Неожиданно ворвался голос Карлы, полный ядовитой злобы:
— Очень умно, дорогие мои! Но это не сработает, не надейтесь. Вы зря жжете ваши тряпки перед вентиляционным отверстием.
Тут Кирби принялся громко кашлять, стараясь создать впечатление, что он окончательно задыхается. От жара мебель начала звучно трескаться, и он надеялся, что Карла слышит это. Он подтолкнул Бетси. Та давно уже приготовилась к исполнению своей роли и ждала только сигнала. Она немедленно испустила вопль такой силы, что на мгновенье Кирби испугался, не дошел ли огонь до нее в действительности.
— Помогите! — Дико выла Бетси. — Помогите! Выпустите меня отсюда!
Взвыв еще несколько раз, она перешла на какие-то неописуемые безумные всхлипы.
Кирби услышал возню в коридоре. Он уже знал, что последует дальше. Они потрогают стальную дверь и убедятся, что она раскалена. Положение наступало критическое: накинутые одеяла почти не спасали от жара, от них парило. Решающий момент был близок. В коридоре послышались крики, стук, дверь (задвижку Кирби отодвинул еще прежде, чем разжег огонь) распахнулась, и как раз в то мгновение, когда он уже нажимал на головку часов, что-то направленное в его сторону метнулось из мрака коридора, и он услышал резкий хлопок. Пламя застыло, дым неподвижно повис в воздухе, жар мгновенно исчез. Одеяло казалось тяжелым дубовым корытом. Кирби с трудом вылез из-под него и вышел в коридор. Джозеф стоял перед распахнутой дверью, окруженный застывшими языками пламени, прицелившись из пистолета с длинным дулом как раз в то место, где под одеялом скрючился Кирби. Из дула вырывался огонь. Стоя в облаке дыма, Кирби пошарил в воздухе и наткнулся рукой на оставленную пулю. Если считать, подумал он, что скорость пули тысяча футов в секунду, ей оставалось пролететь футов семь, прежде чем попасть мне прямо в лоб. Замешкайся я на семь тысячных секунды…
Кирби почувствовал, что по спине пробежал холодок. Вдруг, к своему удивлению, он заметил, что пуля явно движется. Взглянув на часы, убедился, что у него есть около получаса. Пуля была первым самостоятельно движущимся предметом, который он видел в красном мире. Он подошел ближе и, пока считал до десяти, пуля переместилась почти на дюйм. Теперь он мог определить коэффициент пересчета времени между двумя мирами. Фут за две минуты. Две минуты составляют одну тысячную секунды реального времени. Таким образом, один час времени в красном мире приблизительно равен трем сотым секунды во времени реальном. Подсчитав, Кирби даже вздрогнул. Когда он возвращался в комнату, повисшие клочья дыма тягучей паутиной противно облепили лицо. Освободив Бетси из-под одеяла, он поднял ее на удобную для переноса высоту и, наклонясь пониже, чтобы уберечься от неприятных клочьев, потащил мимо Джозефа в коридор. Карла стояла за дверью с выражением беспокойства на лице. Чувство, которое он испытывал к ней сейчас не было ни страхом, ни ненавистью, ни злостью. Она просто бесконечно раздражала его. Он оставил Бетси висеть в воздухе, а сам вернулся назад в каюту, поймал свинцовую улитку, вынес ее в коридор и, направив прямо в Карлу, изо всех сил толкнул. Пуля остановилась в дюйме от загорелого лба. Затем Кирби согнул руку Джозефа так, что дуло с голубым язычком пламени оказалось в полудюйме под его подбородком, и нажал на палец, лежащий на курке. Теперь можно было уходить. Он оттащил Бетси к лестнице, ведущей на палубу, поднялся по ступенькам и увидел, что дверь приоткрыта. Увеличив проход, вернулся за Бетси и вынес ее на палубу. Снаружи стояли сумерки, солнце уже взошло, но видимость оказалась гораздо лучше, чем Кирби предполагал.
Он тащил Бетси, через шаг спотыкаясь. Усталость и нервное напряжение давали о себе знать. Его могло хватить еще ненадолго. Но прежде чем он совсем обессилит, он должен найти безопасное место. Сойдя с причала в темноту, Кирби поставил Бетси на ноги и прислонил к стволу дерева. Затем посмотрел на циферблат золотых часов и увидел, что остается еще несколько минут. Большой палец уже лежал на головке, но ощущение было такое, как будто — на спусковом крючке. В сущности, так оно и получалось. Они заслужили смерть. Но в то же время Кирби почему-то чувствовал себя неуверенно, как будто это ему в лоб направилось незримое дуло. Как будто одним движением пальца он и себя обрекал на смерть. Имеет ли он вообще право выносить другим смертный приговор?
