Я замолчал, потому что Вульф откинулся назад, закрыл глаза и начал шевелить губами, то выпячивая их, то снова втягивая… Наконец-то он вплотную приступил к работе.
Я вышел в прихожую, чтобы принести из гостиной еще два кресла.
Если судить об успехе вечеринки по тому, как собираются гости, то наша была вне конкуренции. Некоторые так торопились, что даже явились раньше времени. Гертруда Фрейзи пришла без двадцати пяти девять, мы с Вульфом еще сидели в столовой. Когда мы с Гертрудой уже пили в кабинете кофе, явился Филипп Янгер, а минутой позже – Толбот Хири. Патрик О’Гарро и Оливер Бафф пришли вместе, и почти сразу за ними пожаловал профессор Гарольд Роллинс.
До девяти все еще не хватало целых десяти минут, когда наш порог переступил инспектор Кремер в сопровождении сержанта Стеббинса. Им, конечно, не терпелось как можно скорее повидаться с Вульфом, так что я провел обоих прямо в столовую и закрыл там для приватной беседы. Вернувшись к входной двери, я отворил ее, чтобы впустить Вернона Ассу, который по-прежнему пребывал в том состоянии духа, когда никого и ни за что не благодарят. Затем позвонила Сьюзен Тешер из журнала «Часы». Я втайне лелеял мечту удостоиться чести лицезреть самого мистера Тэйта, но она ограничилась тем, что прихватила с собой высокого костлявого мистера Хиббарда.
Ровно в девять показалась миссис Уилок, а не более чем через полминуты прибыл и Рудольф Хансен. Так что все, кроме Хансена, поспели задолго до начала урока, да и этот тоже вошел со звонком.
Заглянув в кабинет, я убедился, что Фриц держит столик с напитками под своим неусыпным контролем. Создавалось впечатление, что либо всех наших гостей вдруг одолела ужасная жажда, либо им просто отчаянно не хотелось общаться друг с другом и они искали, чем занять рот. Удостоверившись, что прием стартовал удачно, я направился в столовую доложить Вульфу, что дом полон гостей и все готово к его выходу, – но, войдя в комнату, притворил за собой дверь и остановился. Кремер сидел и, стуча по столу мощными красными кулаками, излагал Вульфу содержание закона о неповиновении властям, а у него за спиной маячил довольный Пэрли. Я подошел ближе. Похоже, Кремер никак не мог смириться с мыслью, что на встрече подозреваемых в убийстве намерен верховодить Вульф, а сам он, инспектор Кремер, должен будет сидеть в сторонке, как какая-нибудь убогая стенографистка. Это выражение Кремера – что касается меня, то мне приходилось сталкиваться со стенографистками, и, по крайней мере, три из них были в полном порядке… в общем, знавал я и хорошеньких стенографисток…
Мне уже много раз доводилось быть свидетелем того, как Кремер проигрывает Вульфу подобные споры. Ведь, в сущности, он добивался невозможного. Прежде всего, инспектор хотел заранее знать, что именно собирается говорить Вульф, – а это было просто смешно, потому что в большинстве случаев тот и сам не имел об этом ни малейшего понятия. Во-вторых, он требовал признания за собой права беспрепятственно вмешиваться в ход событий, когда ему заблагорассудится. Вульф же требовал от него обещания, что инициатива полностью останется за хозяином кабинета и ход слушания не будет нарушен никакими экстремистскими выходками типа шуток с огнестрельным оружием или таскания за волосы. Вообще-то Кремер мог бы и отказаться от своих претензий – ведь и дураку было ясно, что он никогда бы не пришел, если бы не рассчитывал получить от Вульфа что-то такое, что ему до зарезу было нужно, – но тогда это был бы уже не Кремер… Единственный результат, которого ему удалось добиться в тот вечер, – это на пятнадцать минут задержать официальное начало встречи. Я вклинился в перебранку, объявил, что аудитория готова и ждет, и вернулся в кабинет.
Упомяну о некоторых достойных внимания деталях. Мисс Фрейзи оккупировала красное кресло, которое на сей раз было зарезервировано для инспектора Кремера, и мне пришлось уговорить ее пересесть. Бафф и Хансен забились в угол кушетки у стены, так что Вульф мог видеть их лица только при том условии, что я вдруг стал бы прозрачным, и я переместил их на кресла, причем Бафф воспользовался переселением, чтобы по пути пополнить содержимое своего стакана. Хиббард уселся вместе с мисс Тешер в первом ряду, и, когда я предложил ему занять свое место на галерке, мне показалось, что он вот-вот заговорит, но он взял себя в руки и молча подчинился.
