— И ему там понравилось?
— Ну, я еще не получала от него известий, — отозвалась миссис Оливер. — Но люди иногда поступают очень странно, не так ли?
Она вышла в сад и окликнула:
— Миранда, мы уезжаем в Лондон! Миранда медленно подошла к ним.
— В Лондон?
— Ариадна повезет нас туда, — объяснила ей мать. — Мы там сходим в театр. Может быть, миссис Оливер удастся раздобыть билеты на балет. Ты бы хотела посмотреть балет?
— Конечно. — В глазах девочки зажегся интерес. — Но я сначала должна попрощаться с одним из моих друзей.
— Но мы едем практически сразу же.
— Я не задержусь надолго. Просто мне нужно объяснить… Я кое-что обещала.
Она побежала по саду и скрылась за калиткой.
— Что у Миранды за друзья? — с любопытством спросила миссис Оливер.
— Право, не знаю, — ответила Джудит. — Она мне никогда о них не рассказывает. Иногда мне кажется, что Миранда считает своими друзьями только птиц и белок, которых видит в лесу. По-моему, к ней все хорошо относятся, но я не знаю, есть ли у нее настоящие друзья. Миранда никогда не приводит девочек к чаю. Думаю, ее лучшей подругой была Джойс Рейнолдс. Джойс рассказывала ей разные фантастические истории о слонах и тиграх… — Миссис Батлер встряхнулась. — Ну, раз ты настаиваешь, мне нужно укладывать вещи. Но мне не хочется уезжать. У меня тут полно дел — желе и…
— Нужно ехать, — твердо заявила миссис Оливер. Джудит спустилась-с парой чемоданов как раз в тот момент, когда Миранда, слегка запыхавшись, вбежала через боковую дверь.
— А как же ленч? — осведомилась она.
Несмотря на внешность лесной феи, Миранда была здоровым ребенком, любившим поесть.
— Остановимся на ленч по дороге, — ответила миссис Оливер. — В хэвершемском «Негритенке». Это примерно в трех четвертях часа езды отсюда, и там хорошо кормят. Пошли, Миранда, нам пора ехать.
— Я не успею предупредить Кэти, что не смогу пойти с ней завтра в кино. Может, позвонить ей?
— Только поскорее, — поторопила ее мать. Миранда побежала в гостиную, где находился телефон.
Джудит и миссис Оливер отнесли чемоданы в машину. Девочка выбежала следом.
— Я оставила сообщение, — сказала она. — Теперь все в порядке.
— Все-таки, по-моему, ты сошла с ума, Ариадна, — промолвила Джудит, когда они сели в автомобиль. — Что все это значит?
— Полагаю, мы выясним это в свое время, — отозвалась миссис Оливер. — Не знаю, кто сошел с ума — я или он.
— Кто «он»?
— Эркюль Пуаро, — сказала миссис Оливер.
В Лондоне Эркюль Пуаро сидел в комнате вместе с еще четверыми мужчинами. Одним из них был инспектор Тимоти Рэглен, чье лицо не выражало ничего, кроме почтения, как всегда в присутствии начальства, вторым был суперинтендент Спенс, третьим — Элфред Ричмонд, главный констебль графства, а четвертым — человек из прокуратуры с характерным проницательным взглядом законника. Их лица, устремленные на Эркюля Пуаро, постоянно меняли выражение.
— Вы кажетесь абсолютно уверенным, мсье Пуаро.
— Я действительно абсолютно уверен, — ответил Пуаро. — Когда вещи выглядят определенным образом, понимаешь, что так и должно быть, если только не находишь причины для обратного.
— Однако мотивы кажутся весьма сложными.
— Совсем наоборот, — возразил Пуаро. — Но они настолько просты, что их трудно четко рассмотреть.
Джентльмен из прокуратуры выглядел скептически.
— Очень скоро у нас будет прямая улика, — сказал инспектор Рэглен. — Конечно, если мы ошиблись…
— Ошиблись мы немножко — в колодце нету кошки? — осведомился Эркюль Пуаро. — Вы это имеете в виду?
— Ну, вы должны признать, что с вашей стороны это всего лишь предположение.
— Но все на это указывает. Для исчезновения девушки может быть не так уж много причин. Первая — что она сбежала с мужчиной. Вторая — что она мертва. Все остальное притянуто за уши и практически никогда не происходит.
— Нет других моментов, к которым вы бы хотели привлечь наше внимание, мсье Пуаро?
— Есть. Я связался с известной фирмой, занимающейся торговлей недвижимостью в Вест-Индии, на побережье Эгейского моря, на Адриатике, в Средиземноморье и других подобных местах. Их клиенты обычно очень состоятельны. Вот недавняя покупка, которая может вас заинтересовать. — Он протянул сложенный лист бумаги.
— Думаете, это связано с нашим делом?
— Не сомневаюсь.
— Мне казалось, продажа островов запрещена правительством этой страны.
— С помощью денег можно обойти запрет.
— У вас имеются другие интересные сведения?
