— Что именно он сделал?
— Сейчас я этого уже точно не помню. Кажется, он пытался обменять на деньги некоторые сведения, к которым имел доступ, работая у Фейна. Какую-то конфиденциальную информацию об одном из клиентов конторы.
— Он тяжело переживал свое увольнение?
Кеннеди бросил острый взгляд на Джайлза и коротко ответил:
— Да.
— Значит, никакой другой причины, заставлявшей вас косо смотреть на его дружбу с вашей сестрой, не было? Вам не казалось, что в нем есть нечто странное?
— Если вы уж затронули этот вопрос, я отвечу вам честно. Мне действительно доводилось замечать за Джеком Аффликом — особенно после его увольнения со службы — некоторые симптомы психической неуравновешенности. По сути говоря, он страдал манией преследования в начальной стадии. Но похоже, это не помешало ему впоследствии преуспеть в делах.
— Кто его уволил? Уолтер Фейн?
— Я не знаю, принимал ли Уолтер Фейн непосредственное участие в этом. Его уволили по решению фирмы.
— И он стал играть роль жертвы? Кеннеди кивнул.
— Понимаю… — заключил Джайлз. — Ну что ж, Гвенда, нам пора. До четверга, сэр.
II
Дом был недавней постройки, с огромными оконными проемами. Джайлза и Гвенду провели через убранный холл в кабинет, половину которого занимал большой, отделанный хромом письменный стол.
— Я не знаю, что бы мы делали без мисс Марпл, — взволнованно прошептала Гвенда. — Она во всем помогает нам. Сначала друзья, которые нашлись у нее в Нортумберленде, теперь — жена пастора с ежегодной экскурсией «Клуба школьников».
Джайлз сделал предостерегающий жест, так как дверь открылась и в кабинет быстро вошел Дж. Дж. Аффлик.
Это был полный человек среднего возраста, одетый в костюм в очень крупную клетку. На его пунцовом добродушном лице сверкали пронзительные черные глаза. В целом он вполне соответствовал бытующему представлению о преуспевающем букмекере.
— Мистер Рид? Доброе утро. Рад с вами познакомиться.
Джайлз представил Аффлику свою жену, и тот с несколько преувеличенным усердием пожал ей руку.
— Чем могу служить, мистер Рид?
Аффлик опустился в кресло за своим огромным письменным столом и пододвинул посетителям ониксовую шкатулку с сигаретами.
Джайлз пустился в объяснения относительно ежегодной экскурсии «Клуба бойскаутов». Ее организацией занимались его старые знакомые, и ему очень хотелось бы помочь им с проведением двухдневной поездки по Девону.
Аффлик немедленно ответил, как и подобает хорошему бизнесмену: он представил им тарифы и рассказал об условиях проката машин. Вид у него, однако, был несколько озадаченный.
— Что ж, мне все ясно, мистер Рид, — заключил он наконец, — и я не замедлю прислать вам письменное подтверждение нашего разговора. Насколько я понял из слов моего клерка, вы хотели встретиться со мной у меня дома по личному вопросу.
— Да, это так, мистер Аффлик. Мы действительно хотели поговорить с вами по двум вопросам. Первый мы только что обсудили. Второй же носит сугубо личный характер. Моя жена во что бы то ни стало хочет разыскать свою мачеху, которую не видела на протяжении многих лет. Вот мы и решили спросить у вас, не можете ли вы нам в этом помочь.
— Назовите мне имя этой леди… Надо полагать, я с ней знаком?
— Когда-то вы действительно были с ней знакомы. Ее звали Хелен Халлидей, а девичья фамилия ее была Кеннеди, мисс Хелен Кеннеди.
Неподвижно сидящий Аффлик прищурился и слегка откинулся назад вместе со своим стулом.
— Хелен Халлидей… Я что-то не припоминаю… Хелен Халлидей…
— Она жила в Диллмуте, — уточнила Гвенда. Передние ножки стула резко опустились на пол.
— Ах да! — воскликнул Аффлик. — Конечно! — Его краснощекое лицо засияло от удовольствия. — Маленькая Хелен Кеннеди! Да, я ее помню. Но это было так давно, наверное, лет двадцать назад.
— Восемнадцать.
— Как говорится, время летит. Боюсь, мне придется вас разочаровать, миссис Рид. С тех пор я больше никогда не видел Хелен, Я даже ничего о ней не слышал.
— Господи! — прошептала Гвенда, — Я и вправду крайне разочарована. Мы так надеялись, что вы сможете нам помочь.
— И что случилось? У нее неприятности? — Его глаза быстро перебегали от Гвенды к Джайлзу. — Она поссорилась с мужем? Ушла из дома? Это вопрос денег?
— Она внезапно уехала из Диллмута, — ответила Гвенда. — Восемнадцать лет назад. С одним человеком.
— И вы решили, — с улыбкой продолжал Аффлик, — что она ушла со мной? С чего вдруг?
— Потому что мы слышали, будто вы с ней когда-то… были влюблены друг в друга, — смело объявила Гвенда.
