Мейсон рассмеялся.
— Очень похоже. Это ваше первое океанское путешествие?
— Не только первое океанское, но и вообще, — сказала Бэлл. — Впрочем, лучше не делать никаких признаний. Ничто так не разочаровывает, как женщина с бесцветным прошлым…
В этот момент на палубу вышел, оглядываясь, Рой Хангерфорд в белом фланелевом костюме. Увидев адвоката и его спутниц, он направился к ним. Бэлл Ньюберри взяла его под руку и представила Мейсону и Делле.
Делла Стрит сказала:
— Вы погуляйте, а мне, кажется, надо посовещаться с боссом. Я вижу на его лице деловое выражение. Вам не следовало говорить о тайнах, Бэлл. Вы напомнили ему, что он возвращается к работе.
Бэлл Ньюберри сверкнула благодарной улыбкой, кивнула Рою Хангерфорду, и они пошли к корме, а Делла посмотрела на Мейсона и сказала:
— О’кей, выкладывайте, шеф.
— Что выкладывать? — спросил адвокат.
— Расскажите мне о семейной тайне — «Дело о подмененном лице».
— Тебе все известно. Снимок подменили.
— Кто и почему?
— Вот этого я не знаю, — признался Мейсон. — Обстоятельства дела довольно сложны. Пойдем сядем где-нибудь, и я тебе все расскажу.
Они поднялись по лестнице на верхнюю палубу, прошли мимо гимнастического зала и теннисного корта и нашли укромное местечко с подветренной стороны около госпиталя. Мейсон передал Делле содержание разговора с миссис Ньюберри.
— Итак, вы послали радиограмму Дрейку, — сказала Делла.
Адвокат кивнул. Делла рассмеялась.
— Что ж, это будет неплохая предварительная тренировка для Пола, а то он, наверное, совсем отвык от вашего сумасшедшего темпа работы… Что вы думаете насчет завтрака, шеф?
Мейсон спросил:
— Какое впечатление у тебя сложилось о Бэлл?
— Она наблюдательная, современная и непосредственная. Жаждет поскорей окунуться в жизнь, полна энергии.
— Она говорила с тобой о молодом Хангерфорде?
— Нет, а это доказывает серьезность ее чувств. Шеф, пошли завтракать, я проголодалась.
Во время завтрака им принесли радиограмму Дрейка:
«В кассе компании „Продактс Рифайнинг“ обнаружена недостача в двадцать пять тысяч долларов. Начались негласные поиски пропавшего бухгалтера Моора. Однако пока ему не предъявлено никаких обвинений. Очевидно, ревизорам не хватает для этого доказательств».
Прочитав радиограмму, Делла сказала:
— Быстрая работа, шеф.
— Угу, — согласился Мейсон.
После завтрака они гуляли по палубе и Мейсон сделал несколько цветных снимков своим миниатюрным фотоаппаратом. В это время им принесли вторую радиограмму Дрейка:
«В списке победителей лотерей нет фамилии Моор. Все выигравшие известны».
В полдень пришла третья радиограмма:
«У Уинни Джойс нет сестер. Перри, советую тебе забыть о романах и заняться делом. Жду твоего возвращения. Все простил и забыл».
— Ну, я припомню это Полу, — сказал Мейсон, складывая телеграмму.
— Сюда идет миссис Ньюберри, — предупредила Делла. Поздоровавшись с ней, адвокат сказал:
— У меня есть для вас новости.
— Расскажите о них, — сказала миссис Ньюберри, взглянув на Деллу.
— От нее у меня нет секретов, — сказал адвокат. — Вы предпочитаете откровенный разговор или…
— Откровенный.
— Хорошо. В кассе компании «Продактс Рифайнинг» обнаружена недостача в двадцать пять тысяч долларов. Частные сыщики разыскивают вашего мужа. Он не выигрывал ни в какой лотерее.
Миссис Ньюберри молча смотрела на океан. Лицо ее выражало усталость.
— Этого я и боялась, — сказала она.
— По-моему, вам лучше всего поговорить с мужем, миссис Ньюберри, — заметил Мейсон.
— Это ничего не даст.
— Может быть, даст, если я приму участие в разговоре.
— И чего вы добьетесь?
— Он скажет правду.
— Ну, допустим, — подавленно ответила женщина. — Что тогда?
Мейсон помолчал несколько секунд и сказал:
— Послушайте, миссис Ньюберри. Ведь я представляю в этом деле ваши интересы, а не мужа?
— Да. Я и не хочу, чтобы вы представляли его интересы.
— Вы уверены в этом?
— Да.
— Тогда, возможно, нам удастся достичь взаимопонимания, — сказал Мейсон. — Если вы определенно не хотите, чтобы я представлял интересы вашего мужа, то я попытаюсь защитить Бэлл.
Во взгляде миссис Ньюберри блеснула надежда.
