— Фрэнка Оксмана здесь нет, — сказал один из исполнителей. — Его нет в отеле, вероятно, ускользнул через заднюю дверь. Клерк клянется, что не видел его. Но мы надеемся задержать его с минуты на минуту.
В голосе исполнителя особой уверенности не было.
— Но он нам необходим, — раздраженно сказал прокурор. — Он — важный свидетель. Мы можем начать дело без него, но его показания совершенно необходимы. Найдите его! Пока что нам придется воспользоваться его письменным заявлением. Но тем не менее, ищите. Для него же хуже, что он исчез после того, как ему была вручена повестка о вызове в суд.
Мейсон бросил украдкой взгляд на Дрейка, и тот многозначительно прикрыл один глаз, незаметно кивнул головой.
Бэзил Уилсон сказал:
— Я хочу, чтобы вы отдали себе отчет, в каком оказались положении. Всем вам вручены повестки и вам придется давать показания Большому жюри. Каждого из вас приведут к присяге. Я для того и собрал вас здесь, чтобы сказать, что не буду слишком суров к тем, кто по неведению последовал совету адвоката, мистера Мейсона. Но сейчас вы должны честно и откровенно изложить все, что известно по делу об убийстве Гриба.
— Ну, уж раз я буду главным козлом отпущения, — весело сказал Мейсон, — то я хотел бы хоть что-то сказать в свою защиту.
Районный прокурор поспешно сказал:
— Ваше заявление меня не особенно интересует, мистер Мейсон. Что вы сделали лично — мне известно. Вы поставили себя в положение укрывателя преступника и скрылись от правосудия.
Мейсон сказал:
— Но ведь никого нельзя обвинить в укрывательстве преступника, если последний никакого преступления не совершал.
Уилсон крепко сжал губы под седыми усами.
— Если вы надеетесь найти лазейку для Сильвии Оксман, то, очевидно, ваши прошлые удачи, правда, в основном, чисто случайные, просто ударили вам в голову.
Мейсон сделал отстраняющий жест рукой:
— Тот пистолет, — спокойно сказал он, — который полиция нашла в комнате Сильвии, был ей подброшен кем-то, кто знал, что она в этом отеле. Он и бросил оружие в вентиляционное отверстие. Найдите того, кто это сделал, и вы найдете убийцу.
— Это мы уже слышали, — возразил Уилсон, — конечно, все это вы можете рассказывать присяжным, но не думаю, чтобы хоть самый сентиментальный из них поверил в такую чушь.
Мейсон кивнул Маннингу:
— Ол-райт, можете выкладывать все, что знаете.
Маннинг глубоко вздохнул и сказал:
Сэм Гриб покончил с собой.
— Что? — воскликнул прокурор.
— Покончил с собой.
— Это невозможно.
— Продолжайте, Артур, и расскажите районному прокурору все, что говорили мне.
— Что ж, все случилось так: Сэм Гриб хранил в левом ящике стола автоматический пистолет. Он был левша. Он стал запускать руку в общую кассу, как мне кажется. Когда он узнал, что Чарли собирается расторгнуть партнерство, он испугался, что при проверке книг все раскроется, и покончил с собой. Дело в том, что Дункан и Гриб в свое время заключили договор, если кто-то из них покончил бы жизнь самоубийством, другой не получил бы ни копейки страховки, если бы он умер своей смертью, то была бы выплачена страховка в двадцать тысяч, а если бы его убили, то — сорок тысяч долларов. Вот почему, когда Чарли Дункан обнаружил труп Гриба, покончившего с собой, он тут же сообразил, что такая смерть, лишает его сорока тысяч. Поэтому он постарался удалить из приемной судебного исполнителя и Мейсона, подобрал под столом упавший туда пистолет Гриба и выбросил его за борт. Федеральный…
Прокурор, нахмурясь, смотрел на Маннинга.
— Вы отдаете себе отчет в том, что говорите? — спросил он наконец.
— Конечно.
— У вас есть доказательства или это просто предположения?
— Да вы и сами можете понять. Гриб был убит из собственного пистолета. Чарли позаботился о том, чтобы остаться одному.
— Вовсе нет, — взорвался Дункан. — Мейсон, вам придется подтвердить, что я нажал кнопку сигнализации еще до того, как вы вышли из кабинета, ведь так?
— Так, — подтвердил Мейсон.
— А сколько времени прошло между тем, как зажегся сигнал, и тем, как вы появились в кабинете? — продолжал Дункан.
— Ну не знаю…
— Но ведь не больше пяти-шести секунд, не так ли?
— Я не могу точно сказать о времени, зато могу доказать, что Сэмми убит из его собственного пистолета.
— Как? — спросил Дункан.
— Помните, как вы однажды соревновались с Сэмми, кто лучше стреляет? Так вот, тогда одна из пуль попала в подпорку склада под казино. Я выковырял ее оттуда, и она в точности соответствует той пуле, которая убила Сэмми.