— Мы с Хелен? О, да между нами ничего подобного не было. Просто мимолетное увлечение. Ни она, ни я не принимали его всерьез, — сказал Аффлик и добавил более сухим тоном:
— К слову говоря, одобрения нашим чувствам мы не встретили.
— Вы, конечно, считаете нас страшно нахальными, — начала Гвенда, но он прервал ее:
— А что тут такого? Я человек не щепетильный. Вы хотите кого-то разыскать, и вы думаете, что я могу вам в этом помочь. Прошу вас, задавайте какие угодно вопросы — мне совершенно нечего скрывать. — Он задумчиво взглянул на нее. — Итак, вы дочь Халлидея?
— Да. Вы знали моего отца?
Аффлик покачал головой.
— Однажды я был в Диллмуте по делам и заехал к Хелен. Я знал, что она вышла замуж и живет там. Она приняла меня вежливо, но… — он помолчал, — но остаться на ужин не предложила, так что с вашим отцом я не встретился.
«Действительно ли в тоне Аффлика, которым он произнес слова „но остаться на ужин не предложила“, прозвучала злобная нотка?» — подумала Гвенда.
— Она показалась вам счастливой? Если, конечно, вы это помните…
Аффлик пожал плечами:
— Пожалуй, да. Конечно, с тех пор прошло много лет. Но если б она выглядела несчастной, я бы непременно заметил это. — И он добавил с любопытством, показавшимся совершенно естественным:
— Вы хотите сказать, что с тех пор, как она восемнадцать лет назад покинула Диллмут, вы не имели от нее никаких известий?
— Абсолютно никаких.
— Она ни разу не написала?
— Были получены два письма, — ответил Джайлз, — но у меня есть основания полагать, что они написаны не ею.
— Не ею? — с легкой усмешкой переспросил Аффлик. — Это похоже на детективный фильм.
— У нас тоже сложилось такое впечатление.
— А ее брат-костоправ разве не знает, где она?
— Нет.
— Я вижу, вы столкнулись с настоящей загадкой. А почему бы вам не дать объявление в газеты?
— Мы уже дали.
— Тогда похоже, что она умерла, — обычным тоном произнес Аффлик. — Но это известие до вас не дошло.
Гвенда вздрогнула.
— Вам холодно, миссис Рид?
— Нет. Я представила себе Хелен мертвой. От этой мысли мне стало не по себе.
— Я вас понимаю. Мне самому от этого не по себе. Хелен была изумительно красива.
— Вы знали ее, — импульсивно произнесла Гвенда. — Вы хорошо знали се. У меня же сохранились о ней только смутные детские воспоминания. Расскажите мне, какой она была? Как относились к ней окружающие? Как вы сами относились к ней?
Некоторое время Аффлик молча смотрел на нее.
— Я буду честен с вами, миссис Рид. Верьте мне или не верьте, но мне было жалко эту бедную девочку.
— Жалко? — изумленно спросила Гвенда. — Да, именно жалко. Видите ли, в ту пору она только что приехала из пансиона, и ей, как любой другой девушке, хотелось немного поразвлечься. Но над ней стоял ее брат, человек намного старше ее, строгий, со своим собственным мнением о том, что девушки могут себе позволить, а чего нет. Так что бедняжка не имела ни малейшей возможности повеселиться. Ну, мне все же удалось немного вывести ее из домашнего круга и показать настоящую жизнь, Но ни я, ни она не были по-настоящему влюблены друг в друга. Ей просто доставляло удовольствие делать вид, что она такая храбрая. Конечно, о наших встречах стало известно, и Кеннеди положил им коней. Я не осуждаю его, честное слово. Она больше переживала нашу разлуку, чем я. Мы не были помолвлены и никаких обещаний друг другу не давали. Я, разумеется, подумывал о том, что когда-нибудь женюсь, но когда стану постарше. Я хотел найти себе жену, которая помогла бы мне продвинуться вверх, но у Хелен своих денег не было, да и вообще мы друг другу не подходили. Мы просто флиртовали, оставаясь хорошими друзьями.
— Но вы, наверное, очень рассердились на доктора…
Гвенда заколебалась, и Аффлик сказал:
— Спорить не стану, я на него был зол. Кому приятно слышать, как его называют недостойным типом. Но в жизни лучше не быть особенно чувствительным.
— А затем вы потеряли работу, — продолжил Джайлз. Аффлик помрачнел.
— Меня выгнали из конторы Фейна и Уотчмена, это верно. И я прекрасно знаю, чьих рук это дело.
— Вот как? — спросил Джайлз, но Аффлик покачал головой.
— Ничьих имен я не называю, но у меня есть свои собственные соображения на этот счет. Меня выгнали, и мне доподлинно известно, кто это сделал. И почему! — Его щеки стали багровыми. — Грязное это дело — шпионить за человеком, подставлять ему ловушки, клеветать на него. Да, у меня были враги, не скрою. Только я никогда не разрешал им сбить меня с ног. Я всегда давал сдачи. И я ничего не забываю.