Кто меня беспокоил, так это Вернон Асса. Он стоял, прислонившись спиной к дальней стене, и отрешенно смотрел куда-то вдаль, в руке он держал наш старомодный стакан, – думаю, с перно. Я подошел к нему, он перевел взгляд на меня, и глаза его мне очень не понравились. Видимо, к тому времени он уже успел солидно подзаправиться, но, когда я предложил ему кресло, мистер Асса, безукоризненно владея голосом, ответил, что ему вполне хорошо там, где он находится. Я повернулся, намереваясь оставить его в гордом одиночестве, и в этот момент в кабинете появился Вульф в сопровождении Кремера и Стеббинса.
Вульф сразу же прошел к своему столу. Кремер с минуту постоял, огляделся по сторонам, потом направился к красному креслу и сел в него. Для Пэрли я поставил кресло у самой стены, откуда он мог просматривать всю аудиторию, и он сразу же понял мой замысел. Все разговоры разом прекратились, все глаза устремились к Вульфу. Тот сидел, положив на стол сцепленные руки, и медленно вращал головой, изучая аудиторию.
Наконец он набрал воздуха и заговорил:
– Дамы и господа! Прежде всего я должен объяснить вам присутствие здесь инспектора Кремера из нью-йоркского полицейского управления. Он приглашен сюда в качестве гостя и вовсе не…
Почти одновременно из глубины комнаты донеслись два разных звука: первый – то ли вскрик, то ли бульканье, будто кто-то полоскал горло, – явно исходил от человека, второй был стуком упавшего на пол бокала. Все инстинктивно обернулись и стали свидетелями того, как Вернон Асса пошатнулся и, зажав обеими руками рот, стал медленно оседать вниз.
К тому моменту, как он коснулся пола, я был уже возле него, но у меня за спиной моментально вырос Пэрли Стеббинс, а за ним – Кремер, так что я снова бросился к своему столу и начал набирать номер доктора Волмера. После второго же гудка он подошел к телефону, и я попросил его срочно прибыть к нам. Когда я уже повесил трубку, меня позвал Кремер и велел вызвать врача, на что я ответил, что тот сейчас будет. Он выпрямился, заметив, что Сьюзен Тешер с Хиббардом уже пересекли порог, направляясь в прихожую, и крикнул:
– Назад! Вернитесь на место! – потом обратился ко мне: – Посадите их всех в столовой и оставайтесь там с ними. И без фокусов! Понятно? – Инспектор уже схватился за телефон.
Я огляделся. Надо сказать, вели гости себя довольно прилично, кроме разве что Сьюзен Тешер и ее молчаливого спутника, которые выказывали явное намерение смыться. А так ни криков, ни истерик… Вульф сидел выпрямившись, плотно сжав губы и прищурив глаза. На мой взгляд он не ответил. О’Гарро, Хири и Хансен направились было к распростертому на полу Ассе, но стоявший перед ним на коленях Пэрли приказал им отойти. Я подошел к двери, ведущей в прихожую, и повернулся лицом к публике.
– Попрошу всех следовать за мной, – предложил я. Никто даже не пошевельнулся. – Я не хочу повышать голос, – продолжил я, – потому что инспектор говорит по телефону. Но он приказал, чтобы вы немедленно покинули кабинет. А четверых мужчин попрошу прихватить с собой кресла.
Это подействовало, потому что давало им хоть какое-то занятие.
Первым, прихватив кресло, двинулся Филипп Янгер, за ним последовали и все остальные. Я открыл дверь в столовую, и они гуськом прошли через прихожую.
Рядом со мной оказался Фриц, и я предупредил его, что, похоже, у нас предвидится масса гостей, так что лучше пока дверь на цепочку не запирать. Тут же раздался звонок в дверь, Фриц вышел и впустил доктора Волмера, а я жестом указал медику на кабинет. Потом, оставив открытой настежь дверь между столовой и прихожей, я переступил порог комнаты и остановился, внимательно оглядывая вверенное мне стадо. Миссис Уилок плюхнулась в кресло, ее примеру последовал и Филипп Янгер. Хорошо бы, у него не случилось сердечного приступа. Остальные в основном стояли, и я сказал, что они вполне могут присесть.
Возроптать осмелился один только Рудольф Хансен. Он подошел вплотную ко мне и заявил:
– Вернон Асса – мой клиент и друг, и я вправе хотя бы проследить, что он получит надлежащую…
– Он ее уже получает. Доктор прибыл, и, поверьте, очень хороший доктор. – Я слегка повысил голос: – Попрошу всех успокоиться и помолчать.
– Что с ним случилось? – спросила Гертруда Фрейзи.
– Не знаю. Но если вам просто нечем занять головы, могу сообщить, что прямо перед тем, как появился Вульф, он стоял у стены со стаканом в руке, и в стакане что-то было налито. Вы все слышали, как упал стакан, но никаких следов разлитой на полу жидкости я не обнаружил. Теперь вы можете потренировать мозги и сделать выводы.
