— Это вы, Баттл? Зачем вам понадобилось тащить меня сюда ради подобной ерунды? Расшифровать эти письма в состоянии грудной младенец. Двухлетний ребенок мог бы сделать это, даже стоя на голове. И вы называете это шифром? Ведь разгадка буквально бросается в глаза.
— Я рад, что вы так считаете, профессор, — сказал Баттл. — Но мы в этом не так опытны, как вы.
— Да здесь и не требуется никакого опыта, — парировал профессор. — Самая обычная, рутинная работа. Вы что, хотите расшифровать все письма? Это занятие займет много времени и потребует пристального внимания и сосредоточенности, но не мыслительных способностей. Я расшифровал письмо, которое, как вы сказали, самое важное, — то, что написано в Чимнизе. Я мог бы взять остальные в Лондон и отдать их для расшифровки своим ассистентам. Я не могу позволить себе убить на них столько времени. Чтобы приехать сюда, мне пришлось оторваться от разгадывания весьма увлекательной задачи, и я хотел бы поскорее вернуться к ней. — Глаза его увлеченно блеснули.
— Ну что ж, профессор, — согласился Баттл. — Мне жаль, что наша проблема показалась вам столь ординарной. Я все скажу мистеру Ломаксу. Нам необходимо было срочно расшифровать именно это письмо. Полагаю, лорд Катерхэм ожидает, что вы останетесь ко второму завтраку.
— Никаких вторых завтраков! — возразил профессор. — Это вредно для здоровья. Один банан и постное печенье — все, что нужно здравомыслящему и здоровому человеку в середине дня.
Он схватил свое пальто, которое было наброшено на спинку стула. Баттл направился к дверям, и через несколько минут Энтони и Вирджиния услышали звук отъезжающей машины.
Вскоре Баттл присоединился к ним, в руке у него была половинка листа бумаги, которую ему дал профессор.
— Он всегда так, — сказал Баттл. — Вечно куда-то страшно торопится. Но в своем деле большой специалист. Ну что ж, вот суть письма Ее Величества. Хотите взглянуть?
Вирджиния взяла письмо, Энтони прочитал его, заглядывая через ее плечо. Он помнил, что это было длинное послание, полное страсти и отчаяния. Гений профессора Винворта превратил его в весьма деловое сообщение: «Операции проведены успешно, но С. предал нас. Взял камень из тайника. В его комнате нет. Я обыскала. Нашла записку, которая связана с этим делом: „Ричмонд. Семь прямо. Восемь влево. Три вправо“.
— «С.»? — повторил Энтони. — Конечно, Стылптич. Хитрый, старый пес. Он перепрятал камень.
— Ричмонд, — сказала Вирджиния задумчиво. — Неужели брильянт спрятан где-нибудь в Ричмонде?
— Это излюбленное место коронованных особ, — согласился Энтони.
Баттл покачал головой:
— Я думаю, это намек на какое-то место в доме.
— Я знаю! — неожиданно воскликнула Вирджиния. Оба собеседника вопросительно посмотрели на нее.
— Помните портрет кисти Гольбейна в зале заседаний. Стену простукивали как раз под ним. Это же портрет графа Ричмонда!
— Отлично, — сказал Баттл. — От этого и надо отталкиваться — от картины. — Он говорил с необычным для него оживлением. — Преступники знают не больше нашего, к чему относятся эти цифры. Два рыцаря в доспехах стоят прямо под картиной, их первой мыслью было, что брильянт спрятан в одном из них; приведенные в записке цифры в этом случае могли бы быть дюймами. Как известно, предположение не оправдалось. И тогда им пришла на ум мысль о потайном ходе или лестнице. Вы не знаете, миссис Ривел, в доме есть что-нибудь подобное?
Вирджиния покачала головой:
— В доме есть потайная комната и, по крайней мере, один потайной ход, о которых я знаю. Когда-то мне их показывали, но я плохо помню. Вот Бандл — она должна знать.
Бандл быстро шла по террасе, направляясь к ним.
— После завтрака я еду в город, — сказала она. — Подвезти кого-нибудь? Вы не хотите поехать, мистер Кейд?
— Нет, благодарю, — сказал Энтони. — Я вполне счастлив и здесь, да и занят к тому же.
— Он боится меня, — сказала Бандл. — Либо боится ездить со мной в машине, либо опасается моего рокового очарования.
— Разумеется, последнее, — сказал Энтони.
— Бандл, дорогая, — сказала Вирджиния. — Из зала заседаний есть потайной ход?
— Да, но он давно заброшен. Он должен соединять Чимниз с Виверн Эбби. Когда-то так и было. А сейчас он местами обвалился. С этого конца по нему можно пройти всего около сотни ярдов. Потайной ход наверх, в белую галерею, куда более интересен. Да и потайная комната довольно любопытна.
