15
Я стремительно поднялся из-за стола. Вульф продолжал сидеть, по привычке выпячивая и втягивая губы, а потом наконец сказал:
— Проводи джентльмена в гостиную, Фриц. В холле слишком темно, там и лица не разглядишь. И еще: подними в гостиной шторы на окнах и открой дверь в холл, чтобы больше было воздуха.
Фриц вышел.
— Благодарю вас, мисс Фиоре, — сказал Вульф девушке еще более тихим голосом, чем обычно. — Вы были очень терпеливы и вели себя разумно. Не обидитесь, если на сей раз не мистер Арчи отвезет вас домой? У него много дел. Вас отвезет мистер Фриц, он отлично водит машину. Арчи, проводи мисс Фиоре в кухню и договорись с Фрицем. Потом можешь проводить нашу гостью до выхода. И сразу же возвращайся.
— Понял. Пойдем, Анна.
— А не может ли мистер Арчи… — громко возразила девушка.
— Не надо, не говори ничего, Анна. Я отвезу тебя домой в другой раз. А теперь, пойдем.
Я провел ее в кухню и объяснил Фрицу, какое его ждет удовольствие. Кажется, потом мне никогда не было так жаль бедную Анну, как в этот момент, когда я увидел, что Фриц даже не покраснел. Это было ужасно. Но сокрушаться было некогда. Пока Фриц снимал свой фартук, надевал сюртук, а затем шляпу, я обдумывал дальнейший ход.
— Хочешь, Анна, повеселимся, а? Ты говорила сегодня о замужестве, и я вдруг подумал, каким должен быть тот, кто тебе приглянется и за кого ты захочешь выйти замуж. У нас в гостиной сидит молодой мужчина. Мне кажется, он именно тот, кто может тебе понравиться. Давай посмотрим, если хочешь. Он очень красивый. Когда мы пойдем через холл к выходу, мы незаметно задержимся у двери гостиной и ты посмотришь на него. А потом, когда мы выйдем на крыльцо, ты мне скажешь, понравился он тебе или нет. Хочешь посмотреть?
— Я знаю таких… — начала было Анна.
— Ладно, потом. Не надо говорить, а то он услышит твой голос и поймет, что мы им интересуемся. Ты готов, Фриц?
Мы вышли в холл. Фриц, согласно инструкции, оставил дверь в гостиную открытой. Я постарался провести Анну подальше от открытой двери. Нам хорошо был виден Мануэль Кимболл. Он сидел в кресле, положив ногу на ногу. Услышав наши шаги, он посмотрел в сторону открытой двери, но в холле было темно, и он не мог нас видеть. Я держал Анну за локоть и не сводил глаз с ее лица, пока она смотрела на Кимболла. Минуло несколько секунд, я осторожно повел ее в сторону входной двери. Открыв ее, нас уже ждал Фриц.
Когда мы вышли на крыльцо, я захлопнул дверь.
— Ну как, Анна, он тебе понравился?
— Нет, мистер Арчи. Если вас интересует…
— Хорошо, в другой раз. Ты молодчина, Анна, до свидания. Не переживай, Фриц, если ужин сегодня немного задержится. У меня такое чувство, что мы не скоро освободимся, к тому же мы и не ждем гостей.
Я вошел в дом и проследовал по холлу прямо в кабинет Вульфа. Он не шелохнулся в кресле.
— Она никогда не видела его, или она первоклассная актриса и самой Лин Фонтэйн[6] даст сто очков вперед.
Вульф чуть кивнул.
— Пригласить его? — спросил я.
Снова кивок.
Я прошел в гостиную через дверь из кабинета. Мануэль Кимболл поднялся с кресла, повернулся в мою сторону и отвесил легкий поклон.
— Простите, что заставили вас ждать. Молодой леди, нашей клиентке, не просто было объяснить, что для того, чтобы вернуть ей мужа, нам недостаточно лишь свистнуть. Прошу, проходите.
Вульф и на этот раз пренебрег формальностями и при появлении гостя остался сидеть, сложив руки на животе.
Я представил ему Кимболла.
— Как поживаете, мистер Кимболл? Извините, что приветствую вас сидя. Я не груб, поверьте, просто неповоротлив. Садитесь.
Я не заметил у Мануэля Кимболла никаких признаков волнения, он был чрезвычайно собран. Его черные глаза показались мне еще меньше, чем в первый раз, когда я его увидел. В них была какая-то особая сосредоточенность, и поэтому теперь они не бегали, как тогда, будто хотели все увидеть и все заметить. Он был мускулист и подтянут, как легкоатлет, в отлично сшитом костюме, с желтой бабочкой и таким же желтым платком в кармашке. Меня он словно не замечал. Как только он уселся в наше красное кресло для гостей, все еще хранившее тепло Анны Фиоре, он уставился на Вульфа и больше не отрывал глаз.
— Хотите пива? — предложил Вульф.
— Нет, благодарю, — покачал головой гость.
Я понял намек и тут же отправился на кухню. Я поставил на поднос две бутылки пива из холодильника и стакан, делая все быстро, ибо ничего не хотел пропустить из их беседы. Вернувшись, я поставил поднос перед Вульфом, сел за свой стол в углу и стал озабоченно шуршать бумагами. Говорил Мануэль Кимболл.
