Мы сели в машину и поехали так, как может ехать по городу только полицейская машина. Но даже при такой бешеной скорости мы добрались до Берты только через десять минут. Она сгорала от любопытства. Машина еще не успела полностью остановиться у тротуара, как она уже впрыгнула на переднее сиденье и устроилась рядом с Селлерсом. И тут же без малейшего промедления спросила у него:
– Зачем я вам понадобилась, Фрэнк?
– Пусть этот шустрый ублюдок сам расскажет вам, в чем дело, – кивнул он в мою сторону.
– Официантка, которая несла обед в тринадцатую кабину, – объяснил я ситуацию Берте, – и которая обнаружила труп Калверта, оказалась той самой женой Калверта, которую никто до сих пор не может найти. Та самая несчастная вдова, которой полиция хочет сообщить о ее несчастье.
– Что? – закричал Баффин. – Что несет этот двуличный, продажный…
– Заткнитесь, Баффин! – перебил его Селлерс. – Давай, Лэм. Говори дальше.
– Теперь самое главное состоит в том, как ее расколоть, заставить во всем признаться, – сказал я. – Полиции это трудно сделать из-за ограничений, которые накладывают на нее правила Верховного суда. По этим правилам миссис Калверт с самого начала расследования имеет право привлечь адвоката, который разведет такую волынку, что неизвестно, когда можно будет добиться чего-нибудь путного. Полиция имеет право провести у нее внезапный обыск только в том случае, если для этого имеются достаточные основания. Однако, если любой гражданин узнает об уликах, важных для раскрытия преступления, и предоставит эти сведения полиции, тогда у нее появятся достаточные основания для обыска.
– Кто этот любой гражданин? – спросила Берта Кул.
– Вы, – коротко ответил Селлерс.
Берта горделиво распрямила спину и еще более солидно устроилась на сиденье.
Полицейская машина без излишнего шума подъехала к большому жилому дому.
Из нее вышли четыре человека: трое мужчин и женщина. Небольшая процессия вошла в холл. Впереди шла Берта Кул. За ней следовал я. Потом шел оскорбленный любовник, рогоносец Николас Баффин. Замыкал шествие Селлерс, весело жующий мокрую сигару. Мы поднялись на лифте и тихо подошли к нужной двери. Берта подняла руку к звонку, но я схватил ее за кисть.
– Баффин сделает это лучше, чем вы, – сказал я.
Баффин растерянно смотрел на нас.
– Слушай этого парня, Баффин, – приказал ему Селлерс. – Ну давай, не тяни.
– Что я должен делать? – спросил Баффин.
– Не знаешь? – прошептал Селлерс. – Вынимай ключ.
Баффин, тяжело вздохнув, вынул из кармана кожаный чехол для ключей, нашел среди них нужный и вставил его в замок.
Дверь отворилась, Баффин вошел в комнату первый. Мы вошли следом за ним. Бэйби сидела перед зеркалом в халате и шлепанцах. Она наводила красоту. Увидев в зеркале отражение Баффина, Бэйби заулыбалась, но тут же заметила нас. Улыбка на ее лице превратилась в гримасу страха.
– Мы принесли вам плохие новости, – сказал я ей мягко.
– Плохие новости? – переспросила она, испуганно переводя взгляд с одного из нас на другого. Голос ее дрожал.
– Да, миссис Калверт, – сказал я. – Мы должны сообщить вам, что ваш муж стал жертвой убийства. Полиция давно ищет вас, чтобы сообщить вам это печальное известие.
– Как вы узнали, что Калверт – мой муж? – прошептала она.
– Ах ты, двуличная сука! – крикнул ей Баффин.
Как ни странно, эта реплика вывела ее из оцепенения. Она поднялась во весь рост, повернулась к нам и спокойно заявила:
– Хватит! Это моя квартира. Я возмущена вторжением в мою личную жизнь. Я намерена воспользоваться своим правом вести любые переговоры только в присутствии моего адвоката. А сейчас я требую, чтобы вы все немедленно покинули мою квартиру.
– Чья это квартира, Баффин? – спросил я.
Он на минуту замешкался, судорожно проглотил слюну и ответил:
– Моя. Она снята мной, и я ее оплачиваю.
Теперь к Баффину повернула голову Берта Кул.
– И что вы теперь собираетесь делать с этой квартирой, мистер Баффин? – спросила она.
Он понял намек. Сделав над собой невероятное усилие, он пробормотал:
– Я хочу отказаться от нее.
– Вам придется срочно собирать вещи, дорогая, – сказала Берта, обращаясь к Бэйби.
– Кто вы такая, чтобы мне приказывать? – возмутилась Бэйби. – Вы не имеете права врываться ко мне и распоряжаться здесь, как у себя дома. Предупреждаю, если вы…
– Вы можете предъявить счета за эту квартиру? – перебила ее Берта.
– Не собираюсь ничего вам предъявлять. Это не ваше дело, – ответила Бэйби.
