— Но, возможно, вы знаете, кто это сделал?
— Я не знаю ничего, инспектор. Уверяю вас.
— Но у вас есть какие-то соображения?
— Ну, соображения есть у всех. — Она улыбнулась ему насмешливо. — Среди такого множества народу… может, эта черноволосая секретарша, похожая на робота, и элегантный Хейли Престон, и слуги, и служанки, и массажистка, и парикмахер, и кто-нибудь с киностудии — столько людей! И кто-то из них мог оказаться не тем, за кого себя выдавал.
Крэддок невольно сделал шаг в ее сторону, но она энергично замотала головой.
— Успокойтесь, инспектор, — примирительно сказала она. — Я вас просто дразню. Кто-то жаждет Марининой крови, но я представления не имею, кто бы это мог быть. Ни малейшего, клянусь вам.
В доме номер 16 по Обри-Клоуз молодая миссис Бейкер беседовала со своим мужем. Джим Бейкер, симпатичный блондин гигантского роста, сосредоточенно собирал игрушечную модель.
— Соседи! — воскликнула Черри и тряхнула своими черными кудрями. — Соседи! — еще раз крикнула она со злостью.
Она осторожно сняла с плиты сковородку, аккуратно выложила ее содержимое на две тарелки, разделив его на две неравные порции. Большую она поставила перед мужем.
— Поджарка-ассорти, — объявила она.
Джим поднял голову и одобрительно потянул носом.
— Вот это да, — протянул он. — А что у нас сегодня? Мой день рождения?
— Тебе надо хорошо питаться, — объяснила Черри.
На ней был очень нарядный светло-вишневый в белую полоску фартук с оборками. Джим Бейкер сгреб детали сборного стратоплана, освобождая место для еды. Он широко улыбнулся жене и спросил:
— Кто это сказал?
— Хотя бы моя мисс Марпл, — ответила Черри. — Но если уж на то пошло, — добавила она, усаживаясь напротив Джима и пододвигая к себе свою тарелку, — то ей-то уж точно более полноценное питание не повредило бы. А то эта старая драная кошка, мисс Кис-Кис Найт, не дает ей ничего, кроме углеводов. На большее она не способна! «Чудесный заварной крем», «чудесный хлебный пудинг», «чудесный сыр с макаронами». Квелые пудинги с розовой сладкой подливкой. И целый день сплошная трескотня. Говорит без умолку, честное слово.
— А может, — предположил Джим, — это просто такая диета для больных?
— Диета для больных! — фыркнула Черри. — Мисс Марпл не больная, она просто старая. И вечно во все встревает.
— Кто? Мисс Марпл?
— Да нет. Эта мисс Найт. Все дает мне полезные советы. Даже пытается учить меня, как готовить. Я разбираюсь в этом в сто раз лучше, чем она.
— Да, Черри, по части готовки ты мастак, — одобрительно подтвердил Джим.
— Надо еще знать, что готовить, — продолжала Черри, — чтобы было что жевать.
Джим рассмеялся.
— Мне уж точно есть что жевать. А почему твоя мисс Марпл говорит, что мне надо лучше питаться? Ей что, показалось, что я плохо выглядел, когда на днях заходил прибить ей полку в ванной?
Черри рассмеялась.
— Сейчас расскажу тебе, что она мне сказала. Она сказала: «У вас, дорогая, красивый муж. Очень красивый муж». Прямо как в старых романах, которые читают по телевизору.
— Надеюсь, ты с ней не спорила? — спросил Джим с улыбкой.
— Я сказала ей, что ты ничего.
— Что значит — ничего? Ты меня определенно недооцениваешь.
— А потом она сказала: «Вы должны заботиться о своем муже, дорогая. Смотрите, кормите его как следует. Мужчинам необходимо обилие вкусно приготовленных мясных блюд».
— Правильно, согласен!
— И еще она мне велела готовить тебе все свеженькое, а не покупать готовые запеканки и прочее, что можно просто всунуть в духовку для подогрева. Да я этого обычно и не делаю, — добавила Черри с достоинством.
— По-моему, ты можешь делать это и чаще, — заверил Джим. — У них у всех совершенно разный вкус.
— Это когда ты замечаешь, что ешь, — ворчливо сказала Черри, — а не занят своими стратопланами и другими штуками, которые вечно собираешь. И не говори, что купил этот набор, чтобы подарить своему племяннику Майклу на Рождество. Ты купил его, чтобы самому играть с ним.
— Он еще не дорос до него, — попытался оправдаться Джим.
— А я так думаю, что ты провозишься с ним весь вечер. Может, музыку послушаем? Ты купил ту новую пластинку, о которой говорил?
— Да, купил. «Чайковский, 1812 год».