— …рассказал мне о своем вчерашнем визите к вам. У нас с отцом нет секретов. Он рассказал мне все. Зачем вы сказали ему такое?
— Ну что ж, — промолвил Вульф и выдвинул ящик стола, чтобы взять пробочник. Открыв бутылку, он бросил крышку в ящик и налил пиво в стакан. Он какое-то время смотрел на пузырьки пены, потом перевел взгляд на гостя. — Во-первых, мистер Кимболл, вы не можете знать, все ли рассказал вам отец из того, что я ему говорил. Поэтому не будем столь категоричны. Ваш тон похож на угрозу. За что именно вы собираетесь отчитать меня? Что такого я сказал вашему отцу, чего, по-вашему, не следовало бы говорить?
Мануэль улыбнулся и стал еще более холоден и официален.
— Не искажайте мои слова, мистер Вульф. Я не собираюсь предъявлять претензии, а просто прошу объяснить некоторые ваши заявления, которые я считаю недопустимыми. Я имею на это право, как сын человека, который уже в летах. Я никогда еще не видел моего отца таким напуганным, и напугали его вы. Вы сказали ему, что причиной смерти Барстоу была клюшка, которую он взял у моего отца.
— Да, сказал. И это правда.
— Значит, вы признаетесь, что сказали это? Но ведь это криминальный абсурд! Ваш помощник, который, как я понимаю, записывает наш разговор, надеюсь, запишет ваше признание. Я никогда не верил в выдумку об отравленной игле, убившей Барстоу. А сейчас верю еще меньше. Какое вы имеете право сочинять подобные небылицы и причинять душевные страдания сначала семье Барстоу, а теперь моему отцу? Это действия, дающие основания для судебного преследования, не так ли? Я должен буду посоветоваться со своим адвокатом. Разумеется, это неправомерные действия, и они должны быть немедленно пресечены.
— Не знаю, — задумчиво произнес Вульф, а я отдал должное наблюдательности и уму Мануэля, сообразившего в первые же пять минут, чем я занимаюсь за своим столом. Не многим это удавалось.
Вульф выпил пиво и вытер платком губы.
— Я, право, не знаю, можно ли такие действия считать неправомерными. Думаю, скорее всего, убийца сможет предъявить мне обвинение в клевете. Но, кажется, вы не это имели в виду, не так ли?
— Я имел в виду лишь одно. — Маленькие глазки Мануэля превратились в точки. — Этому следует положить конец.
— Но, мистер Кимболл, — запротестовал Вульф, — дайте мне шанс оправдаться. Вы обвинили меня в изобретении всяких нелепостей. Но я ничего не изобретал. Изобретение, выдающееся, оригинальное, я бы сказал талантливое — а я слов на ветер не бросаю, — принадлежит не мне. Я просто случайно его обнаружил. Если бы все, что вы мне сказали, прозвучало из уст самого изобретателя, я бы посчитал его скромнейшим из людей. Нет, сэр, не я изобрел эту злосчастную клюшку.
— Ее никто не изобретал. Где она, покажите мне ее?
— Увы. — Вульф повернул руки ладонями вверх. — Но я надеюсь увидеть ее.
— Где доказательства, что она существует?
— Игла, которая была с силой выброшена из нее в момент удара по мячу и застряла потом в теле Барстоу.
— Гм. Почему именно из клюшки и при первом ударе?
— Чисто случайно совпало, что в этот момент пролетела оса, и Барстоу решил…
— Не убедительно, мистер Вульф. — В маленьких, пристально гладящих на Вульфа глазках была насмешка. — Именно это я называю криминальными небылицами. Если у вас нет других доказательств, кроме этого, повторяю, я имею право потребовать, чтобы вы взяли свои слова обратно. Сегодня утром я был у мистера Андерсона, окружного прокурора в Уайт-Плейнс. Он разделяет мое мнение. Я требую, чтобы вы взяли свои слова обратно и извинились перед моим отцом. А также перед семьей Барстоу, если вы им об этом сказали, а я подозреваю, что вы сделали это.
Вульф медленно покачал головой и, помолчав, с сожалением промолвил:
— Очень плохо, мистер Кимболл.
— Согласен. Но вы сами заварили кашу, вам и расхлебывать.
— Вы неправильно поняли меня. Я имел в виду, что очень плохо, что вам придется иметь дело со мной. Я, пожалуй, единственный в этой части света человек, с которым вам не справиться, несмотря на вашу смелость и ум. Вам чертовски не повезло, что я оказался вашим оппонентом. Однако каждый из нас поставил перед собой задачу, соразмерную его силам. Прошу простить, что избрал обход с фланга, ибо вы не пожелали встречи лицом к лицу. Сомневаюсь, что вы сами верили в успех вашей лобовой атаки на меня. Едва ли вы такого плохого мнения обо мне. Просто вам хотелось скрыть истинную цель вашего прихода, а она, возможно, в том, чтобы разузнать, какие у меня доказательства и насколько они веские. Однако вы и без этого уже знаете о них, иначе, как бы мне предугадать то, что показало вскрытие. Прошу, дайте мне закончить. Да, мне известно когда, где и кем была изготовлена клюшка с вмонтированным пусковым устройством. Я знаю, где сейчас находится тот, кто изготовил ее. Я знаю, какими будут ответы на мое объявление, которое я поместил сегодня утром. Вы, должно быть, уже читали его.
