Ознакомительная версия.
– Черт возьми! – воскликнул полковник Бантри. – Куда же они дели потом… первый труп?
– Он унес его назад, – пояснила мисс Марпл. – Это была гнусная идея, но очень умная. Именно наш разговор в гостиной навел его на эту мысль. Тело несчастной Мэри, горничной! Почему бы его не использовать? Помните, комната Сандерсов была наверху, рядом с помещениями прислуги. Комната Мэри находилась через две двери. Гробовщики с наступлением темноты уже не приходят: на это и рассчитывал Сандерс. Он протаскивает тело через балкон (в пять уже было темно), надевает на него одно из платьев жены и ее красное пальто и тут обнаруживает, что шляпное отделение заперто! Остается одно: он берет одну из шляпок бедной девушки. Никто не заметит. Затем кладет рядом мешок с песком и уходит. Алиби готово!
Сандерс звонит жене, назвавшись мистером Литтлвортом. Не знаю, что он ей сообщает, а она, как я уже говорила, была женщина доверчивая. Он убеждает ее пораньше закончить игру и назначает ей встречу в семь часов в саду «Гидро», около пожарной лестницы. Вероятно, сказав, что у него есть для нее какой-то сюрприз.
Когда Сандерс вернулся с друзьями в «Гидро», то подстроил все так, чтобы мисс Троллап и я вместе с ним обнаружили преступление. Он даже сделал вид, что хочет перевернуть тело. А я-то его остановила! Затем послали за полицией, а он, шатаясь, вышел в сад.
Никто не интересовался его алиби после преступления.
Он встречается с женой. Проводит ее по пожарной лестнице. Они заходят в свою комнату. Возможно, он уже рассказал ей какую-нибудь историю о трупе. Она наклоняется, а он поднимает мешок с песком и наносит удар… О боже! Мне даже сейчас при мысли об этом становится плохо! Затем он быстро снимает с нее пиджак и юбку, вешает их и одевает убитую в одежду, снятую с другого трупа.
Но шляпка не надевается. У Мэри была короткая стрижка, у Глэдис Сандерс, как я говорила, – большой узел волос. Сандерсу приходится оставить шляпку рядом с телом и понадеяться, что на это не обратят внимания. Затем он переносит тело бедной Мэри назад в ее собственную комнату и приводит его в надлежащий вид.
– Подумать только! – воскликнул доктор Ллойд. – Какой риск! Полиция могла приехать очень скоро.
– Помните, линия была не в порядке, – сказала мисс Марпл. – Это тоже было делом его рук. Он не мог допустить, чтобы полиция прибыла слишком рано. Когда они все-таки приехали, то, перед тем как подняться наверх, провели еще некоторое время в офисе хозяина. Самым слабым местом в плане Сандерса было то, что кто-то мог заметить разницу между телом убитой полчаса назад и умершей на полтора часа раньше; но он рассчитывал на то, что люди, которые первыми обнаружат преступление, не будут обладать специальными знаниями.
Доктор Ллойд кивнул:
– Я полагаю, они пришли к выводу, что преступление совершено примерно без четверти семь. На самом деле убийство произошло в семь или несколькими минутами позже. Полицейский врач осматривал тело не ранее половины восьмого. Он уже не мог определить точнее.
– А я… мне бы следовало знать… – сказала мисс Марпл. – Я же трогала руку бедной девушки. Она была холодна как лед. Вскоре после этого инспектор говорил, что убийство было совершено как раз перед нашим приходом. И я ничего не поняла!..
– Я думаю, мисс Марпл, что вы достаточно много поняли, – успокоил ее сэр Генри. – И чем же все кончилось?
– Сандерса повесили, – холодно ответила мисс Марпл. – И поделом ему. Я никогда не жалею о своем участии в том, что в руки правосудия был передан этот человек. Я не выношу слюнтяйства современных гуманистов по поводу смертной казни. – Выражение ее лица смягчилось. – Но себя я частенько упрекаю за то, что не сумела спасти жизнь несчастной женщины. Впрочем, кто знает?.. Может быть, для нее лучше было умереть, пока она считала себя счастливой, чем продолжать жить лишенной иллюзий. Глэдис любила этого негодяя и доверяла ему. Она так и не узнала правды о нем.
– Ну тогда ей повезло, – сказала Джейн Хелльер. – Очень повезло. Хотела бы я… – И она замолчала.
Мисс Марпл взглянула на привлекательную, преуспевающую Джейн Хелльер и медленно наклонила голову:
– Понимаю, моя дорогая… Понимаю…
– Ну-с, теперь миссис Би, – живо произнес сэр Генри Клиттеринг.
Миссис Бантри, хозяйка дома, взглянула на него с холодным укором:
– Я вам уже говорила, пожалуйста, не называйте меня миссис Би. Это неуважительно.
– Тогда Шехерезада.
– И тем более я не «Ши», что за имя! Я совершенно не умею рассказывать истории. Спросите Артура, если не верите мне.