— Это та громкая, где бой, да? — спросила Черри. Она скорчила гримасу. — Нашей миссис Хартвелл она вряд ли понравится. Соседи! Как они мне все осточертели. Вечно ворчат и жалуются. Не знаю, кто из них хуже — Хартвеллы или Барнабы. Хартвеллы начинают стучать в стену уже без двадцати одиннадцать. Это они уж слишком. Даже телек и Би-би-си кончают позже. Почему, собственно, мы не можем послушать музыку, если нам хочется? И вечно пристают, чтобы сделали потише.
— Такие вещи нельзя слушать тише, — авторитетно изрек Джим. — Если не будет достаточной мощности, не будет и нужного тембра. Это все знают. Те, кто разбирается в музыке. А соседская кошка вечно залезает в наш сад и портит клумбы.
— Знаешь, Джим, мне здесь все надоело.
— Ты же не выступала против соседей в Хаддерсфильде, — заметил Джим.
— Там было по-другому, — возразила Черри. — Там мы ни от кого не зависели. Если у тебя неприятности, тебе помогали, а ты помогал другим. Но никто ни во что не вмешивался. А в новых районах есть что-то такое, что заставляет людей косо смотреть на соседей. Думаю, это из-за того, что все мы тут недавно. А сколько здесь ходит сплетен, слухов, сколько пишут жалоб в муниципалитет и тому подобное — просто уму непостижимо! В настоящих городах у людей на это просто нет времени.
— Может, ты и права, малыш.
— Тебе здесь нравится, Джим?
— Работа хорошая. И дом совсем новый. Жаль, что места маловато, не развернешься толком. Но если бы у меня была мастерская, было бы здорово.
— Вначале мне здесь все нравилось, — сказала Черри, — а сейчас все не так. Дом хороший, и краска голубая мне нравится, и ванная отличная, но люди и вся атмосфера здесь не по мне. Некоторые еще ничего. Я тебе говорила, что Лили Прайс разошлась со своим Харри. Интересно получилось, когда они пошли смотреть новый дом. Помнишь, когда она чуть не выпала из окна. Она говорит, что Харри стоял рядом, как бревно.
— Ну и правильно сделала, что разошлась. Паршивый он человек, ей-богу, — проронил Джим.
— Последнее дело — выходить замуж только из-за того, что должен быть ребенок, — заметила Черри. — Он ведь не хотел на ней жениться. Неприятный парень. Это и мисс Марпл сказала, — задумчиво добавила она. — Она говорила о нем с Лили. Лили решила, что она чокнутая.
— Мисс Марпл? Я даже не знал, что она его видела.
— Ну да, она у нас здесь гуляла в тот день, когда упала, а миссис Бэдкок подняла ее и привела к себе. Как ты думаешь, Артур и миссис Бейн сойдутся?
Джим нахмурился. Он взял деталь стратоплана и сверился с чертежом.
— Почему ты меня никогда не слушаешь? — возмутилась Черри.
— О чем ты говорила?
— Об Артуре Бэдкоке и Мэри Бейн.
— Побойся бога, Черри, его жена только что умерла! Ну вы, женщины, даете! Я слышал, нервы у него все еще ни к черту — дергается, если с ним заговорить.
— Интересно, с чего бы это… Никогда бы не подумала, что он все это так воспримет, правда?
— Ты не можешь освободить мне место на этом краю стола? — перебил ее Джим, уводя разговор в сторону от соседских дел. — Чтобы я мог разложить все детали.
Черри безнадежно вздохнула.
— Чтобы в этом доме обратить на себя внимание, надо быть сверхзвуковым или турбовинтовым самолетом, — в сердцах бросила она. — Только и носишься со своими моделями!
Она собрала на поднос остатки ужина и поставила все в мойку. Но посуду решила не мыть и, накинув как попало вельветовый жакет, направилась к выходу, на миг остановившись, чтобы бросить через плечо:
— Схожу проведаю Глэдис Диксон. Хочу взять у нее выкройку из «Вог’а»
— Давай, мать, — Джим склонился над своей моделью.
Проходя мимо соседей, Черри бросила враждебный взгляд на входную дверь. Она свернула на Блэнхейм-Клоуз и остановилась перед номером 16. Дверь была не заперта. Черри вошла в переднюю и окликнула Глэдис:
— Ты дома?
— Это ты, Черри? — выглянула из кухни миссис Диксон. — Она у себя наверху, шьет.
— Отлично. Я поднимусь к ней.
Черри поднялась наверх в маленькую спальню, где Глэдис, пухленькая простушка, ползала на коленях, накалывая бумажную выкройку на разложенный на полу материал. Щеки у нее раскраснелись, во рту несколько булавок.
— Привет, Черри. Смотри, я купила симпатичный отрез на харперовской распродаже, в Мач-Бенгэме. Хочу сделать платье с запа́хом и оборками, как то, что сшила из терилена.
— Будет здорово, — одобрила Черри.
