— Чей это труп? Девушки-оперы?
— Вроде бы да.
— Бедняжка, — сказала Элспет. — Она сама бросилась в колодец или?..
— Это не было самоубийство — ее ударили ножом.
Когда ее мать вышла из туалета, Миранда подождала минуты две. Потом она приоткрыла дверь, осторожно выглянула наружу, открыла боковую дверь в сад и побежала по дорожке к заднему двору, где раньше находилась конюшня, а теперь гараж. У обочины аллеи стояла машина, в которой сидел мужчина с седой бородой и густыми седыми бровями, читая газету. Миранда открыла дверцу и села рядом с ним.
— Ты выглядишь забавно, — улыбнулась она.
— Можешь хохотать сколько душе угодно — здесь тебя никто не услышит.
Машина поехала по аллее, свернула направо, налево, потом опять направо и выехала на дорогу.
— Мы поспеем вовремя, — сказал седобородый мужчина. — Скоро ты увидишь двойной топор и Килтербери-Даун. Прекрасное зрелище.
Мимо них промчалась машина, едва не отбросив их к изгороди.
— Юные кретины, — проворчал седобородый человек. У одного из упомянутых «юных кретинов» были волосы до плеч и большие круглые очки, а у другого — бакенбарды, делавшие его похожим на испанца.
— Тебе не кажется, что мама будет волноваться из-за меня? — спросила Миранда.
— У нее не хватит времени. Когда она начнет беспокоиться, ты уже будешь там, где хочешь быть.
В Лондоне Эркюль Пуаро поднял телефонную трубку и услышал голос миссис Оливер:
— Мы потеряли Миранду.
— Как это потеряли?
— Мы заехали на ленч в «Негритенок». Миранда пошла в уборную и не вернулась. Кто-то сказал, что видел, как она ехала в автомобиле с пожилым мужчиной. Но это не могла быть Миранда. Должно быть, он ошибся.
— Кому-то из вас следовало оставаться с ней. Ее нельзя было терять из виду. Я же предупреждал вас об опасности. Миссис Батлер очень волнуется?
— А вы как думаете? Конечно, волнуется. Она хочет звонить в полицию.
— Вполне естественно. Я тоже позвоню туда.
— Но почему Миранде грозит опасность?
— А вы не понимаете? Теперь вы уже должны были бы знать… — Помолчав, он добавил:
— Я только что узнал, что нашли труп.
— Какой труп?
— Труп в колодце.
— Красиво, — промолвила Миранда, оглядываясь вокруг. Килтербери-Ринг был местной достопримечательностью, хотя его останки не пользовались особой известностью. Большую их часть разобрали много столетий тому назад, но кое-где еще торчали высокие камни эпохи мегалита — свидетельства давних ритуальных поклонений.
— Зачем им были нужны эти камни? — спросила Миранда.
— Для ритуалов. Ты ведь понимаешь, что такое жертвоприношение, не так ли?
— Как будто да.
— Жертвоприношения должны существовать. Это очень важно.
— Ты хочешь сказать, что это не наказание, а что-то другое?
— Конечно другое. Ты умираешь, чтобы другие жили, чтобы жила красота. Разве это не важно?
— А я думала, что…
— Да, Миранда?
— Я думала, что, может быть, жертва должна умереть, потому что из-за нее умер кто-то еще.
— Почему тебе пришло это в голову?
— Я думала о Джойс. Если бы я не рассказала ей кое-что, она бы не умерла, верно?
— Возможно.
— Мне было не по себе с тех пор, как ее убили. Я не должна была ей говорить, но мне так хотелось рассказать ей что-нибудь интересное. Она была в Индии и все время говорила о тиграх и слонах с попонами и золотыми украшениями. Раньше я про это не думала, но внезапно мне захотелось, чтобы об этом знал кто-нибудь еще… — Помолчав, девочка спросила:
— Это… тоже было жертвоприношение?
— В какой-то мере.
Миранда задумалась.
— Еще не пора? — осведомилась она.
— Солнце еще не в том положении. Минут через пять оно будет падать прямо на камень.
Они снова умолкли, стоя рядом с машиной.
— Пожалуй, теперь пора, — сказал спутник Миранды, глядя на небо, где солнце клонилось к горизонту. — Какой чудесный момент! Вокруг никого. В это время никто не поднимается на вершину Килтербери-Даун, чтобы посмотреть на Килтербери-Ринг. В ноябре слишком холодно, и ежевика уже сошла. Сначала я покажу тебе двойной топор. Его вырезали на камне, когда эти люди прибыли сюда из Микен или Крита сотни лет тому назад.
Они подошли к самому высокому камню, рядом с которым лежал другой, упавший на землю, а чуть дальше виднелся еще один, казалось склонившийся под бременем веков.
— Ты счастлива, Миранда?
— Да. Я очень счастлива.