– Конечно, дорогая, – ласково сказала Берта. – Я ведь пришла сюда только для того, чтобы помочь вам собрать вещи. Давайте сразу займемся этим.
Берта Кул пересекла гостиную, подошла к спальне, открыла дверь и пошла по направлению к шкафу. Бэйби кинулась к ней как молния.
– Ах ты, чертова стерва! – закричала она и протянула руки, чтобы вцепиться той в волосы.
Но Берта перехватила ее руку. Она сделала «нырок» и обхватила Бэйби за талию с такой ловкостью и силой, что это сделало бы честь любому игроку в регби. Потом она отбросила соперницу к другой стороне комнаты. Бэйби отлетела к стене, ударилась об нее и упала на стоящую рядом кровать. Битва была закончена в две секунды.
– Где ты достала нож, которым убила своего мужа, дорогая? – ласково спросила у нее Берта.
– Я не доставала…
– Но ты убила его, – настаивала Берта. – Он надоел тебе. Ты устала от его вечных…
– Так нельзя, Берта, – перебил я ее. – Миссис Калверт сама нам все расскажет. Я думаю, что дело происходило много сложнее, чем мы себе его представляем.
«Безутешная» вдова Калверта лежала на большой кровати. Во время драки халатик сполз с нее. На ней оставались только трусики и лифчик. Вдова не носила траур. Сейчас она была похожа на рекламирующую нижнее белье манекенщицу. Но глаза у нее были испуганные. Губы дрожали. Она посмотрела на меня широко открытыми глазами и спросила:
– Вы все знаете?
– Сейчас вы ответите на пару вопросов. После этого станет ясна вся картина, – сказал я. – Прежде всего скажите: вы знали, что ваш муж должен был умереть… что его собирались убить?
– Это была самая большая неожиданность в моей жизни, – сказала она трясущимися губами.
Тогда я решил изложить для них для всех, как на самом деле развивались события.
– В Сан-Франциско, – начал я, – Мортон Брентвуд затеял грязное дело, о котором стало известно его врагам. Против него было выдвинуто обвинение, и он хотел доказать, что его обвиняют ложно. Этого нельзя было сделать, не утверждая, что его самого в тот момент не было в Сан-Франциско. Но поскольку обвинители утверждали, что в этом деле участвовал также и Баффин, Брентвуд решил оспорить обвинение против себя, приведя доказательства того, что Баффин в те дни вообще не был в Сан-Франциско. Баффин нанял Стармэна Калверта, чтобы тот разыграл сцену шантажа. Потом, для того чтобы в случае надобности я подтвердил, что выплатил деньги шантажисту, который утром шестого числа сделал фотографии Баффина с дамой и, следовательно, тем самым подтвердил, что Баффин в эти дни находился не в Сан-Франциско, а в Лос-Анджелесе, втянул в эту историю меня.
Все молча и внимательно слушали меня. Я продолжил свой рассказ:
– Но Калверт быстро понял, что я не поверил в липовый шантаж. Значит, вся затея провалилась. Тогда он, как последний дурак, решил воспользоваться новой ситуацией для того, чтобы уже по-настоящему шантажировать Мортона Брентвуда, угрожая раскрыть аферу с липовым шантажом. Но с такими людьми, как Брентвуд, шутки плохи. Он и вся его компания темных дельцов и политиканов играют жестоко. Они не останавливаются ни перед чем. Не знаю, было ли заранее решено убить Калверта. Но Брентвуд срочно приехал в Лос-Анджелес. Он появился в кабинете Баффина как раз в тот вечер, когда произошло убийство. Баффин рассказал ему все подробности истории с липовым шантажом. В том числе и о том, что для пущей убедительности он сумел завлечь на званый обед к себе в ресторан владельцев частного детективного агентства, которые выполняли его поручение по выплате денег шантажисту, а также сержанта полиции Фрэнка Селлерса. Он сказал Брентвуду, что как раз в этот момент все приглашенные сидят за столиком в зале второго этажа ресторана. Сообщил он и о том, что в кабине номер тринадцать обедает Стармэн Калверт. Тогда Брентвуд, сославшись на необходимость срочного и секретного разговора по телефону, вышел из кабинета. Из телефонной будки в холле он позвонил на первый этаж ресторана и попросил вызвать к телефону меня. Он хотел, чтобы в критический момент меня не оказалось в зале ресторана. Коротко поговорив со мной, он быстро юркнул на кухню, взял тяжелый нож, незаметно вошел в зал, проскользнул в кабину номер двенадцать. Там он встал на стол и через не достигающую потолка перегородку между кабинами заглянул в кабину номер тринадцать. Калверт сидел к нему спиной, наклонившись над столом, положив подбородок на свои руки. Брентвуд бросил тяжелый нож, метя в левую половину спины. Смерть наступила мгновенно. Преступник быстро перелез через перегородку, схватил фотоаппарат и выскользнул из кабины. Через несколько минут после того, как оставил телефонную будку в холле, он в нее вернулся.
