— Удачная сделка.
Ледок кивнул.
— И очень удобная.
— Кто-нибудь знает о ваших с ней отношениях?
Ледок даже оскорбился.
— Mon ami, она у меня не из болтливых. Помимо всего прочего, она дама замужняя.
— Ладно, рискнем.
— А теперь, — спросил Ледок, — скажите-ка, что вы думаете о том колоритном американском парне из «Дыры в стене»?
— По-моему, он рассказывал интересные вещи.
— Какие именно? Что к смерти Форсайта имеют отношение важные люди? Или что Сабина фон Штубен была знакомой Рейли?
— Он сказал — «подругой», и как раз это любопытно.
— Но он мог преувеличить насчет их близости. Многим богачам и аристократам нравится общаться с такими, как Рейли. Это придает их жизни пикантность. Легкую остроту.
— Возможно. Но, по словам Джепсона, можно сделать вывод, что фон Штубен общалась с ним постоянно.
— И что из этого следует?
Мимо проносились уличные огни.
— Не знаю. Но мне хотелось бы побольше узнать о фон Штубен. — Я повернулся к нему. — Откуда она взялась вообще?
— Кажется, из Мюнхена.
Я кивнул.
— Завтра пошлю телеграмму в Лондон. Посмотрим, что агентство на нее найдет.
— А как насчет тех важных людей, о которых говорил Джепсон?
— Не думаю, что на это стоит обращать внимание.
Ледок нахмурился.
— Но мне казалось, вы хотели доказать, что мсье Форсайт не совершал самоубийства. Неужели намеки Джепсона показались вам неинтересными?
— Я хочу выяснить, что же на самом деле произошло в том гостиничном номере. Джепсон — так, мелкая сошка. И, похоже, наркоман. Все свои сведения он получает из третьих или четвертых рук.
— Мелкая сошка, — повторил Ледок и улыбнулся. — Très bon.[50] — Он взглянул на меня. — И все же Джепсон знал, что полиция не проявляет большого рвения в расследовании смерти мсье Форсайта.
— Мы тоже знаем. Хотя, возможно, Лагранд просто хочет не впутывать в это дело Сибил Нортон.
Сначала мы отправились ко мне в отель. После долгих пререканий с Ледоком водитель все же согласился нас подождать. Я дал Ледоку денег и вошел в лифт, а он отправился платить по счету за мое пребывание в отеле. Я сбросил с себя грязную одежду, свернул ее комом и сунул в мусорную корзину. Ботинки, в которых я путешествовал по канализации, были у меня единственными, так что я вычистил их, как мог. Затем залез в ванну и вычистил уже самого себя, тоже как мог. Была бы у меня мочалка из проволоки, я бы с радостью ею воспользовался.
Я снова оделся, сунул пистолет Ледока в карман, сложил все вещи в чемодан и спустился вниз. Стоило мне войти в холл, как я уже почувствовал исходивший от Ледока запах.
Когда мы снова уселись в такси, я тут же опустил окно со своей стороны. Ледок повернулся ко мне и грустно спросил:
— Вам что, совсем дурно?
— Да уж, извините, Анри.
Он вздохнул.
Я повернулся и посмотрел в заднее стекло. От тротуара отъехала маленькая черная машина, стоявшая метрах в шести от входа в отель. Я снова сел прямо и откинулся на сиденье.
— За нами слежка.
Ледок взглянул на меня.
— Полиция?
— Думаю, Лагранд вряд ли успел нас продать. Но даже если успел, Рейли наверняка не смог бы так скоро приставить к нам хвост.
— А мне позарез нужно попасть к себе в квартиру, — сказал он. — Я просто должен все это с себя снять.
— Мы туда и едем, — сказал я. — Да и какая разница. В полиции про вас уж точно все знают. И там наверняка уже кто-нибудь крутится.
Ледок нахмурился.
— Мы от них отвяжемся, — пообещал я. — Потом. Как только вы возьмете из дома самое необходимое.
Он уставился в окно и задумчиво погладил бородку.
— Простите, что втянул вас в эту историю, Анри, — сказал я. — В заваруху с Рейли. И с полицейскими.
Ледок повернулся ко мне.
— Нет, нет, mon ami. Я не сержусь. Просто пытаюсь сообразить, что мне нужно взять с собой. Очень трудное решение в нашем положении. Какой галстук больше подходит к канализационным стокам? — Он засмеялся и хлопнул меня по колену. — Нет-нет, я получаю большое удовольствие от нашего приключения, честное слово.
— Анри, — напомнил я, — ведь я убил человека.
Он печально кивнул.
— Да, согласен, тут нам не повезло. Но ему-то пришлось куда хуже, а? А нам еще нужно разгадать эту загадку.
— Не слишком далеко мы продвинулись.
Ледок широко улыбнулся.
