— Как он там зарегистрировался?
— Под фамилией Ньютон, но я сомневаюсь, что это его настоящая фамилия.
— Из моего офиса он пошел прямо в гостиницу.
— Все наружное наблюдение повел за собой туда, — сказал Дрейк. По крайней мере, он выявил одного человека, но старается «расколоть» всех.
— Пол, — сказал Мейсон, — когда имеешь дело с вымогателями, приходится действовать безжалостно.
— А разве кто-нибудь действует по-другому?
— Мне придется прибегать к действиям, — сказал Мейсон, — которые могут показаться неэтичными, если посмотреть на них с точки зрения деловой этики.
— Когда имеешь дело с вымогателями, приходится быть неэтичным, — заметил Дрейк.
— Для вашего сведения, — сказал Мейсон, — этого человека зовут Коллистер Деймон Гидеон. Он очень умный шантажист. Поскольку он только что вышел из федеральной тюрьмы, его положение чрезвычайно уязвимо. Если бы дело обстояло по-другому, он бы меня просто распял. Мне пришлось напустить на него тумана, но я играл так, как будто у меня на руках четыре туза.
— Кого он шантажирует?
— Меня.
— Вас! — удивился Дрейк.
— Вот именно.
— Что же, черт возьми, есть у него на вас, Перри?
— Ничего, — ответил Мейсон, — он просто может создать для меня трудную ситуацию, если будет продолжать посещать мой офис.
— Ого! — воскликнул Дрейк. — В этом есть смысл. Детективы правительственной службы могут прийти к мысли о том, что некоторые из ваших клиентов могут привести их к спрятанным деньгам.
— Вот именно, — заметил Мейсон. — Они, естественно, заинтересуются каждым человеком, которого навестит Гидеон.
— Он заходил к вам, и вы попали в их объектив.
— Возможно, еще нет, — сказал Мейсон, — но если он будет заходить часто, несомненно, попаду… Детективы могут подумать, что я являюсь посредником.
Дрейк нахмурился:
— Он может доставить вам массу неприятностей, Перри.
Мейсон кивнул.
— И вы совершенно ничего не можете сделать, — продолжал Дрейк. — Если он вздумает посещать ваш офис, вы не можете воспрепятствовать этому, если не подадите на Гидеона жалобу, что он вас шантажирует. Сделать это вы не можете, да, да не можете, если хотите защитить своих клиентов.
— Поэтому я и сказал, Пол, что в борьбе с шантажистами можно применять любое оружие.
— У вас есть какая-нибудь идея? — спросил Дрейк.
Мейсон кивнул.
— Вы можете достать полицейский снимок Гидеона, Пол?
— Конечно. Такие снимки есть в его деле.
— И вы можете найти художника? — спросил Мейсон.
— Художника?
— Который выполняет заказы полиции. Затем достаньте несколько форм, используемых для составления портрета преступника по описанию свидетелей. Мне нужно пару хороших набросков лица Гидеона, которые были бы очень похожи на него. Но их необходимо сделать в грубой, небрежной манере, характерной для работы со слов свидетелей преступления. Вы знаете, как эти наброски сводятся вместе. Попросите этого художника на основе полицейского снимка сделать несколько очень похожих на оригинал набросков Гидеона.
— И что тогда? — спросил Дрейк.
— Потом, — ответил Мейсон, — я дам ему возможность освободиться как от грубого, так и от квалифицированного наружного наблюдения и исчезнуть.
— Как вы собираетесь сделать это? — спросил Дрейк.
— Это потребует денег, — заметил Мейсон. — Я хочу дать их ему.
— Если вы начнете давать ему деньги, это будет улица с односторонним движением, — заметил Дрейк. — Это все равно что лить воду в крысиную нору.
Мейсон покачал головой и улыбнулся.
— Как только Гидеон освободится от наружного наблюдения, у него не будет никакого алиби.
— Ну и что?
— Я собираюсь показать ему этот набросок и сказать, что он был сделан художником со слов свидетелей налета или убийства или какого-то другого преступления, о котором он прочтет в газетах.
— Он же будет знать, что вы строите ложное обвинение.
— Ну и что. Может знать, но не сможет ничего, абсолютно ничего противопоставить этому, — сказал Мейсон. — Самый слабый пункт в системе защиты осужденного мошенника состоит в том, что его предыдущий приговор может быть использован, чтобы дезавуировать его показания, если он попытается отрицать участие в преступлении.
— Но, — запротестовал Дрейк, — если он обратится в полицию, выяснится, что в деле такого наброска нет, что он был сделан на основе имевшихся у них фотографий.