— Нас они интересуют с другой точки зрения, — пояснила Вирджиния. — Как можно попасть в потайной ход из зала заседаний?
— Там есть отодвигающаяся стенка. Если хотите, я вам покажу после завтрака.
— Спасибо, — сказал Баттл. — Давайте встретимся — ну, скажем, — в половине третьего.
Бандл удивленно подняла брови.
— Пытаетесь поймать преступника? — спросила она. В этот момент на террасе появился Тредвелл.
— Завтрак подан, миледи, — объявил он.
В 2 часа 30 минут в зале заседаний собралась небольшая компания: Бандл, Вирджиния, инспектор Баттл, мсье Лемуан и Энтони Кейд.
— Не стоит ждать, пока освободится мистер Ломакс. Нам предстоит дело, которое не терпит отлагательств.
— Если вы думаете, что убийца князя Михаила проник в дом через этот ход, то вы ошибаетесь, — сказала Бандл. — Это невозможно: другой конец полностью заблокирован.
— Речь не об этом, миледи, — сказал Лемуан. — Мы хотим осмотреть этот ход по другой причине.
— А, так значит, вы что-то ищете? — спросила Бандл. — Уж не ту ли самую историческую безделицу?
Лицо Лемуана приняло озадаченное выражение.
— Объясни, в чем дело, Бандл, — сказала Вирджиния.
— Ну, тот самый знаменитый брильянт порфироносных особ, украденный в те мрачные времена, когда я еще не достигла возраста, в котором человек уже способен отвечать за свои поступки.
— Откуда вы знаете об этом, леди Эйлин? — спросил Баттл.
— Я знаю об этом уже целую вечность. Мне рассказал один из лакеев, когда мне было двенадцать лет.
— Один из лакеев, — повторил Баттл. — Боже, как жаль, что этого не слышит мистер Ломакс.
— А что — это один из тщательно охраняемых секретов Джорджа? — спросила Бандл. — Потрясающе! А я никогда не думала, что это правда. Джордж просто осел. Ему бы следовало знать, что слугам известно абсолютно все.
Она подошла к портрету Гольбейна, нажала на пружину, скрытую где-то сбоку в раме, и часть стенки со скрежетом отодвинулась, открыв темное отверстие.
— Прошу, дамы и господа! — торжественно сказала Бандл. — Входите, входите, мои дорогие. Лучшее зрелище сезона, и всего за 6 пенсов!
И Лемуан, и Баттл захватили с собой фонари. Они вошли в темное отверстие первыми, остальные последовали за ними.
— Воздух чистый и свежий, — заметил Баттл. — Должно быть, ход где-то сообщается с поверхностью.
Он возглавлял шествие. Пол был выложен грубо обработанными, неровными каменными плитами, стены были кирпичными. Как и предупреждала Бандл, проход простирался лишь на расстояние около сотни футов. Затем он внезапно заканчивался завалом каменных глыб. Баттл удостоверился в том, что миновать эту преграду невозможно, и, не оборачиваясь, произнес:
— Ну, а теперь прошу всех вернуться. Я только хотел, так сказать, произвести разведку местности.
Через несколько минут они снова стояли у начала потайного хода.
— Начнем отсюда, — сказал Баттл. — Семь прямо, восемь налево, три направо. Для начала представим, что речь идет о шагах.
Он старательно отсчитал семь шагов и, наклонившись, осмотрел пол.
— Кажется, я угадал. Когда-то здесь была сделана пометка мелом. Ну, а теперь восемь налево. Здесь имеются в виду не шаги, потому что ход настолько узок, что люди могли проходить только шеренгой.
— А может быть, имеются в виду кирпичи? — предположил Энтони.
— Совершенно верно, мистер Кейд. Восемь кирпичей снизу или восемь кирпичей сверху с левой стороны. Давайте сначала попробуем восемь снизу — это легче. — Он отсчитал восемь кирпичей.
— Ну, а теперь три кирпича вправо от этого. Один, два, три. Эй, что это такое?..
— Я сейчас умру от любопытства, — сказала Бандл. — Скажите же наконец, что там такое?
Инспектор Баттл обследовал кирпич с помощью ножа. Его опытный глаз сразу заметил, что этот кирпич отличается от остальных. Повозившись пару минут, он вынул кирпич. За ним оказалось небольшое углубление. Баттл просунул туда руку, остальные ждали затаив дыхание.
Издав возглас изумления и досады, Баттл вынул руку. Стоящие вокруг в недоумении разглядывали предметы, которые он держал. На минуту им показалось, что их всех обманывает зрение.
Несколько маленьких перламутровых пуговиц, небольшой лоскут кружева, связанного из грубых ниток, и лист бумаги, на котором в ряд была начертана заглавная буква «Е».
— Будь я проклят, если я понимаю, в чем дело, — резко сказал Баттл.
