— Витамины, — сказал он. — Облепиховый сок.
Я протянула ему руку, он взял ее в ладони.
— Рассказывайте!— попросила я.
И пока он рассказывал, моя рука лежала в его ладонях.
Оказывается, когда Максим и Петр Иваныч возвращались из Ордынска, их за Шарапом остановил тот же самый автоинспектор. Он и сказал, что видел меня в пьяной компании, которая ему не понравилась. Ничего в этом сообщении, казалось бы, не должно было встревожить, но Петр Иваныч, тем не менее, забеспокоился.
Максим развернул «Запорожец», и они поехали меня искать.
Берег возле Шарапа, где обычно останавливаются машины рыбаков и туристов, очень извилист, со множеством узких бухточек и проток. Поэтому они не заметили в кустах светлый «Москвич» Башкова-сына. И только возвращаясь обратно, уже при свете фар, обратили внимание на пьяную компанию, которая бестолково суетилась на берегу, пытаясь разглядеть в море исчезнувшую лодку.
Моторный катер Максим достал тут же, на охотничьей базе.
Вначале нашли пробковый пояс на воде, а уже потом увидели лодку, выброшенную волнами на остров.
— Еще немного, и вас пронесло бы мимо, — сказал Максим.
— Да, — согласилась я. — Тогда вам пришлось бы искать меня на том берегу. И что же было дальше?
— Я привез вас в больницу и сразу позвонил подполковнику Орлову.
— Вот как? — удивилась я. — Как вы догадались, какому Орлову нужно звонить?
Максим пожал плечами.
— Я же знаю заместителя полковника Приходько, как знаю многих работников нашего ОБХСС. Они приехали, но уже никого не нашли. Ваш кавалер скрылся. На берегу остались только следы его сапог.
Я поправила прядку волос, мешавшую мне. Пальцы наткнулись на шершавую марлю повязки.
— Мне здесь сказали, что вы здорово сумели залепить мою рану на голове.
Максим сделал неопределенный жест.
— И вообще, — продолжала я, — проявили много усердия, пытаясь вернуть меня к жизни.
Как хорошо, когда взрослый сильный мужчина может так непосредственно, совсем по-детски смущаться.
— Максим… вы успели вовремя. Мне очень не хватало вас там, на холодном берегу… Как наш Петр Иваныч?
Максим замешкался. Я встревожилась:
— Что с ним?
— Теперь уже прошло. Микроинфаркт. Петр Иваныч дожидался меня в машине. А когда я вынес вас из лодки, а вы лежали у меня на руках, как мертвая, вся в крови… Словом, обоих вас я сюда привез.
— Так он тоже здесь?
— На первом этаже, в кардиологическом отделении. Ему пока запретили вставать.
— Бедный Петр Иваныч! Вот какая досада. Мне можно вставать, так я ходить пока не могу. Так хотелось бы его повидать. Максим, устройте что-нибудь.
Но тут пришел врач и положил конец обсуждению наших планов. Мы перенесли свидание с Петром Иванычем на завтра.
Утром ко мне пришел полковник Приходько.
Я уже подумывала, как бы мне ему позвонить, а он явился сам, без звонка.
В просторном пиджаке под белым халатом и мешковатых брюках он выглядел как-то очень по-домашнему. Я невольно подумала, что форма, конечно, помогает соблюдать субординацию.
Из бумажного кулька полковник вытащил два большущих румяных яблока и положил на тумбочку возле кровати.
— Это вам от Бориса Борисовича. Еще там, в Алма-Ате, купил. Я вот не догадался, а он вспомнил. Понравились вы ему. И вообще, как я гляжу, многим вы тут успели понравиться. Крылова здесь в проходной встретил. Очень он сюда стремился, но меня увидел и свою очередь уступил. Узнал, встречались в прошлом. «Здравствуйте, говорит, товарищ полковник!» Свой халат мне отдал. «Я, говорит, после вас». А я его от имени Управления поблагодарил.
— За что?
Полковник глянул на меня неодобрительно.
— За что?… Хотя бы за то, что возле вас так вовремя оказался.
Я подумала, что к делам Управления это, пожалуй, имеет мало отношения, но не сказала ничего.
— Орлову успел позвонить, — продолжал полковник. — Забрали мы всю компанию. Колесов даже сам прибежал.
— Чего это он?
— Почуял неладное, испугался.
— Аллахова сама не пришла?
— Вот Аллахова не пришла. За ней ехать пришлось. Деньги по знакомым прятала.
— А Башков?
Полковник помолчал.
— Башков ушел. Успел. Только сапоги нам свои оставил. Так торопился, что даже домой не забежал.
— Значит, все же ушел… — Я тоже помолчала. — Если я что напортила, так ругайте уж сейчас. Уже можно.
— Думаете, доктор разрешит?
— Разрешит.
— А есть за что ругать?
— Вы же сами знаете, что есть.
— А может, вначале расскажете про свои подвиги?
Я постаралась быть краткой.
— Ну и ну! — только и сказал полковник Приходько. — Это надо такое придумать…
— А что мне оставалось делать?
— Орлова предупредить. Меня бы подождали.
— А если бы Башков уехал?
— А если бы он вас пристукнул в лесу? Или утопил?… Вы понимаете, что вам просто повезло?
Я уже не стала говорить, как думала быть собранной, осторожной, не верила, что могу позволить захватить себя врасплох. Да, на самом деле повезло!…
— Всех забрали, а Башков таки ушел, — сказала я. — То, что он на меня напал, — это для следствия не материал, как понимаю.
— Найдем к нему и другие доказательства. Колесов говорит, что именно с Башкова все и началось. Он тогда был главным бухгалтером Торга и прятал в своей отчетности все их воровские дела. Словом, начали следствие.
— Следствие начали, а главного виновника нет.
— Отыщем.
— Спрячется. Он хитрый.
— Куда ему прятаться. По железным дорогам розыск объявили. Приметы… Не успеет спрятаться. Найдем. Так что лежите спокойно, Евгения Сергеевна, поправляйтесь. Закончился ваш «Запах "Шипра"».
Полковник встал, отодвинул стул.
— Крылову-то хоть спасибо сказали?
— Сказала.
— Какой все-таки молодец, а?
На следующий день Максим принес мне пижаму.
Пока он разыскивал кресло-каталку, няня помогла мне одеться. Ноги меня все еще не слушались.
Вернулся Максим ни с чем. Свободных каталок не было.
— Ну, как же? — расстроилась я. — Максим!
— Ничего! Сейчас что-нибудь придумаем.
Он нагнулся и взял меня на руки. Я обхватила его за плечи. Няня побежала открывать двери.
Он нес меня по коридору. Встречные больные и сестры смотрели на нас — кто удивленно, кто сочувственно и понимающе. Нетрудно было догадаться, что они думали. Но они ошибались. Просто один очень хороший человек нес меня на встречу с другим очень хорошим человеком.
И больше здесь ничего не было…
Башкова сняли с товарного поезда на перегоне Новосибирск — Ачинск раньше, чем я вышла из больницы…