— Шантажист, бывший мошенник, только что освободившийся от наружного наблюдения, идет в полицию и просит проверить его дело?
Подумав немного, Дрейк громко рассмеялся.
— Хорошо, — сказал он, — вы победили.
— Еще нет, — ответил Мейсон, — но я собираюсь «привести к ноге» этого скользкого, увертливого Гидеона. Я сказал ему, что, когда речь идет о шантажистах, мои действия становятся безжалостными.
— Даже при этом вы не можете обвинять человека в том, чего он не совершал.
— Я же говорю не об этом, — откликнулся Мейсон. — Я хочу заставить его думать, что могу привлечь его к суду, приписав такое преступление, которое приведет его в газовую камеру или в тюрьму до конца жизни. Когда приходится иметь дело с шантажистами, Пол, единственное, что нужно делать, немедленно переходить в наступление.
— Хорошо, — сказал Дрейк. — Какой численности наружное наблюдение следует поставить за ним?
— Поставьте столько людей, сколько нужно, — ответил Мейсон. — Возьмите в полиции его фотографию, привлеките художника, приготовьте несколько набросков портрета Гидеона.
— Хорошо, — сказал Дрейк, — все будет сделано.
Когда на следующий день примерно в 9 часов утра Мейсон вошел в свой офис, Делла Стрит его спросила:
— Как вчера прошла ваша встреча с Баррингтоном? Он много расспрашивал обо мне?
— Нет, — улыбаясь сказал Мейсон. — Я загнал его в угол и интенсивно расспрашивал его о нем самом, и когда он изложил свою историю, ему было уже не до вопросов о вас.
— Несколько минут назад позвонил Пол Дрейк. Ему сделали заказанный вами набросок портрета. О ком идет речь?
— Давайте посмотрим, — сказал Мейсон, — опознаете ли вы этого человека. Позвоните Полу и попросите его зайти.
Через некоторое время обусловленным образом Пол постучал в дверь офиса и Делла Стрит открыла ее.
— Вы сделали? — спросил Мейсон.
— Конечно, — ответил Дрейк и протянул Мейсону набросок с портрета и несколько его ксерокопий.
Мейсон посмотрел, улыбнулся и протянул набросок Делле Стрит.
— Кто это, Делла?
— Боже, да это же тот человек, Гидеон.
— Очень большое сходство, Пол. Самое главное то, что набросок выполнен таким образом, что создается впечатление, что это работа художника-полицейского.
— Так это и есть, — ответил Дрейк. — У меня имеется друг, художник, который иногда работает по заданию полиции. Я дал ему фотографию Гидеона из полицейского дела, и он сделал этот набросок.
Гидеона очень трудно ввести в заблуждение, — предупредил Дрейк. — Это человек выше среднего по своему интеллекту. Кроме того, пробывший определенное время в тюрьме человек настолько пропитывается различными знаниями из области уголовного мира, что с ним трудно кому-либо сравняться.
— Даже мне? — спросил Мейсон.
— Я этого не сказал, — ответил Дрейк. — Но не думайте, что с Гидеоном легко справиться, Перри.
— Я и не думаю.
Зазвонил телефон. Делла подняла трубку и сказала:
— Да, Джерти. Кто звонит? — На лице Деллы Стрит появилось выражение чрезвычайного раздражения: — Скажите ему, нет подождите минутку… — Она закрыла трубку ладонью и сказала Мейсону: — Звонит тот… Гидеон. Сказать Джерти, чтобы она отключила его, чтобы он больше никогда не звонил?
— Ни в коем случае, — ответил Мейсон. — Скажите Джерти, пусть она соединит его со мной. Вы тоже слушайте. — Мейсон взял трубку своего телефона и сказал: — Мейсон слушает.
— Это Гидеон, — сказал человек на другом конце провода. — Как вы сегодня себя чувствуете, господин Мейсон?
— Спасибо, благодарю вас.
— Я думал на минутку забежать к вам в офис.
— Мне нечего вам сказать, — ответил Мейсон.
— Из вашего ответа я понял, что вы не хотите видеть меня. Я даже удивился, что вы подняли трубку. Но я просто забегу и полчасика посижу у вас в приемной, а затем уйду. Знаете, грубое наружное наблюдение еще функционирует, и я хочу, чтобы детектив отрабатывал свои деньги.
— Конечно — ответил Мейсон.
— И я, — продолжал Гидеон, — намерен приходить в ваш офис по крайней мере один раз в день до тех пор, пока я не найду пути освободиться от наружного наблюдения.
— И сколько это будет стоить?