— Возможно, в течение суток я представлю вам кое-что, могущее решить все вопросы.
— И что же это?
— Свидетель.
— Вы имеете в виду…
— Свидетель преступления.
Юрист смотрел на Пуаро с возрастающим недоверием.
— Где же сейчас этот свидетель?
— Надеюсь, на пути в Лондон.
— Вы кажетесь… обеспокоенным.
— Это правда. Я старался обо всем позаботиться, но, говоря откровенно, я боюсь. Боюсь, несмотря на принятые мною защитные меры. Потому что мы имеем дело с безжалостностью, быстротой реакции, не знающей границ алчностью и — хотя я в этом не уверен — с зачатками безумия. Не врожденного, но тщательно культивируемого. Семя, которое пустило корни и быстро прорастает, одержимое абсолютно нечеловеческой жаждой жизни.
— Нам придется посоветоваться со специалистами на этот счет, — промолвил юрист. — Спешить тут нельзя. Конечно, многое зависит от… э-э… результатов работы лесничих. Если все подтвердится, мы можем двигаться дальше, а если нет — нужно будет обдумать все заново.
Эркюль Пуаро поднялся со стула:
— К сожалению, я вынужден откланяться. Я сообщил вам все, что знаю, чего ожидаю и чего опасаюсь. Буду поддерживать с вами контакт.
Он удалился, с иностранной церемонностью пожав руки всем присутствующим.
— В этом человеке есть что-то от шарлатана, — заметил юрист. — Вам не кажется, что у него не все дома? В конце концов, он уже очень стар, и я не знаю, можно ли полагаться на способности человека в столь преклонном возрасте.
— Думаю, мы можем на него положиться, — отозвался главный констебль. — По крайней мере, таково мое впечатление. Спенс, я знаю вас много лет. Вы его друг. По-вашему, он стал немного слабоумным?
— По-моему, нет, — ответил суперинтендент Спенс. — А каково ваше мнение, Рэглен?
— Я познакомился с ним совсем недавно, сэр. Сначала его идеи казались мне фантастичными, — возможно, в этом повинна его манера разговора. Но теперь я думаю, что он прав.
Миссис Оливер удобно устроилась за столиком у окна. Было довольно рано, поэтому в «Негритенке» еще не успел собраться народ. Вскоре Джудит Батлер вернулась, припудрив нос, села напротив приятельницы и стала изучать меню.
— Что любит Миранда? — спросила миссис Оливер. — Мы могли бы сделать заказ и для нее. Полагаю, она скоро вернется.
— Она любит жареных цыплят.
— Ну, это просто. А что хочешь ты?
— То же самое.
— Три жареных цыпленка, — заказала миссис Оливер.
Она склонилась вперед, внимательно глядя на подругу.
— Что это ты на меня уставилась?
— Я думаю, — ответила миссис Оливер.
— О чем?
— О том, как мало я о тебе знаю.
— Ну, это можно сказать обо всех, не так ли?
Ты имеешь в виду, что никто ни о ком не знает всего?
— Примерно.
— Возможно, ты права, — промолвила миссис Оливер. Некоторое время обе женщины молчали.
— С обслуживанием здесь не торопятся, — заметила Джудит Батлер.
— Кажется, к нам уже идут.
К столику подошла официантка с подносом, уставленным блюдами.
— Что-то Миранда задерживается. Она знает, где обеденный зал?
— Конечно знает. Мы заглянули сюда по дороге. — Джудит поднялась. — Пойду приведу ее.
— Может, ее укачало в машине?
— Когда она была поменьше, ее всегда укачивало.
Через пять минут Джудит вернулась.
— Ее нет в дамском туалете, — сказала она. — Там есть дверь в сад. Возможно, Миранда вышла посмотреть на какую-то птицу. Это на нее похоже.
— Сейчас не время глазеть на птиц, — недовольно произнесла миссис Оливер. — Позови ее. Нам нужно поторапливаться.
Элспет Маккей подцепила вилкой несколько сосисок, положила их на сковородку, спрятала остальные в холодильник и начала чистить картошку.
Зазвонил телефон.
— Миссис Маккей? Это сержант Гудвин. Ваш брат дома?
— Нет. Он сегодня в Лондоне.
— Я звонил ему туда, но он уже уехал. Когда он вернется, скажите ему, что все подтвердилось.
— Вы имеете в виду, что нашли труп в колодце?
— Нет смысла это скрывать. Слухи уже распространились.
— Чей это труп? Девушки-оперы?
— Вроде бы да.
— Бедняжка, — сказала Элспет. — Она сама бросилась в колодец или?..
— Это не было самоубийство — ее ударили ножом.
Когда ее мать вышла из туалета, Миранда подождала минуты две. Потом она приоткрыла дверь, осторожно выглянула наружу, открыла боковую дверь в сад и побежала по дорожке к заднему двору, где раньше находилась конюшня, а теперь гараж. У обочины аллеи стояла машина, в которой сидел мужчина с седой бородой и густыми седыми бровями, читая газету. Миранда открыла дверцу и села рядом с ним.