– Ты хорошо преподносишь факты, Долли, – сказал полковник Бантри, – но плоховато у тебя с антуражем.
– Вот именно. – Миссис Бантри захлопнула каталог луковиц, который лежал перед ней на столике. – Я слушаю и не понимаю, как это у вас получается: «Он сказал», «Она сказала», «Они удивились», «Они подумали», «Все решили». Я просто не могу так! Кроме того, я даже не знаю, что вам рассказать.
– Ну, этому мы не поверим, миссис Бантри, – покачал седой головой доктор Ллойд.
– Несомненно, дорогая… – кротко произнесла мисс Марпл.
Миссис Бантри упрямо помотала головой:
– Вы не представляете себе, как банальна моя жизнь. Что за слуги! Как трудно иметь дело с кухарками. А поездки в город за платьями, а дантист, а Аскот[30] (вот уж чего Артур терпеть не может), и потом еще сад…
– Ага! – обрадовался доктор Ллойд. – Сад! Мы знаем, к чему лежит ваша душа, миссис Бантри.
– Должно быть, так приятно иметь сад, – мечтательно произнесла Джейн Хелльер, молодая красивая актриса. – Если бы еще не надо было копаться в земле и портить руки. Я так люблю цветы.
– Сад… – повторил сэр Генри. – Разве нельзя принять его за отправную точку? Так приступим, миссис Би! Отравленная луковица, смертоносные нарциссы, трава смерти!
– Странно, что вы об этом заговорили, – сказала миссис Бантри. – Вы кое о чем напомнили мне. Артур, что ты скажешь о трагедии в Клоддерхэм-Корт? Помнишь старого Эмброза Берси? Каким очаровательным человеком мы его считали?
– Как же, конечно. Да, странная была история. Расскажи, Долли.
– Лучше ты, дорогой.
– Глупости. Рассказывай, выкарабкивайся своими силами. Я уже свою историю поведал…
Миссис Бантри глубоко вздохнула. Она сжала руки, на ее лице отразилось мучительное раздумье.
– Что ж, рассказывать-то, собственно, и не о чем, – вдруг быстро и гладко заговорила она. – Трава смерти – вот как это отложилось у меня в голове, хотя про себя я еще называю эту историю – шалфей и лук.
– Шалфей и лук? – переспросил доктор Ллойд.
Миссис Бантри кивнула:
– Видите ли, вот как это произошло. Мы с Артуром гостили у сэра Эмброза Берси в Клоддерхэм-Корт. И однажды по ошибке – очень это глупо вышло, я считаю – с шалфеем было собрано много листьев наперстянки. В тот вечер на обед были поданы утки, нафаршированные шалфеем[31]. Вскоре все почувствовали себя очень плохо, а одна девушка, подопечная сэра Эмброза, даже умерла.
– Бедная, бедная, – сказала мисс Марпл. – Какая трагедия!
– Неужели?
– Ну и что же дальше? – спросил сэр Генри Клиттеринг.
– Дальше ничего, – ответила миссис Бантри. – Все.
Все от изумления раскрыли рты. Хотя они и были предупреждены, но уж такой краткости никто не ожидал.
– Миссис Бантри, дорогая, – запротестовал сэр Генри, – это недопустимо! То, что вы рассказали, просто несчастный случай, но уж никак не загадка.
– Ну, кое-что еще было, – сказала миссис Бантри. – Но если бы я выложила все подробности, вы бы сразу поняли, в чем дело. – Она с укором взглянула на присутствующих и с грустью добавила: – Я же говорила, что не умею рассказывать.
– Так, так! – воскликнул сэр Генри, он выпрямился на стуле и вставил монокль. – В самом деле, Шехерезада, это чрезвычайно занятно. Нашим способностям брошен вызов. Я уверен, вы сделали это не без намерения пробудить любопытство. Что же, тогда несколько раундов «Двадцати вопросов»![32] Мисс Марпл, может быть, вы начнете?
– Мне бы хотелось узнать что-нибудь о кухарке, – отозвалась мисс Марпл. – Она, наверное, была очень глупой или неопытной?
– Она была просто глупа. Потом она пролила немало слез и говорила, что зелень принесли ей как шалфей. Откуда было ей знать.
– Не из тех, кто привык жить своим умом, – заключила мисс Марпл. – Наверное, женщина пожилая, но кухарка-то она, надо думать, была все же хорошая?
– О, отличная, – подтвердила миссис Бантри.
– Мисс Хелльер, ваша очередь, – сказал сэр Генри.
– А, вы имеете в виду вопрос?
Наступила пауза, пока Джейн размышляла. Наконец она робко произнесла:
– В самом деле не знаю, что и спрашивать. – Красивые глаза с мольбою направились на сэра Генри.
– А почему бы не dramatis personae, мисс Хелльер, – с улыбкой предложил он.
Джейн продолжала сохранять озадаченный вид.
Ознакомительная версия.