— Видишь этот знак?
— Это в самом деле двойной топор?
— Да, хотя он стерся от времени. Это символ. Положи на него руку. А теперь мы выпьем — выпьем за прошлое, будущее и красоту.
— О, какая прелесть! — воскликнула Миранда. Спутник передал ей позолоченный кубок и налил в него из фляги золотистого цвета жидкость.
— Она пахнет персиками. Выпей, Миранда, и ты станешь еще счастливее.
Девочка понюхала содержимое кубка. — Действительно, пахнет персиками. Смотри, солнце блестит, как золото. Здесь чувствуешь себя словно на краю света. Мужчина повернул ее лицом к солнцу.
— Подними кубок и пей.
Рука Миранды все еще покоилась на полустертом знаке, высеченном на мегалитическом камне. Теперь мужчина стоял позади нее. Из-за наклонного камня выскользнули две фигуры и стали быстро подниматься по склону, но мужчина и девочка стояли на холме спиной к ним и не замечали их.
— Выпей за красоту, Миранда.
— Черта с два она выпьет! — послышался голос позади. Дезмонд Холленд накинул розовую бархатную куртку на голову седобородому мужчине и ловко выбил нож из его поднятой руки. Николас Рэнсом схватил Миранду и оттащил ее в сторону.
— Маленькая дура! — сказал он. — Отправиться сюда с чокнутым убийцей! Ты что, совсем не соображаешь, что делаешь?
— Соображаю, — ответила Миранда. — Я собиралась принести себя в жертву, потому что это моя вина. Из-за меня убили Джойс, значит, я тоже должна умереть. Это было бы ритуальным убийством.
— Не болтай чушь! Они нашли иностранную девушку, которая исчезла около двух лет назад. Все думали, что она сбежала, потому что подделала завещание, но она никуда не убегала. Ее труп нашли в колодце.
— Ой! — вскрикнула Миранда. — Неужели в колодце желаний, который я так хотела отыскать? Кто… кто положил ее туда?
— Тот же, кто привез тебя сюда.
Четверо мужчин снова сидели, глядя на Пуаро. Выражение лиц Тимоти Рэглена, суперинтендента Спенса и главного констебля было таким, как у кошки, ожидающей, что в любой момент перед ней появится блюдце со сливками. На лице четвертого мужчины все еще было написано недоверие.
— Итак, мсье Пуаро, — заговорил главный констебль, беря на себя роль председательствующего, — мы собрались здесь…
Пуаро подал знак рукой. Инспектор Рэглен вышел из комнаты и вернулся вместе с женщиной лет тридцати с лишним, девочкой и двоими юношами, которых представил главному констеблю:
— Миссис Батлер, мисс Миранда Батлер, мистер Николас Рэнсом и мистер Дезмонд Холленд.
Пуаро поднялся и взял Миранду за руку:
— Сядь рядом с мамой, Миранда. Мистер Ричмонд — главный констебль — хочет задать тебе несколько вопросов. Это касается того, что ты видела почти два года назад. Насколько я понял, ты упомянула об этом кое-кому, не так ли?
— Я рассказала Джойс.
— Что именно ты ей рассказала?
— Что я видела убийство.
— А ты рассказывала об этом кому-нибудь еще?
— Нет. Но думаю, что Леопольд догадался. Он всегда подслушивал у дверей — ему нравилось выведывать чужие секреты.
— Ты знаешь, что Джойс Рейнолдс во время подготовки к вечеринке заявила, будто она видела убийство. Это была правда?
— Нет. Она просто повторила то, что я ей рассказала, но притворилась, что это произошло с ней.
— Ты расскажешь нам, что видела тогда?
— Сначала я не знала, что это убийство. Я думала, это несчастный случай — что девушка просто упала откуда-то сверху.
— Где это случилось?
— В «Погруженном саду» — во впадине, где раньше был фонтан. Я сидела на дереве и смотрела на белку, стараясь не шуметь, чтобы она не убежала. Белки очень пугливые.
— Ну и что ты увидела?
— Мужчина и женщина подняли девушку и понесли ее вверх по тропинке. Я подумала, что они несут ее в больницу или в «Куорри-Хаус». Потом женщина вдруг остановилась и сказала: «Кто-то за нами наблюдает». Она посмотрела прямо на мое дерево — я испугалась и сидела неподвижно. Мужчина ответил: «Чепуха», и они пошли дальше. Я видела кровь на шарфе, окровавленный нож, подумала, что, может быть, кто-то пытался их убить, и не двинулась с места.
— Потому что ты боялась?
— Да, хотя сама не знаю чего.
— Ты не рассказала об этом матери?
— Нет. Я подумала, что, возможно, не должна была сидеть там и подсматривать. На следующий день никто ничего не говорил о несчастном случае, поэтому я о нем забыла и не вспоминала, пока… — Она внезапно умолкла.