И тут, несмотря на усталость, он почувствовал необыкновенный подъем душевных сил. Бонни Ли была свободна, Вильма и Бетси — в безопасности. Мир опять лежал у его ног, никто и ничто не могло его остановить. Кирби быстро повернулся и со всех ног помчался обратно сквозь кровавый сумрак, взлетел на палубу. Обычного сопротивления в воздухе он точно не чувствовал. Свинцовая пуля уже почти касалась гладкого загорелого лба Карлы. Кирби оттолкнул ее в сторону. Затем сдвинул дуло пистолета в руке Джозефа и отошел на несколько шагов. Красное время кончилось. Пистолет выстрелил, затрепетали языки пламени. Лицо Карлы исказилось тревогой. Кирби снова перешел в красный мир, оставив движения и звуки. На Джозефа и Карлу он посмотрел теперь совсем по-новому, так, как, вероятно смотрел на них прежде его дядюшка. Смешные люди! Смерть слишком славный конец для них, они его не заслужили. Золотые часы обеспечивали куда более достойное наказание. Но сейчас он слишком устал. Найдя пустую каюту, Кирби устроился поудобнее, сдвинул серебряную стрелку назад до отказа, расположил в воздухе в нескольких дюймах над грудью тяжелую пепельницу и тотчас заснул.
Пробудился он через час заметно посвежевшим. Снова остановив время, отправился взглянуть, что можно сделать с Карлой и Джозефом. Карлу он вынес с яхты и потащил к тому месту, где оставил Бетси. Та успела уже сделать несколько шагов в сторону и выглядела страшно удивленной. Джозефа Кирби пока оставил стоять в коридоре. Он по-прежнему еще не придумал, какое наказание им определит, и потащил тело Карлы дальше, в сторону ближайшего перекрестка, оглядываясь по сторонам в надежде, что обстоятельства подскажут необходимое решение. Так и случилось, едва он увидел грузовик, остановившийся на перекрестке перед светофором. Большой крытый военный грузовик. Кирби заглянул в кузов. Около сорока военных моряков расселись по скамейкам вдоль бортов кузова. Они не выглядели застенчивыми новобранцами, эти опытные, заматерелые на службе, бронзоволицые ребята, которым не свойственно теряться ни в какой ситуации.
Кирби медленно принялся раздевать распростертую в воздухе Карлу. Ему стало даже немного стыдно, что после стольких эротических снов и мечтаний, теперь, глядя на ее тело, он не испытывает никаких чувств и желаний. В последний раз полюбовавшись ее прекрасным сложением и великолепной кожей, он спокойно подтолкнул тело вверх, неторопливо забрался на борт грузовика, поднял Карлу за собой, аккуратно положил ее на сдвинутый ряд колен, слегка надавил сверху и спрыгнул на асфальт. У нее будет, подумал он, несколько незабываемых часов. Отойдя в сторону, Кирби прощально оглянулся на грузовик, на живописную группу, точно изваянную из красноватого мрамора, на скучающие мужские лица, обладатели которых еще не ведали о щедром подарке, который им только что сделан. Если он правильно представляет их реакцию, то первое, что произойдет — женщине хорошенько зажмут рот крепкой волосатой рукой.
Чтобы избавиться от Карлы, потребовалось двадцать минут. Теперь он отправился за Джозефом. Этого не только тащить оказалось гораздо тяжелее, но и придумать ему урок, который бы он надолго запомнил, было непросто. С превеликим трудом дотянув тело Джозефа до перекрестка, Кирби оставил его висеть в воздухе, а сам отправился на разведку — оглядеть окрестности и определиться. Невдалеке он заметил вывеску какого-то бара. Через заднюю распахнутую дверь проник внутрь, по коридору прошел мимо кладовой и небольшой пустой комнатки неизвестного назначения. Дверь туда была приоткрыта, а ключ торчал в замке. Среди женщин за столиками и возле стойки Кирби выбрал трех. Все без обручальных колец, разодетые, ухоженные, уверенные в себе, с надменными и самодовольными лицами. Что-то одинаково агрессивное проглядывалось в них. Все три не первой свежести, но тщательно намазанные и припудренные, смотрелись они достаточно привлекательными. Одну за другой, Кирби перетащил их в коридор, раздел по очереди, внес в маленькую пустую комнату и расставил по углам. Он так уже наловчился делать это, что мог бы наверняка зарабатывать себе на жизнь оформлением витрин. Раздев третью, он даже замер: на самом неожиданном месте у нее красовалась поразительная татуировка.
Когда он, наконец, притащил с перекрестка Джозефа, времени оставалось совсем мало. Кирби торопливо раздел его, затолкнул в комнату к новым знакомым и медленно прикрыл дверь. Одежда осталась висеть в воздухе. Он попытался повернуть ключ в замке, но из этого ничего не вышло. Так или иначе, время все равно кончилось. Кирби перешел в обычный мир, повернул ключ и, вынув его из замка, немедленно переключился обратно, чтобы успеть вернуться к Бетси. Когда он вторично нажал на головку, умолкли крики и визг, поднявшиеся было в запертой комнате. Разбросанная одежда упала на пол, усеяв весь коридор.
