– Что ж, и это полезные таланты!
– Да, конечно. Одним словом, желательно, чтобы будущий муж оказался настоящим мужчиной.
– Есть немало мест, где он в полной мере проявляет свои истинные качества.
– Несомненно. Но у нас в Англии не так-то много таких мест... Вот и приходится создавать ситуацию... искусственно.
– Вы хотите сказать, Мэри...
– Да, хочу. Этот дом, в сущности, мой, Джордж, и мы с вами приехали сюда не случайно. А тот человек, которого вы чуть не убили...
– Кто же он, кто? – не выдержал Дандес.
– Роб Уэлс, актер. Он обычно играет в кино чемпионов по боксу. Я его просто наняла. А Белла – его жена. Вот почему я так испугалась, когда вы спустили его с лестницы. А револьвер и в самом деле был не заряжен, он – часть аксессуаров студии. Ох, Джордж, вы очень сердитесь на меня?
– Скажите, я первый, на ком вы проводили свой опыт?
– Нет! Погодите... сейчас соображу... Вы девятый с половиной.
– Непонятно. Кто же половина?
– Бинго, – просто ответила девушка.
– И никому не пришло в голову лягнуть вашего актера как следует?
– Нет, никому! Одни пытались блефовать, другие немедленно капитулировали, но все без исключения позволяли себя связать и заткнуть рот. Естественно, мне удавалось выбраться из своих пут, как и положено героиням романа, после чего я освобождала своего спутника, и когда мы убегали, дом оказывался пустым.
– И никто-никто не подумал, что это розыгрыш или что-то в этом роде?
– Нет, никто!
– В таком случае, – сказал снисходительно Джордж, – я вас прощаю, Мэри.
– Спасибо, Джордж.
– Теперь нам, Мэри, остается решить только один вопрос: куда мы едем – в Лэмбет-Палас или в Докторс-Коммонс? Я, по правде сказать, не знаю.
– О чем это вы?
– О разрешении на брак. По-моему, теперь это само собой разумеется. А вы, похоже, склонны слишком уж быстро менять свои решения. Скажите, а обручившийся с вами часто оказывается третьим лишним?
– Но я не просила вас, Джордж, жениться на мне.
– Ах, простите! А у Гайд-парка? Место, признаться, не самое удачное, но у всех есть свои слабости.
– Ничего подобного! Я просто шутя тогда спросила, не хотите ли вы на мне жениться. Я же не всерьез!
– Любой адвокат без колебаний докажет, что это было самое настоящее предложение. К тому же я знаю, вы сгораете от желания стать моей женой!
– Я?!
– После восьми с половиной провалов это очевидно. Подумайте о замечательном чувстве защищенности, которое вы испытаете, разделив жизнь с решительным мужчиной, способным вытащить вас из любой опасной ситуации.
Этот аргумент заставил Мэри призадуматься. Затем она с серьезным видом твердо сказала:
– Я выйду замуж только за того, кто встанет передо мной на колени.
Джордж посмотрел на нее. Она была очаровательна, но он был упрям как мул.
– Это унизительно – ползать на коленях у ног женщины. Я этого никогда не сделаю!
– Какая жалость! – задумчиво пробормотала Мэри.
В молчании они доехали до Лондона. Джордж не произнес ни слова. Лицо Мэри скрывалось за полями шляпы. Когда они проезжали мимо Гайд-парка, она нежно попросила Джорджа:
– Вы не могли бы все-таки встать на колени?
– Нет.
Он одержал верх, он это чувствовал. В глубине души она восхищалась им, но он подозревал, что она тоже упряма как мул. Он вдруг резко остановил машину:
– Подождите минуточку!
Он вскочил, подбежал к витрине фруктового магазина и вернулся так быстро, что полицейский не успел сделать им замечание.
Отъехав, Джордж бросил яблоко на колени Мэри.
– Ешьте фрукты, – сказал он. – Это полезно для здоровья, а также символично.
– Символично?
– Да. При сотворении мира Ева угостила яблоком Адама, а в наши дни Адам перехватил инициативу. Я понятно объясняю?
– Да, вполне.
– Куда вас отвезти?
– Домой, пожалуйста.
Он затормозил у Гросвенор-сквер. Лицо его было бесстрастно. Выйдя, он обошел машину, чтобы открыть дверцу перед Мэри. Девушка сделала последнюю попытку:
– Джордж, дорогой, вы не могли бы... ну, просто чтобы доставить мне удовольствие...
– Никогда!
Но тут произошло нечто непредвиденное. Джордж поскользнулся, тщетно пытаясь удержать равновесие, и упал на колени прямо в грязь. Мэри радостно вскрикнула и захлопала в ладоши:
– Джордж! Милый! Теперь решено, я выхожу за вас! Вы можете ехать в Лэмбет-Палас и предупредить архиепископа Кентерберийского.
– Но я вовсе не хотел... Все этот... это раздавленное яблоко! – Он держал двумя пальцами вещественное доказательство.
