— Ее фотография меня не вдохновляет, дорогая.
— Она худосочная, малокровная и чопорная паршивка, дорогой, с жарким темпераментом и гипертрофированным представлением о девственности. Но она стройна и неплохо двигается. Сомневаюсь, что ты, даже с твоими талантами, сможешь обольстить ее.
— Это вызов, моя дорогая?
— Я-то, конечно, смогла бы, но это было бы уже совсем другое дело.
— Я подумаю. Но окончательное решение приму лишь после того, как посмотрю на нее.
— Ты теряешь вкус к приключениям, Джозеф.
Карла рассеялась, послышался шорох одежды и ее пятки исчезли из виду.
— Гораздо более приятно другое, — произнес он слегка приглушенным голосом, — чем старше я становлюсь, тем труднее меня заинтересовать чем-то второсортным.
— Тем не менее, ты не перестаешь искать чего-то и заниматься сравнениями.
— Чтобы убедить нас обоих. Так же, впрочем, как и ты.
— Как ты благороден, дорогой!
Вспотевшими пальцами Кирби остановил надоевший ему спектакль и потихоньку выбрался из-под дивана. Карла выскользнула из своего одеяния. Ее голова была запрокинута назад, глаза закрыты, а губы разомкнуты в улыбке. Рядом с ее наготой строгий костюм Джозефа смотрелся явно не на месте. Кирби подошел к двери и еще раз оглянулся на них. Закрытая дверь преграждала путь. Оставалось снова применить испытанный прием: перейти на мгновенье в реальный мир и открыть ее хотя бы на полдюйма. Они не успеют его заметить. Операция удалась, и уже в красных сумерках он отворил дверь настолько, что смог выскользнуть в коридор. Оказавшись снаружи, он напрягся и проделал обратную операцию. Закрыть ее на защелку он не смог, но прикрыл почти полностью. Еще несколько секунд реального времени он потратил на то, чтоб проверить двери, ведущие в остальные четыре каюты. Три из них оказались пусты, а четвертая — заперта.
Несколько долгих минут Кирби провел в реальном времени, в любой момент готовый его остановить. Прислушиваясь к каждому шороху, он лихорадочно размышлял над тем, что теперь предпринять. Со стороны палубы не доносилось ни звука. Обдумав наконец свои действия, Кирби вернулся в красный мир. Дверь кают-компании, по-прежнему лишь притворенная, не представляла серьезной преграды. Костюм Джозефа, разложенный аккуратнейшим образом, покоился на стуле. Одного короткого взгляда в сторону дивана оказалось достаточно, чтобы Кирби понял, что он навсегда и бесповоротно освободился от одержимости Карлой. Пораженный увиденным, он поспешил отвести глаза. Сцена была безобразная и вместе с тем смотрелась до того нелепо, что так и тянуло улыбнуться, несмотря на стыд, неловкость и отвращение. Никогда бы Кирби не подумал, что со стороны это выглядит настолько непоэтично. Вспомнился почему-то дешевый балаган, где жалкие, несчастные, отвратительно размалеванные клоуны бессмысленно колотят друг друга по головам пузырями с водой. Больше всего поражала абсолютная серьезность и глубокая сосредоточенность обоих участников этого действа.
Пока Кирби разбирался со свинцовыми складками делового костюма мистера Джозефа Локордолоса, он пришел к выводу, что подобного рода зрелища не стоят шахматных турниров. Где-то, в одном из карманов костюма, обязательно должны лежать ключи. Неожиданно одна мысль болезненно пронзила его. Когда он и Бонни Ли — неужели они тоже…
Увы, как ни досадна была истина, приходилось ее признать. Еще на один шаг он приблизился к пониманию человеческой расы, смешной, претенциозной, склонной к самообману, и пойманной в капкан собственной плоти.
В конце концов Кирби обнаружил то, что искал. Золотое кольцо, а на нем — шесть ключей. Вытащив ключи из кармана, он оставил их висеть в воздухе, а сам стал разглаживать вздувшийся и перекореженный костюм. Закончив с этим делом, Кирби взял ключи, с трудом распахнул тяжеленную дверь, вышел и, навалившись всем телом, снова закрыл ее. На спортсменку-Карлу и Джозефа — любителя приключений он больше ни разу не оглянулся.
Возле запертой каюты Кирби стал подбирать ключ. Подошел из связки самый маленький. Кирби возвратил ход времени — ключ повернулся, замок щелкнул и дверь открылась. Бетси, в полнейшем изумлении, уставилась на него. Она стояла возле иллюминатора и только что смотрела сквозь толстое стекло на море. Ее рыжеватые волосы были всклокочены, лицо — бледно, глаза — не накрашены. Светло-оранжевый вельветовый комбинезон с короткими рукавами и длинной молнией висел на ней мешком, точно с чужого плеча. Талию тесно охватил ремень с большой серебряной пряжкой.