— Зато мы прекрасно провели время, разве не так? Поразмышляли, подрались, побегали ночью по канализации Парижа. Все просто замечательно. — Он нахмурился. — Если не считать смерти. К тому же раза два мы с вами вполне сносно поели. — Ледок пожал плечами. — Разве можно требовать большего? А, вот мы и приехали.
Такси остановилось у дома, мало чем отличавшегося от соседних домов в этой части города. Ледок взялся за ручку дверцы и повернулся ко мне.
— Вернусь через минуту.
— Анри, берите вещи на несколько дней.
— Ясное дело, — сказал он. — Трудно сказать почему, но меня его слова не убедили.
Он вышел из такси, а я повернулся и глянул в заднее стекло. Маленькая черная машина остановилась примерно в тридцати метрах от нас. Я откинулся на спинку сиденья и стал ждать.
Через несколько минут водитель посмотрел в зеркало заднего вида и сказал:
— Vous parlez français, m’sieur?
— Нет, — ответил я, — извините.
Он печально кивнул. Как и старик у отеля, он этого как будто ожидал.
Ледоку понадобилось на сборы полчаса, но наконец он вышел из парадной двери в новом черном костюме и с большими чемоданами в руках. Судя по напряжению, с каким он их нес, они были нагружены пушечными ядрами. Водитель что-то пробормотал, открыл свою дверцу и вылез, чтобы помочь Ледоку погрузить чемоданы в багажник.
Они еще несколько минут стояли, что-то обсуждая. То повышали голоса, то говорили потише, затем вдруг снова переходили на крик, а потом опять приглушали голоса. Наконец переговоры закончились, водитель сел на свое место, а Ледок открыл дверцу и плюхнулся на заднее сиденье. От него уже попахивало ромом.
— Это все на два дня? — спросил я.
— Лучше иметь запас, чем потом сожалеть, — ответил он. Водитель завел машину и выехал на дорогу. Стоявший неподалеку черный автомобиль тоже тронулся с места.
Ледок повернулся ко мне.
— У вас найдется двести франков?
— Зачем?
— Заплатить водителю.
— За такси?
— Я обещал доплатить только за чистку машины. А теперь придется ему доплачивать еще за проворство и за отрыв от слежки.
— Хорошо, я заплачу две сотни.
— Bon. Не могли бы вы дать мне сто франков прямо сейчас?
Я достал пачку денег, отсчитал при свете мелькающих фонарей сто франков. И отдал их Ледоку. Он наклонился, тронул водителя за плечо и передал ему деньги. Тот взял их, не оборачиваясь и не отрывая глаз от дороги, и спрятал в карман.
Ледок снова откинулся на сиденье и улыбнулся.
— Все будет в порядке, — сказал он.
Вскоре мы снова переехали через реку. Ледок посмотрел в окно.
— Ах, — вздохнул он. — Ночной Париж. Правда, красиво?
Он был прав. Париж красив и днем, но при солнечном свете в глаза бросается грязь, покрывающая все это великолепие. А ночью она незаметна. Все выглядит четким, чистым и прекрасным. Ослепительные, полные надежды огни города ярко отражались в чёрной водной глади. Выше по реке мелькнул и исчез красный огонек какой-то баржи, когда она скрылась за плавным извивом реки.
Неужели канализационные стоки сливают прямо в реку, подумал я. А коли так, есть ли у выпускных отверстий защитные решетки, не позволяющие крупным предметам, вроде трупов, попасть в реку?
— А сейчас держитесь, — предупредил Ледок. — Если шофер не преувеличил своих водительских способностей, нас ожидает занятное приключение.
Мы проезжали через реку по самому западному мосту на острове Сите, где располагались парижская префектура и собор Парижской Богоматери. Выехав на правый берег, мы оказались на Севастопольском бульваре, ведущем почти прямо на север. Водитель ехал нормально, пока пересекал широкую улицу Риволи, где еще сегодня утром мы с Ледоком с наслаждением пили кофе, — казалось, это было неделю назад. Улица была прекрасно освещена, ярко горели фонари, сверкали огнями витрины кафе. Даже сейчас, в час ночи, хорошо одетые люди беспечно гуляли по тротуарам. Наверняка никто из прохожих даже не думал о канализации, которая бурлила и пузырилась у них под ногами.
Через два квартала от Риволи водитель вдруг резко повернул руль влево и прямо перед встречным транспортом юркнул в узенькую боковую улочку.
Шофер не преувеличил своих способностей. Он был мастер.
Мы промчались по улочке, стремительно объехав большой, еле ползущий грузовик, при этом такси заехало на тротуар, балансируя на левых колесах, затем снова подпрыгнуло, когда колеса встали на мостовую, отчего мы с Ледоком аж подскочили. Водитель грузовика оглушил нас воем клаксона. Я глянул в заднее стекло. Черная машина все еще сидела у нас на хвосте, силясь объехать грузовик, хотя расстояние между нами значительно увеличилось.
