Эстер не ответила. Она не дрогнула, даже не моргнула. Она рассматривала ковер. Сидела очень прямо, все еще в пальто, и обеими руками вцепилась в свою кожаную сумочку. Очевидно, за всю жизнь она не встречала ничего более занятного, чем наш ковер.
Мне хотелось наговорить Вульфу такого, что в присутствии гостьи прозвучало бы чересчур грубо, и поэтому я молчал.
Молчал и тридцать минут спустя, когда прибыла миссис Пайн.
Она опустилась в красное кожаное кресло. В тот день на миссис Пайн была шубка из рысьего меха и шерстяное платье плотной вязки, коричневое в элегантную черную клетку. Прежде ей не доводилось встречаться с мисс Ливси, сказала она, и протянула той руку, которую Эстер предпочла не заметить. Миссис Пайн это ничуть не смутило. Судя по тому, как она себя держала, ее ничто не смогло бы смутить. Впрочем, некая задумчивость все-таки заставила ее воздержаться от любых реплик личного характера в мой адрес. Устроившись в красном кожаном кресле, она укорила Вульфа:
– Всего этого не случилось бы, выполни вы мою просьбу. Моего брата бы не убили. Он прекратил бы свои дурачества. Все кончилось бы как нельзя лучше.
– Нет, – возразил Вульф. – Не кончилось бы. Мне кажется неоспоримым, что ваш брат ни за что не оставил бы своих притязаний на кресло президента фирмы. И обстоятельства смерти мистера Мура так и остались бы неясны, хотя вас это не интересовало. Я бы предпочел, чтобы вы начали рассказ с вечера той пятницы. Почему вы сказали мне, что ваш муж спит дома, когда это было не так?
– Потому что я не видела… Чем это вы заняты, Арчи?
– Стенографирую, – ответил я ей. – У меня это неплохо выходит.
– Прекратите. Я не хочу, чтобы вы записывали наш разговор.
– А я хочу, – резко парировал Вульф и погрозил ей пальцем. – Я намереваюсь, мадам, представить вашему совету директоров результаты работы, для которой меня наняли. Не возражаю, чтобы записи были использованы только для этого, но они мне нужны. Не вижу необходимости что-то скрывать от вас. На данный момент я знаю лишь то, что мне нужно знать, не более. Например, я всего лишь догадывался, только предполагал, что вы обманули меня, сказав, будто ваш муж крепко спит, пока ваша реакция на мою просьбу о встрече со слугами не превратила догадку в уверенность. Почему вы солгали?
– Я не лгала.
– Фу-ты. Не лгали?
– Это вышло не намеренно. – Сесили постоянно оглядывалась, но не на меня, а на мой блокнот. – Когда вы позвонили, я была в гостиной. Комната мужа находится не близко, и я думала, что он уже улегся. Когда я пошла проверить, в кровати его не оказалось. Я просто решила не говорить вам, это казалось не так уж важно в тот момент, и потому сказала, что он спит. Он пришел домой какое-то время спустя после вашего звонка…
– Какое время?
– Даже не знаю… минут через двадцать или через полчаса. Только потом, уже позже, когда нам сообщили, что брат найден убитым, я поняла, что это мой муж убил его.
– Как вы догадались? Или он сам рассказал?
– Не в ту ночь. Но я уже знала и наутро поговорила с ним. Он признался. – Рука миссис Пайн вспорхнула с колен. – Муж рано или поздно все мне рассказывал, давно поняв, что это лучший выход.
– А когда он признался вам в убийстве мистера Мура?
Она покачала головой:
– Я не намерена об этом говорить. Не должна, по моему убеждению. – Она перестала поглядывать на мой блокнот и подалась к Вульфу. – Я понимаю, зачем вам нужны записи, и согласна рассказать все, что необходимо. Некоторые вещи я открою, чтобы вам не пришлось обращаться к помощи полицейских, но переступать за эти рамки я не обязана. Верно, мой муж действительно убил Уолдо, но ко мне это не имеет никакого отношения. Он убил его, потому что мисс Ливси влюбилась в Мура и собиралась выйти за него замуж.
Выдержкой я все-таки уступал Вульфу. При этих словах я вскинул голову, чтобы посмотреть на миссис Пайн. Вульф же пробормотал только:
– Ревность.
Она кивнула:
– Мой муж совершенно потерял из-за нее голову… Но она, наверное, все уже рассказала?
– Не все. Я хочу выслушать вашу версию тоже. Продолжайте.
– Он познакомился с ней на ежегодном балу, которые компания устраивает для сотрудников. Прошло уже больше года, а он человек страстный и увлекающийся. Он рассказал мне об этом, хотел получить развод. Время шло, но легче ему не становилось. Она не позволяла ему видеться с ней слишком часто, ни в коем случае не на людях. Она все устроила чрезвычайно умно, не разрешила ему перевести себя на лучшую должность, а когда я предложила им единственно разумный выход – стать любовниками, отказалась наотрез.
Сесили повернулась в кресле, чтобы посмотреть на Эстер.
