Вулф полез в ящик, вынул пять новых двадцаток и разложил их веером перед Анной на столе.
— Вы можете сжечь свои купюры, мисс Фиоре. Это будет святотатством, я знаю, и, чтобы не видеть этого, я уйду из комнаты, но мистер Арчи поможет вам это сделать. Сожгите ваши банкноты и возьмите взамен мои. Вы понимаете? Я даю их вам, вот они лежат на столе. У вас при себе эти сто долларов?
Она кивнула.
— В чулке?
Девушка чуть приподняла край юбки, повернула ногу и показала под обтягивающей тканью юбки небольшую выпуклость.
— Вытащите их оттуда, — велел Вулф.
Девушка спустила чулок, достала пачку двадцаток и тоже развернула их. Затем бросила на меня взгляд и улыбнулась.
— Вот спички, — сказал Вулф, — а вот поднос. Я ухожу, а мистер Арчи поможет вам сжечь ваши двадцатки и взамен даст новые. Он с удовольствием это сделает. — Вулф бросил строгий взгляд в мою сторону.
— Начинай, Анна, — приступил я к делу. — Я знаю, у тебя доброе сердце. Мистер Маттеи был добр к тебе, и ты должна отплатить ему тем же. Мы вместе сожжём эти деньги, не так ли?
Но я допустил ошибку, попытавшись протянуть руку к деньгам. Двадцатки в мгновение ока снова оказались в чулке.
— Не бойся, Анна, — сказал я. — И не будь глупой. Никто не притронется к твоим деньгам, пока я здесь. Можешь сжечь их сама, я не буду тебе помогать.
— Никогда, — ответила Анна.
Я понимающе кивнул.
— Ты говорила это прежде, но теперь всё изменилось. Теперь ты должна сжечь их, чтобы получить другие.
Она покачала головой. Надо было видеть её лицо.
— Я не сделаю этого, — сказала она. — Я знаю, мистер Арчи, вы считаете меня не очень умной. Может, это и так, потому что все так говорят. Но я не дура, я хочу сказать, не такая дура. Это мои деньги, и я никогда их не сожгу. Я не буду тратить их до тех пор, пока не выйду замуж. А это не так уж глупо.
— Ты никогда не выйдешь замуж, ибо этот человек убьёт тебя, как убил мистера Маттеи.
— Он не убьёт меня.
Я в отчаянии подумал: «Господи, если он не сделает этого, то это сделаю я».
Вулф решил изменить тактику. Он прибег к хитрости и стал расспрашивать Анну о её родителях, детстве, обязанностях и распорядке дня у миссис Риччи, интересовался её мнением то об одном, то о другом. Она успокоилась и охотно отвечала, но настораживалась каждый раз, когда он спрашивал о работе. В первый раз Вулф напугал её, когда спросил что-то об уборке комнаты Карло Маттеи. Она тут же закрылась, как улитка в своём домике. Тогда он стал подбираться издалека, обходным манёвром, но опять неожиданно наткнулся на стену. Она отлично умела молчать, я мог бы восхищаться ею, если бы у нас было время. Глупая или нет, но она почти безошибочно реагировала на всё, что было связано с Карло Маттеи, словно что-то срабатывало у неё внутри, и по интуиции, пожалуй, могла бы поспорить с самим Вулфом.
Но он не сдавался. Он спокойно и неторопливо расспрашивал Анну о вещах, казалось бы, случайных, и, зная его необыкновенное терпение и упорство, я подумал, что недели через две он своего добьётся.
Но дверь в кабинет внезапно отворилась, на пороге появился Фриц. Когда Вулф кивком пригласил его войти, Фриц закрыл за собой дверь в холл и на подносе подал хозяину визитную карточку. Вулф взял её, прочитал, и я заметил, как у него слегка раздулись ноздри.
— Приятный сюрприз, Арчи, — промолвил он и через стол протянул мне визитную карточку. Я взял её и прочитал. Вот это да! Мануэль Кимболл собственной персоной.
Я стремительно поднялся. Вулф продолжал сидеть, по привычке выпячивая и втягивая губы, а потом сказал:
— Проводи джентльмена в гостиную, Фриц. В холле слишком темно, там даже лица не разглядишь. И ещё: подними в гостиной шторы на окнах и открой дверь в холл, чтобы было больше воздуха.
Фриц вышел.
— Благодарю вас, мисс Фиоре, — сказал Вулф девушке ещё более тихим голосом, чем обычно. — Вы были очень терпеливы и вели себя разумно. Не обидитесь, если на сей раз не мистер Арчи отвезёт вас домой? У него много дел. Вас отвезёт Фриц, он отлично водит машину. Арчи, договорись с Фрицем, потом проводишь нашу гостью до выхода, и сразу же возвращайся.
— Понял. Пойдём, Анна.
— А не может ли мистер Арчи… — попыталась возразить девушка.
— Не надо, не говори ничего, Анна, — прервал я. — Я отвезу тебя домой в другой раз. А теперь пойдём.