— Ваш муж путешествует под фамилией Ньюберри, — продолжал Мейсон, — и на корабле его знают только как Ньюберри. А деньги компании «Продактс Рифайнинг» он присвоил, как Моор. Возможно, мне удастся сыграть на этом. Если бы я пытался уладить дело с его фирмой, представляя вашего мужа, то меня могли бы обвинить в укрывательстве уголовного преступления. Но поскольку я не имею ничего общего с вашим мужем и представляю вас, то я могу попробовать заключить сделку с компанией «Продактс Рифайнинг». Мы вернем им часть присвоенных денег, а они пообещают нам не упоминать на следствии имя вашей дочери. Как вы думаете, на таких условиях ваш муж согласится вернуть оставшиеся деньги?
— Он все сделает для Бэлл, — сказала миссис Ньюберри.
— Но вы должны четко понимать, что, действуя так, я буду представлять только ваши интересы, а не вашего мужа, — повторил Мейсон. — Вам это ясно?
Женщина кивнула.
— И до тех пор, пока я не доведу дело до конца, ваш муж не должен знать о моей работе. Я не хочу разговаривать с ним.
— Хорошо.
— Вы знаете, сколько денег у него осталось?
— Нет.
— Как вы думаете, сколько вы уже потратили из тех присвоенных двадцати пяти тысяч?
— За последние два месяца мы потратили, наверно, тысяч пять.
— Думаю, что с двадцатью оставшимися тысячами мне удастся добиться соглашения, — сказал Мейсон, глядя вдаль.
Миссис Ньюберри сказала:
— Есть еще один опасный момент, мистер Мейсон, о котором я должна вам сообщить.
— А в чем дело?
Миссис Ньюберри понизила голос.
— Вы обратили внимание на пассажира со сломанной шеей?
— Нет. А что с ним?
— Дело не в нем, а в его сиделке, — сказала миссис Ньюберри. — Карл знаком с ней.
— Ну и что?
— Неужели вы не понимаете? Он был знаком с ней до брака со мной, и она знает его как Карла Моора. При встрече наверняка окликнет его по настоящей фамилии.
— Что вы знаете о ней? — спросил Мейсон.
— Ее зовут Эвелин Уайтинг… Вот она как раз направляется сюда. По палубе шла молодая красивая медсестра в накрахмаленной форме, толкая перед собой инвалидное кресло на колесах. В нем сидел мужчина в темных очках, шея которого была закована в стальной каркас, прикрепленный ремнями к плечам.
— Бедняга попал на Гавайях в автомобильную катастрофу, — сказала миссис Ньюберри. — У него сломана шея. Возможно, ему придется носить этот каркас два или три года. Он не может повернуть голову и даже не разговаривает. Сиделка задает вопрос, а он пожимает ее руку на «да» один раз, на «нет» — два раза.
Мейсон разглядывал сестру. Это была красивая женщина лет тридцати, с хорошей фигурой и рыжевато-каштановыми волосами. Поймав взгляд Мейсона, она с интересом оглядела его, потом, остановившись, спросила больного:
— Вам не жарко здесь, мистер Картман? Может быть, переехать на другую сторону?
Она сунула руку под плед, которым был укрыт больной, и Мейсон увидел, как плед слегка приподнялся, когда тот один раз пожал руку сестре. Она повернула кресло и покатила его дальше, отыскивая тень.
— Как ваш муж собирается избежать встречи с этой женщиной? — спросил Мейсон.
— Он будет выходить на палубу только тогда, когда она в каюте.
— Может, ему стоит пойти к ней и объяснить, что он путешествует под другой фамилией?
— Боюсь, это невозможно, — вздохнула миссис Ньюберри. — Карл рассказал мне, как когда-то она доверила ему свои деньги, чтобы он вложил их в какое-нибудь предприятие. Муж сделал это неудачно, деньги пропали, и он считает, что она на него зла. Особенно неприятно ей будет теперь узнать, что муж богат.
Мейсон повернулся к Делле Стрит.
— Зашифруй радиограмму в мою контору, Делла. Пусть Джексон узнает в компании «Продактс Рифайнинг», на какие уступки они пойдут, если Моор вернет часть присвоенных денег. Пусть Джексон даст понять, что он пока ничего не предлагает, а только задает вопросы от имени заинтересованного лица, что он не представляет интересы Моора и не знает, где тот находится. Передай ему, чтобы он выяснил это дипломатично и сообщил о результатах.
Миссис Ньюберри благодарно пожала руку адвокату.
— Пожалуй, теперь я пойду, — сказала она. — Лучше, если нас не будут видеть вместе слишком часто… Мне бы не хотелось, чтобы Бэлл догадалась, что я советуюсь с вами как с юристом.
Мейсон сказал:
— Моему помощнику потребуется, вероятно, два-три дня на то, чтобы узнать нечто определенное. А пока ждите и не волнуйтесь.
Он оставил женщин и обошел палубу. Селинда Дейл в купальнике, выгодно подчеркивавшем красоту ее длинных загорелых ног, играла в пинг-понг с Роем Хангерфордом.