— Ну и что, если даже так? — спросил Дункан. — Это ведь ровно ничего не доказывает. А насчет страховки вы вообще ошибаетесь. Никакой страховки не было.
— Как не было? — сказал Маннинг. — Я сам присутствовал при том, как вы подписывали бумаги. Может, вы забыли, но…
— Нет, я помню это, Артур, — перебил его Дункан. — Но только Сэмми не успел оформить необходимые документы у врача, так что полисов мы так и не получили.
По лицу Маннинга было видно, что он ошеломлен.
— То есть, вы хотите сказать, что страхование не состоялось? — едва выговорил он.
— Вот именно, — сказал Дункан, — потому для меня было совершенно безразлично, сам ли Сэмми застрелился или его убили.
Районный прокурор с торжеством посмотрел на Мейсона.
— В таком случае, ваши показания, Маннинг, теряют свою силу. Я согласен с тем, что Гриб был убит из своего пистолета. Наши эксперты по баллистике установили, что именно тот пистолет, который найден у Сильвии Оксман, явился оружием убийства. Если вы хотите доказать, что это пистолет Гриба, тем лучше. Потому что таким образом еще проще объяснить появление отпечатков пальцев Сильвии Оксман на стекле стола Гриба. Она оперлась на него, когда выхватила из стола пистолет.
— Как насчет Фрэнка Оксмана? — спросил Мейсон. — Почему он исчез?
— Может быть, не хочет гласности. Во всяком случае, показания Оксмана в точности согласуются с показаниями мистера Белграйда.
Белграйд кивнул, откашлялся и торжественно сказал:
— Я следил за Сильвией Оксман. Видел, как она вошла в приемную. Когда она еще там находилась, по коридору прошел Фрэнк Оксман и почти сразу же вышел обратно, через семь-восемь секунд. После его ухода туда вошел мистер Мейсон. Потом вышла Сильвия Оксман и стала ходить по казино. Затем пришли Чарли Дункан и Перкинс. Потом ушли Перкинс и Мейсон, еще через пару минут Чарли Дункан, а Сильвия Оксман вышла на палубу. Я пошел за ней на палубу и увидел, как…
— Минуточку, — перебил его Дункан, — значит, вы заметили, что я вышел из приемной через несколько секунд после Мейсона и Перкинса?
— Да.
— В таком случае, — обратился Дункан к прокурору, — мои показания подтверждаются…
— Чепуха! — вмешался Мейсон. — На то, чтобы подобрать пистолет и выбросить в иллюминатор, хватило бы и трех секунд.
Уилсон сказал:
— Поскольку это дело ведет наше учреждение, то могу заверить вас, Дункан, что вы не считаем вас виновным. Все факты свидетельствуют против Сильвии Оксман. Вы хотите сделать какое-нибудь заявление, миссии Оксман?
— Нет, — сказал Мейсон, — не хочет.
Уилсон нахмурился.
— Должен ли я вас понимать, что вы, как адвокат, советуете ей не делать заявления?
— Вот именно.
— Федеральный суд обратить это против вас, — предупредил Уилсон.
— Ладно, — кивнул Мейсон, — вы понимаете, она просто не может сделать заявление, не вмешивая меня в это дело.
Районный прокурор перебрал на столе бумаги и сказал:
— Что ж, в таком случае, пройдем в зал заседания Большого жюри… Что вы сказали, Мейсон?
— Сказал, что она не может сделать заявления, не затрагивая меня.
— Я понял, но если бы вы потрудились объяснить подробнее, я был бы вам весьма обязан.
Мейсон сказал:
— Сильвия Оксман отправилась на судне, чтобы повидаться с Сэмом Грибом. Она нашла дверь кабинета открытой. Толкнув ее, Сильвия увидела, что Сэм Г риб мертв. Он сидел точно в том же положении, в котором нашла его полиция, а перед ним на столе лежали ее долговые расписки на сумму в семь с половиной тысяч долларов. И тут ее спугнул звуковой сигнал, который указывал на то, что кто-то идет по коридору. Она испугалась и, не зная, как ей лучше поступить, выбежала в приемную, уселась в кресло и притворилась, что читает журнал. Несколько мгновений спустя в приемную вошел я и нашел там Сильвию. Я что-то сказал ей, потом заметил, что дверь приоткрыта, толкнул ее и…
— Минуточку, минуточку, — перебил его прокурор, — я должен зарегистрировать это ваше признание, — и кивнул стенографистке.
— Признание? — удивился Мейсон.
— Продолжайте, продолжайте, — сказал прокурор, — мы не станем придираться к словам. Вы ведь уже признали, что толкнули дверь, признали и то, что Сильвия Оксман, когда вы пришли, была в приемной, и до этого в кабинете Гриба. Вы, джентльмены, — обратился прокурор к судебным исполнителям, — слышали это?