— Что, черт возьми, ты здесь…
Кирби поднял палец к губам, осторожно прикрыл за собой дверь и запер ее на ключ изнутри. Когда он снова посмотрел на Бетси, та попыталась улыбнуться, но вместо улыбки из глаз у нее побежали слезы. Странно покачиваясь, она подошла к Кирби и уткнулась лицом ему в грудь. Он ласково обнял ее за плечи. Девушка дрожала и, крепко прижимаясь к нему, беззвучно плакала. От нее исходил какой-то кислый запах; он подумал, что это, должно быть, запах страха и боли.
Наконец Бетси высвободилась, сделала неверный шаг к кровати и, тяжело опустившись на нее, упала головой в колени.
Но уже спустя несколько мгновений она опять выпрямилась и все-таки улыбнулась, немного смущенной улыбкой.
— Извини. Я чуть не упала в обморок, а этого со мной никогда не случалось. — Ее лицо странно передернулось. — Боюсь, что я совсем на себя не похожа. Она — чудовище. Мне было так больно!
Кирби присел рядом на кровать.
— Это моя вина.
— Нет, — жестко возразила Бетси. — Моя. Это я хотела перехитрить ее. Я думала, у меня получится. Не могла поверить, что она действительно может со мной что-нибудь такое сделать. А когда поняла, что она способна на все, то возомнила, будто я ужасно стойкая и храбрая. Прямо Жанна Д'Арк, осужденная на костер! Мне стыдно, Кирби. Я рассказала ей, где она может найти тебя и Вильму. Пожалуйста, прости меня.
— Ты должна была сразу рассказать ей все.
— Думаю, что в следующий раз так оно и случится. Оказалось, что добиться этого нетрудно, совсем нетрудно. Достаточно поднести электроды к самым чувствительным местам и начать потихоньку увеличивать ток. А дальше: либо говори, либо твои собственные мышцы разорвут тебя на части. Главное, что никаких следов. Она — дьявол, Кирби! Не понимаю, как ты пробрался сюда. Они — где?
— Говори потише, Бетси. Они в кают-компании. Все в порядке.
— А Вильма, она ничего не знает, Кирби! Я ее расспрашивала. Боже мой, она — такая педантка. И страшно преданная, просто невероятно. Но она не верит, что существует какая-то специальная штука, за которой они охотятся. Если она у нее и есть, то ей самой об этом ничего неизвестно. Где она?
— В безопасном месте. По крайней мере, пока в безопасном. Они схватили ее, Рауль и Рене, но потом…
— Я помню Рене. А Рауль, наверно, новенький. Рене сильный, хитрый и жестокий. Предан Карле до гроба. Мне никогда не нравилось, как он на меня смотрел.
— Они поймали нас обоих в доме, где остановилась Вильма. Но нам удалось бежать от них.
Бетси удивилась.
— И бежать от них, и пробраться сюда на яхту, в каюту? Здорово! Очень здорово, Кирби. Похоже, я тебя недооценила.
— Джозеф с Карлой еще не знают, что я улизнул от Рене и Рауля. Они собираются доставить меня и Вильму сюда сегодня ночью в контейнерах.
— А ты не боишься, что, пробравшись сюда, уже выполнил за них эту работу?
— Нет, не думаю. Все будет в порядке, Бетси. Видишь ли, мне удалось найти то, за чем они охотятся.
— Удалось?
— Я не знаю еще, как мне быть с полицией, со всеми этими обвинениями, розыском. Я не думал об этом. Но вот выбраться с тобой отсюда я сумею.
— Что же это за штука? Какая-нибудь хитрая машинка для чтения мыслей? Или может, устройство, которое умеет проделывать дырки в бортах яхт?
— О! Теперь ты стала похожа на себя.
— Да, я недоверчива. Покажи мне, что это за устройство.
— Видишь ли, честно говоря, я не знаю, как оно работает. Я еще не научился извлекать из него максимальную пользу. Поэтому определенные трудности, конечно, имеются. Но, так и быть, я покажу тебе. Оно… оно может напугать, Бетси. Я предупреждаю тебя. Оно может очень сильно напугать, потому что нарушаются, как бы это получше выразить, самые основы человеческого бытия. Ты обещаешь мне не впадать в истерику, если оно тебя напугает?
— Истерика? Это роскошь, которую я не могу себе позволить, Кирби Винтер.
— Ну хорошо. Все, что тебе следует знать — это окончательный результат. — Кирби вынул часы.
— Ты хочешь сказать, что это как-то связано с этими старыми…
Он остановил движение времени и постоял, раздумывая, стоит ли сразу открыть ей все или же дать возможность осмыслить происходящее постепенно. В конце концов он решил, что нервная система у нее достаточно прочная, чтобы справиться с неожиданными потрясениями. Тогда он медленно поднял с кровати застывшее тело девушки и осторожно посадил на стул. Затем отошел к двери и включил время.