– Очень разумный ход с вашей стороны, мисс Ливси, – признала она без неприязни в голосе, – но этот ход чрезвычайно усложнил мне жизнь.
Эстер не шелохнулась, выпад Сесили остался без ответа.
– Он намеревался развестись, – подсказал Вульф.
– Да, но я была против. Это перевернуло бы всю мою жизнь, а помимо всего прочего, я сделала его президентом фирмы. Он даже был готов пожертвовать ради нее своей карьерой. Поэтому я убедила Уолдо Мура устроиться туда на работу.
Она кивнула, самой себе.
– Вы не знали Уолдо. Это был самый очаровательный человек из всех, кого я встречала, пока и он мне не надоел. Безусловно, рано или поздно это случается со всеми, но я сомневаюсь, чтобы отыскалась женщина, способная устоять перед его чарами. Так вот, я устроила его на работу в отдел фондов, где уже трудилась мисс Ливси, чтобы… ну, чтобы отвлечь ее. Я даже не сомневалась, что все получится замечательно. Уолдо сделал ее своей игрушкой уже через… я забыла, но никак не более…
– Вы лжете!
Эстер все-таки разомкнула губы, и Сесили моментально развернулась к ней.
– О нет, вам совершенно нечего стыдиться, мисс Ливси! Право, не стоит! Вы единственная, кому он когда-либо предлагал руку и сердце. – Она повернулась к Вульфу. – Итак, у мужа не осталось причин требовать развода. Так я думала, но могла бы и догадаться, что он, со своей решимостью обязательно добиться всего, чего пожелает, не сможет так легко примириться с поражением. В итоге Уолдо Мур оказался убит. Об этом я рассказывать не стану. Вам это никак не пригодится, а я не обязана открывать все. В любом случае Уолдо погиб не из-за какой-то моей ошибки. Моей вины тут нет.
– Просто не повезло, – пробормотал Вульф.
Она согласно кивнула.
– Но в одном я ошиблась, и очень жестоко. Я обо всем рассказала брату. Он был старше, и еще в детстве у меня появилась такая привычка – все рассказывать ему, которая сохранилась и потом, когда мы уже выросли. Мало-помалу я стала понимать, что брат – человек своеобразный, со странностями и его не следует принимать всерьез. Это тоже было ошибкой – думать, что брата можно не принимать всерьез. Я не представляла себе, как сильно, до глубины души, он мечтал возглавить бизнес, основанный нашим отцом. Я была потрясена, узнав, что он использует наши тайны, секреты между братом и сестрой, для давления на моего мужа, чтобы самому стать президентом. Я сохранила несколько писем, которые муж получил от мисс Ливси, и мой брат завладел ими, похитив их у меня.
– Вы рассказали ему, что ваш муж убил мистера Мура?
По лицу Сесили скользнула тень досады.
– Повторяю: я не стану об этом говорить, – твердо объявила она, ставя точку в этом вопросе. – Но мой брат… да, так он и думал. Он начал угрожать моему мужу и мне тоже. Еще одна ошибка, или та же самая… Зря я не принимала брата всерьез. Я сказала ему, что у него нет нужных качеств для того, чтобы управлять компанией, и что ему придется раз и навсегда отказаться от этой мысли. Тогда он… вы знаете о рапорте, который он послал наверх, где говорилось, что Уолдо был убит.
Вульф кивнул.
Сесили махнула пальцами.
– Все это нельзя было спустить на тормозах, потому что усилиями брата рапорт получил огласку и по отделу поползли слухи. Мой муж не отважился скрыть это от директоров, а когда большинством голосов те пожелали привлечь частного детектива, не смог этому воспротивиться. Мне кажется, это был блестящий ход со стороны моего брата. Никогда бы не подумала, что ему хватит мозгов придумать что-то подобное. Разве он не умница?
– Умница, – согласился Вульф. – И в итоге его убили.
– Но он ведь не мог этого знать, – возразила она. – Он изобрел очень умный способ надавить на моего мужа. Я намеревалась, конечно, положить этому конец и по-прежнему считаю, что могла добиться своего, если бы вы выполнили мою просьбу… и прекратили свое расследование. Оно только подзадоривало брата, заставляло его нажимать все сильнее. Если бы вы отказались от дела, думаю, мне удалось бы уговорить брата отступиться. Но затем он сказал Арчи, что ему известно имя убийцы Уолдо, а после понял, что зашел слишком далеко: он ведь хотел получить место моего мужа, а не бросать его в тюрьму за убийство. Если бы Арчи не торчал в отделе, брат ни за что бы не проговорился – ни ему, ни кому-то другому. Я встретилась с братом в тот день и заставила осознать ошибку, и тогда он отказался от своих слов. Но было уже, наверное, поздно. Мой муж так и решил. Он уже знал тогда, что у брата оказались письма, которые он получил от мисс Ливси, и посчитал, что брат перегнул палку и не сможет пойти на попятный, даже если захочет. Так или иначе, он не доверял моему брату и не считал, что когда-нибудь сможет доверять. И вот… в ту ночь…