Я провёл её на кухню и объяснил Фрицу, какое его ждёт удовольствие. Кажется, мне никогда не было так жаль бедную Анну, как в этот момент, когда я увидел, что Фриц даже не покраснел. Это было ужасно. Но сокрушаться было некогда. Пока Фриц снимал фартук и надевал сюртук, а затем шляпу, я обдумывал дальнейший ход.
— Анна, не желаешь повеселиться, а? — предложил я. — Ты сегодня говорила о замужестве, и я вдруг подумал, каким должен быть тот, кто тебе приглянется и за кого ты захочешь выйти замуж. У нас в гостиной сидит молодой мужчина. Мне кажется, это именно тот, кто может тебе понравиться. Давай посмотрим, если хочешь. Он очень красивый. Когда мы пойдём через холл к выходу, мы незаметно задержимся у двери гостиной и ты посмотришь на него. А потом, когда мы выйдем на крыльцо, ты мне скажешь, понравился он тебе или нет. Хочешь посмотреть?
— Я знаю таких… — начала было Анна.
— Ладно, потом. Не надо говорить, а то он услышит твой голос и поймёт, что мы им интересуемся. Ты готов, Фриц?
Мы вышли в холл. Фриц, согласно инструкции, оставил дверь в гостиную открытой. Я постарался провести Анну подальше от открытой двери. Нам хорошо был виден Мануэль Кимболл. Он сидел в кресле, положив ногу на ногу. Услышав наши шаги, он посмотрел в сторону открытой двери, но в холле было темно, и он не мог нас видеть. Я держал Анну за локоть и не сводил глаз с её лица, пока она смотрела на Кимболла. Минуло несколько секунд, я осторожно повёл её в сторону входной двери. Открыв её, нас уже ждал Фриц.
Когда мы вышли на крыльцо, я захлопнул дверь.
— Ну как, Анна, он тебе понравился? — спросил я.
— Нет, мистер Арчи. Если вас интересует…
— Хорошо, в другой раз. Ты молодчина, Анна, до свидания. Фриц, не переживай, если ужин сегодня немного задержится. У меня такое чувство, что мы не скоро освободимся, к тому же мы не ждём гостей.
Я вернулся в дом и проследовал по холлу прямо в кабинет Вулфа. Он не шелохнулся в кресле.
— Она никогда не видела его, или она первоклассная актриса и самой Лин Фонтэйн[5] даст сто очков вперёд, — заявил я.
Вулф чуть кивнул.
— Пригласить его? — спросил я.
Снова кивок.
Я прошёл в гостиную через дверь из кабинета. Мануэль Кимболл поднялся с кресла, повернулся в мою сторону и отвесил лёгкий поклон.
— Простите, что заставили вас ждать, — произнёс я. — Молодой леди, нашей клиентке, не просто было объяснить, что для того, чтобы вернуть ей мужа, нам недостаточно лишь свистнуть. Прошу, проходите.
Вулф и на этот раз пренебрёг формальностями и при появлении гостя остался сидеть, сложив руки на животе. Я представил ему Кимболла.
— Как поживаете, мистер Кимболл? — осведомился шеф. — Извините, что приветствую вас сидя. Я не груб, поверьте, просто неповоротлив. Садитесь.
Я не заметил у Мануэля Кимболла никаких признаков волнения, он был чрезвычайно собран. Его чёрные глаза показались мне ещё меньше, чем в первый раз, когда я его увидел. В них была какая-то особая сосредоточенность, и поэтому теперь они не бегали, как тогда, будто хотели всё увидеть и всё заметить. Он был мускулист и подтянут, как легкоатлет, одет в отлично сшитый костюм, с жёлтой бабочкой и таким же жёлтым платком в кармашке. Меня он словно не замечал. Как только он уселся в наше красное кресло для гостей, всё ещё хранившее тепло Анны Фиоре, он уставился на Вулфа и больше не отрывал от него глаз.
— Хотите пива? — предложил Вулф.
— Нет, благодарю, — покачал головой гость.
Я понял намёк и тут же отправился на кухню. Я поставил на поднос две бутылки пива из холодильника и стакан, стараясь поспешать, ибо ничего не хотел пропустить из их беседы. Вернувшись, я поставил поднос перед Вулфом, сел за свой стол в углу и стал озабоченно шуршать бумагами.
Говорил Мануэль Кимболл:
— …рассказал мне о своём вчерашнем визите к вам. У нас с отцом нет друг от друга секретов. Зачем вы сказали ему такое?
— Ну что ж, — промолвил Вулф и выдвинул ящик стола, чтобы взять открывалку. Открыв бутылку, он бросил крышку в ящик и налил пиво в стакан. Какое-то время он смотрел на пузырьки пены, потом перевёл взгляд на гостя. — Во-первых, мистер Кимболл, вы не можете знать, всё ли вам рассказал отец из того, что я ему говорил. Поэтому не будем столь категоричны. Ваш тон похож на угрозу. За что именно вы собираетесь отчитать меня? Что такого я сказал вашему отцу, чего, по-вашему, не следовало говорить?
