддер. – Давайте предположим, что никто не сможет доказать, что миссис Моор убила своего мужа, но допустим, кто-то подтащил человека к перилам и столкнул его за борт. Капитан Хансон докажет нам: в это время море было таким бурным, что даже лучший пловец не продержался бы на воде и десяти минут…
– Но никто не сможет доказать, что какого-то человека сбросили за борт, – прервал его Мейсон.
– Мисс Фелл видела…
Мейсон улыбнулся внезапно потерявшему дар речи помощнику прокурора. Судья Ромли сказал:
– Это весьма необычная ситуация, мистер Мейсон.
– Вполне согласен с вами, ваша честь, – любезно согласился адвокат и сел.
– Я могу доказать это иным путем, – с отчаянием сказал Скаддер. – Позвольте мне задать капитану Хансону несколько вопросов.
– Это ваше право, – сказал судья.
– Что произошло на корабле вечером шестого числа вскоре после девяти часов? – спросил Скаддер. – Опишите все, что вам известно.
– На капитанский мостик позвонила телефонистка и сообщила: человек за бортом. Я предпринял меры, какие были в моих силах, чтобы найти потерпевшего и, если можно, спасти его. Я повернул корабль на обратный курс и приказал бросить за борт спасательные круги и факелы. Поиски продолжались часа полтора, а затем я снова повернул корабль в Сан-Франциско.
– Вы предприняли какие-то шаги, чтобы удостовериться в личности потерпевшего?
Капитан Хансон почесал в затылке:
– И да, и нет.
– Что вы хотите этим сказать?
– Ну, мы приказали всем пассажирам разойтись по каютам и стали проверять их по списку, – принялся объяснять капитан Хансон. – Но тут ко мне подошла мисс Фелл со словами…
– Неважно, кто что вам говорил, капитан, – перебил его судья Ромли. – Расскажите, что вы сделали.
– Ну, прежде чем зайти в другие каюты, мы решили осмотреть номер миссис Моор. Ее мужа там не было, и мы нашли доказательство…
– Это сейчас неважно, – опять перебил его судья. – Сейчас нам важно только одно: установить наличие состава преступления.
– Ну, что такое «состав преступления», мне неизвестно, – упрямо сказал капитан. – Я просто рассказываю вам, что я сделал.
– Значит, вы так и не проверили все каюты по списку пассажиров?
– Выходит, нет, – согласился капитан Хансон.
В полном отчаянии Скаддер сказал:
– Ваша честь, дело еще не закончено. Я понимаю, в каком трудном положении оказалось обвинение. Ситуация в высшей степени необычна. Как обвинитель могу только сказать, что не имею сочувствия к преступнику, который ищет спасения во всякого рода формальных лазейках…
– Выбирайте выражения, мистер Скаддер, – предостерег судья. – Такие замечания неуместны.
– Прошу прощения у суда, – извинился Скаддер. – Я не хотел никого оскорбить. Я прошу разрешения сделать перерыв до трех часов. Надеюсь, к этому времени я смогу представить еще одного свидетеля.
Судья Ромли кивнул:
– Просьба необычна, но и ситуация сложная. Суд объявляет перерыв до трех часов дня.
К Мейсону подошел Дрейк.
– О’кей, Перри, – сказал он. – Думаю, нам удалось кое-что узнать.
– О Делле?
Дрейк кивнул.
Мейсон нагнулся над стулом, на котором сидела миссис Моор.
– Ваше дело в шляпе, – сказал он. – Судья Ромли не пропустит приговор, если он может быть обжалован в Верховном суде. Показания Эйлин Фелл не стоят ломаного гроша. Она видела только две смутные фигуры, боровшиеся на палубе.
Миссис Моор благодарно пожала ему руку.
– Мне нужно уехать по срочному делу, – сказал адвокат. – Увидимся здесь в три часа.
Он повернулся к Дрейку:
– О’кей, Пол, пошли.
В дверях зала суда на них налетела Бэлл Ньюберри.
– Вы прелесть! – сказала она Мейсону.
Он улыбнулся и похлопал ее по плечу:
– Вы успеете сейчас минуты три поговорить с матерью, пока ее не увели. Увидимся позже, Бэлл.
Перед зданием суда их ждала машина.
– Что ты узнал, Пол? – нетерпеливо спросил Мейсон.
– Сам не знаю, Перри, – ответил Дрейк. – Мне не хотелось бы говорить на эту тему. Посмотришь сам.
– Какого черта ты темнишь?
– Подожди немного, Перри.
– Где она?
– В Беркли.
– Что ж, поехали.
Машина пролетела по Маркет-стрит и повернула налево, потом прибавила скорости на мосту через залив.
– Послушайте, нас только трое, – снова заговорил Мейсон. – Если нас ждет встреча с Ивсом…
– Там не будет никакого Ивса, – ответил детектив. – Он не имеет отношения к исчезновению Деллы.
– Откуда ты это знаешь?
– Скоро и ты узнаешь, – сказал Дрейк. – Мне кажется, я понимаю, что за история с Ивсом.
– Ну так рассказывай и перестань ходить вокруг да около.
– Я думаю, Ивс планировал какое-то крупное жульничество, но это убийство помешало ему. Видишь ли, я стал искать Роджера П. Картмана в Гонолулу и узнал, что он действительно сломал шею в автомобильной катастрофе, но она произошла три месяца назад.
Мейсон перебил его, умоляя шофера:
– Ради бога, обгоните же этот автобус. Я оплачу все штрафы.
Шофер прибавил скорости. Дрейк взглянул в зеркальце заднего обзора. В его голосе послышалась тревога:
– Перри, за нами идет какая-то машина. Может быть, патруль.
– Мне все равно, – бросил Мейсон. – Я же сказал, что оплачу штрафы. Ну, так ты начал рассказывать об Ивсе и Картмане…
– Так вот. Картман очень богат. Врачи надели на его позвоночник и шею стальной корсет, и он вернулся в Штаты.
– Мне это известно, – перебил Дрейка адвокат.
– Но ты не знаешь, что он вернулся полтора месяца назад и на самолете.
– Что?! – воскликнул Мейсон.
– И с тех пор находится в частном санатории. Это подтверждают его врачи, медицинские сестры и адвокаты.
– Значит, Эвелин Уайтинг везла с собой не Картмана? Но зачем?
– По-моему, здесь было задумано большое жульничество, – предположил Дрейк. – Надень на человека стальной корсет, повязку и черные очки – и это все равно что маска. Картман богат. После катастрофы он не мог двигаться и хотел сохранить состояние своего здоровья и местонахождение в тайне от всех, кроме близких друзей и адвокатов. Ивс не собирался на Гавайи. Он послал туда Эвелин Уайтинг, чтобы она взяла там подмененного Картмана. Она должна была удостоверить его личность на корабле, а себя – в качестве сиделки. Прибыв в Америку, они собирались приступить к главной части своего жульничества, но убийство на корабле вызвало слишком много шума, и они решили затаиться до поры до времени. К их несчастью, Эвелин Уайтинг знала Карла Моора. Он случайно встретил ее на палубе и рассказал о своих неприятностях. Она встревожилась, в тот момент это было ей совсем не нужно. Потом ты обнаружил, что она свидетельница, выследил ее и вручил повестку в суд. Тогда она поняла: пришло время держать ответ.