– Неважно! – засмеялась Мэри. – Главное – свершившийся факт. Когда мы с вами поссоримся и вы бросите мне в лицо упрек, что я первая сделала вам предложение, я смогу возразить, что вы на коленях умоляли меня об этом. И все из-за благословенного яблока! Вы ведь так хотели его назвать?
– Да, вроде этого...
В половине шестого мистеру Лидбеттеру доложили, что его племянник хочет его видеть.
«Пришел извиняться, – злорадно подумал старик. – По правде сказать, я был жесток с ним сегодня утром». И приказал просить Джорджа.
Племянник вошел с самым независимым видом.
– Дядя, я хочу сказать вам несколько слов. Сегодня утром вы были ко мне очень несправедливы! И мне хотелось бы знать, могли бы вы – будь на моем месте и имея за плечами столько же лет, будь вы в буквальном смысле слова выгнанным из дома, как человек, опозоривший семью, – добыть себе доход в двадцать тысяч фунтов за время с половины двенадцатого дня до половины шестого вечера?
– Ты совсем спятил, мальчик!
– А я это сделал! Потому что я шустрый! И женюсь на девушке из высшего общества, богатой и красивой. Ради меня она отказалась от герцогской короны.
– Ты женишься на деньгах, мальчик? Я никогда не считал тебя способным на это.
– И вы не ошибаетесь, дядя. Я никогда не осмелился бы просить ее руки, но, к счастью, она опередила меня. Правда, потом она хотела переменить свое решение, но я сумел убедить ее не делать этого. И знаете, дядя, что я сделал для этого, истратив всего-навсего два пенса? Я схватил мяч на лету!
– Как это? Какие два пенса? Какой мяч?
– Яблоко у торговца фруктами стоило два пенса. Остальное – ловкость рук! Уверен, никому в голову не пришло бы подобное решение!.. А кстати, дядя, скажите, где можно получить разрешение на брак? В Лэмбет-Палас или в Докторс-Коммонс?
Джеймс Бонд снова обратился к маленькой желтой книжке, которую держал в руках. Брошюра стоила один шиллинг и содержала пленительный вопрос прямо на обложке: «Хотите ли вы увеличить свой доход на триста фунтов в год?»
Джеймс прочитал две страницы, где давались бодрые советы вроде «смотреть своему шефу в глаза», «культивировать динамизм личности» и «излучать компетентность». Далее он перешел к более тонким вещам: «Иногда следует промолчать, а иногда – быть откровенным», «Сильный человек никогда не должен говорить того, что знает»... Джеймс закрыл книжку и посмотрел на простиравшуюся до горизонта голубизну моря. Его грызло страшное подозрение: он не был сильным человеком, в противном случае он был бы хозяином, а не жертвой создавшегося положения. И в который раз за утро он перебрал в памяти свои ошибки.
Он был в отпуске... Отпуск! Ядовитая ухмылка тронула его губы. Кто уговорил его приехать на этот модный курорт, Кемптон-на-море? Грейс! Грейс вынудила его основательно потратиться, хотя он не был к этому готов. И он с энтузиазмом принял ее совет. Она привезла его сюда... и что же? Он устроился в скромном семейном пансионе за километр от пляжа. А Грейс должна была бы выбрать пансион той же категории, но, конечно, не тот, где остановился он, это неприлично; а получилось совсем не так – она поселилась в отеле «Эспланада», на самом берегу моря!
И там завела себе друзей. Друзей! Джеймс вспомнил, как терпеливо он ухаживал за Грейс последние три года день за днем. Она была в восторге, что сумела привлечь его внимание, но это было еще до того, как она обрела славу в швейном салоне миссис Бартл. Сначала Джеймс капризничал, но теперь, увы, все пошло наоборот. Грейс теперь знала себе цену и стала высокомерной. Да, да, именно высокомерной! Она теперь явно игнорировала любовь порядочного человека, но зато принимала ухаживания напыщенного кретина, некоего Клода Соупворта, который, по убеждению Джеймса, в моральном плане не представлял никакой ценности. Джеймс обреченно зарыл пятки в песок и уныло созерцал горизонт. Кемптон-на-море!.. Да какого дьявола его принесло в подобное место? Богатый, элегантный курорт с двумя большими отелями, множеством длинных улиц, окаймленных живописными бунгало, где жили модные актрисы, английская аристократия и богатые вдовы.
Самое маленькое бунгало сдавалось за двадцать пять гиней в неделю. Легко себе представить, сколько же стоили тут большие виллы. Как раз за спиной Джеймса находилась вилла знаменитого лорда Эдварда Кэмпьена, который пригласил к себе кучу высокопоставленных гостей, в том числе и раджу Марапуты, человека сказочно богатого. Джеймс читал в местной газете об этом радже, о его владениях в Индии, его дворцах, редкостной коллекции его драгоценностей. Особо обращалось внимание на знаменитый изумруд величиной с голубиное яйцо. Джеймс всю жизнь прожил в городе и не очень-то представлял себе размеры голубиных яиц, но это выражение потрясло его до глубины души.
