на имя Сандры. А она хотела прикарманить их. Я знал, что у того, кто пытался задушить Альму (она ведь спала в комнате Сандры!), были длинные ноги, как у Блеейти. Морган, играя роль Блеейти, дурачил Кануэдера. Но тот сообразил что к чему после нашего с вами рассказа о том, что я предъявил Моргану бумаги, и начал нажимать на него. Так скажите мне, кто из банды Кануэдера был ранен?
– Как ты догадался? Это был Фред. Альма ранила его в левое предплечье.
– Когда вы меня наняли, я сказал, что физической силой никогда не обладал. Поскольку я не надеюсь на свои кулаки, я должен добиваться своего головой.
– Да ты мог бы решить это дело, не впутывая себя в него. Какой опасности ты подвергался! А с другой стороны, как ты разрекламировал мое бюро! Просто великолепно, миленький ты мой!
– Мог ли я поступить иначе? Ведь пистолет, из которого убили полицейского в Канзас-Сити, попал в мои руки. И если бы я попытался объяснить полиции, что произошло на самом деле, они бы рассмеялись мне в лицо. Наплевали бы на мою версию, особенно после рассказа Альмы.
– А как ты сумел выйти на Кануэдера?
– Это было легко. Кануэдер знал, что что-то будет в гостинице Перкинса. У него там был свой человек. Тот самый администратор, который знал каждый мой шаг. Они хотели меня одурачить. Сначала подсунули этот пистолет, а потом Фред меня избил, чтобы я все рассказал. Но я предупредил их, что расквитаюсь с ними. И я это сделал. Конечно, если бы я просто обвел их, то ничего бы не получилось. Для того чтобы машина заработала, мне пришлось пойти на это признание.
– Голубчик, машина заработала как пить дать. – Ее лицо расплылось в улыбке. – Если бы ты был в Калифорнии и своими глазами все увидел, то был бы доволен. Ведь после твоего признания тамошняя полиция обработала Кануэдера как следует, даже, как я слышала, резиновыми дубинками, и он раскололся как гнилой орех. Если ему даже удастся избежать наказания за убийство Моргана, он не сумеет отвертеться от обвинения в убийстве полицейского в Канзас-Сити. В общем, полный порядок. Сбегай, пожалуйста, Дональд и принеси мне бутылку виски.
– Мне нужны деньги на расходы.
– А что ты сделал с бабками Сандры?
– Спрятал.
– Сколько там было?
– Сходу не припомню.
– Ну, примерно?
– Не могу сказать.
– Десять косых или около?
– Не могу сказать.
– А куда ты их дел, дорогуша?
– Они в безопасном месте.
– Не забудь, миленький, – ее глаза сузились, – что ты работаешь на меня.
– Это так, но, что касается финансов… Мне кажется, я вам должен за такси?
– Правильно! – Она и глазом не моргнула. – Девяносто пять центов. Их я и вычту из твоего первого жалованья. Ты об этом не беспокойся. Я же не беспокоюсь. Твой должок записан.
– Между прочим, кто этот доктор Холоман? Действительно дружок Сандры?
– Да. Моргана они загнали в угол. В роли ее брата Морган вынужден был спокойно смотреть на ее шашни с этим якобы доктором Холоманом. Если бы он настаивал на своих супружеских правах, Кануэдер приказал бы пришить его после того, как выжал из него денежки.
– Да, Сандра предательница.
– Что да, то да. Как же насчет виски?
– А как насчет денежек?
Она взяла сумку.
– Вы прилетели одна?
Она выуживала банкноты из сумки.
– Да нет! Пойми: когда я путешествую, я всегда нахожу человека, который берет на себя накладные расходы. Я привезла с собой свою клиентку. Она в соседней комнате. Еще не знает, что ты здесь, но все время говорила о тебе, даже в самолете, когда меня тошнило черт знает как.
– Это что, Сандра?
– Черта с два! – Она кивнула головой на дверь в соседнюю комнату. – Сандра будет строить тебе глазки, когда ты рядом. Но когда тебя нет, она тут же забудет о тебе.
Я открыл дверь: Альма Хантер сидела возле окна. Увидев меня, она вскочила. Ее глаза сияли, а яркие губы были полуоткрыты.
– Вот тебе денежки на виски, Дональд, – напомнила миссис Кул. – И не надо, миленький, разводить сантименты. Пойми, у тебя нет ни цента, чтобы жениться. А ты мне должен девяносто пять центов за такси.
Я вошел в соседнюю комнату и каблуком прихлопнул за собой дверь.
