– В двух словах. И вы как раз вошли в гостиную.
– Ну, да. У Крис появилась сумасшедшая идея – что одна из девочек хочет ее убить.
– Сумасшедшая?
– Конечно.
– Деньги – сильный мотив.
– Вздор! У Даффи муж – миллионер. Вайолет нравится скромная простая жизнь с Питом. Прим и Эдуард тоже прекрасно живут, кроме того, Примроуз просто обожает свою мать.
– Тогда откуда у леди Балаклавы появилась такая странная мысль? Долли прорычала:
– Вот пусть сама и скажет вам! Смешно!
– Если это смешно, то почему вы сказали, что рады меня видеть?
– Да только потому, что Крис будет чувствовать себя спокойней. Вы слышали о сюрпризах? Так вот, Крис убеждена, что один из них отравлен.
– Не представляю, что кого-то можно отравить букетом роз, – заметила Эмми.
– Значит, вы не читали все эти детективные романы, которыми зачитывается Крис, – продолжала Долли. – По мнению одного из авторов, можно обрызгать цветы таким составом, что любой дурак, понюхав, тут же окочурится. Ну, торт, естественно, с цианистым калием. И шампанское…
– А вот тут возникает проблема, – перебил ее Генри. – Бутылку обычного вина можно открыть и подсыпать туда яд. Что касается шампанского…
– Вы правы, конечно, – согласилась Долли, – и, честно говоря, вся эта идея не кажется Крис действительно серьезной. У Даффи и Чака нет ни малейшей причины убивать Кристал. Но все же, ради интереса, она решила и эту проблему. Крис уверяет, что яд можно впрыснуть шприцем через пробку. Ну, и, конечно, существует старый испытанный способ – подсыпать яд в бокал.
– Если предположить, что или шампанское, или торт, или цветы отравлены, то что может сделать Генри? – спросила Эмми.
Долли рассмеялась хриплым смехом.
– Ценный вопросик! И я вам открою секрет. Крис хочет, чтобы Генри все предварительно понюхал и попробовал – прежде, чем это сделает она.
– Ничего себе! – воскликнул Генри.
– Она считает, что вы сразу заметите, если что-нибудь не так.
– Конечно, мы все заметим, – возмущенно проговорила Эмми. – Когда он умрет, это сразу все заметят.
– Не воспринимайте так трагически. Генри – профессионал, и он должен унюхать преступление в зародыше.
– Но я так понимаю… – начал Генри.
– Никто не должен знать, кто вы такой! – Долли снова рассмеялась. – Все в порядке! Девочки будут думать, что вы друг сэра Бэзила.
– А вы сами что думаете о подозрениях леди Балаклавы? – спросил Генри.
– На первый взгляд, все это смешно. С другой стороны, я слишком давно знаю Крис и научилась понимать ее. Что-то может случиться. Держите ухо востро, инспектор! – И, загасив свою сигару в пепельнице у постели, Долли вышла из комнаты.
Генри и Эмми распаковали вещи, переоделись и через некоторое время тоже спустились вниз.
Кристал сидела на софе, пила коктейль и курила сигарету, вставив ее в длинный мундштук. Спиной к двери сидели двое мужчин. Они повернулись, и Генри не удивился, обнаружив, что один из них – это Долли, одетая в черный вечерний костюм, опять же брючный.
Кристал воскликнула:
– Ах, это вы, мои дорогие! С Долли вы уже знакомы. А это – доктор Гриффитс. Тони, познакомься, это – Генри и Эмми Тиббет, старые друзья Бэзила, из Лондона. Ты помнишь Бэзила? Долли, дай что-нибудь выпить! Генри умирает от жажды. И, наверное, от голода. У нас есть в доме еда?
– Конечно, есть, – проворчала Долли.
– Долли – просто чудо, – заметила леди Балаклава. – Она делает еду прямо из воздуха. Не знаю, как ей это удается!
– Не знаешь, да? – снова буркнула Долли. – Бокальчик для тебя, Тони? Что касается еды, то креветки готовы.
Кристал заулыбалась.
– Вы видите? Чудеса! Что бы я делала без тебя, Долли, дорогая! Долли неожиданно покраснела и пробормотала:
– Стараюсь, как могу. И всегда очень старалась.
В это время зазвонил телефон, и она быстро вышла в холл.
Доктор Гриффитс взял свой коктейль и застенчиво обратился к Генри:
– Значит, вы друг сэра Бэзила?
– Я с ним едва знаком, – быстро проговорил Генри, которому надоела эта тема. Наступило неловкое молчание.
– Тебе так идет черное платье, Эмми, – прервала его Кристал. – Ты в нем гораздо худее.
Эмми сладко улыбнулась в ответ.
– А вам так идет оранжевое. Вы в нем гораздо толще. К ее удивлению, Кристал осталась довольна.
– Ты должна приезжать к нам чаще, Эмми, дорогая. С тобой приятно поболтать. В комнату снова вошла Долли.
– Звонили с почты. Телефонограмма.
– Что? – заволновалась Кристал.
– Из Лозанны. Эдуард извиняется, но его срочно вызвали на конференцию. Примроуз приедет одна.
Кристал явно успокоилась.
Ужин прошел весело. Генри и Эмми говорили мало, наслаждаясь креветками. Затем Кристал встала и пригласила Генри в библиотеку.
– Крис, – сказала Долли, – ты же обещала…
– О, перестань! Это не то, что ты думаешь.
Библиотека была в дальнем конце дома. Небольшая комната, очень уютная. Генри заметил на полках полное собрание сочинений Диккенса, много Киплинга и ранние сочинения Пристли.
Леди Балаклава закрыла дверь и подвела Генри к столу, который, в отличие от книг, не был покрыт пылью.
– А теперь я покажу тебе игру, в которую могут играть только двое. – И она рассмеялась. – Не бойся, дорогой.
Кристал достала из ящика стола колоду карт и разложила их вокруг обычного стеклянного бокала. Но сами карты были необычные. На каждой нарисована буква.
– Я ничего не понимаю в спиритизме, – заметил Генри.
– Сейчас научу. Садись. Давай твои руки. Так, пальцы касаются моих пальцев. Кольцо должно оставаться неразорванным.
Генри сделал, как ему велели.
– Что теперь?
– Тихо!
Прошла минута. Генри подумал, что прошел целый час. Время тянулось очень медленно. Он уже начал терять терпение, когда бокал шевельнулся и стал слегка подрагивать, касаясь то одной буквы, то другой.
«Ч-А-Р-Л-И».
– Ваш покойный муж? – спросил Генри. Кристал кивнула. Затем обратилась к бокалу:
– Скажи нам, что ты сказал мне.
Бокал посомневался. Медленно, будто нехотя, он выписывал свое послание. «О-П-А-СН-О-С-Т-Ь». И добавил – «У-Б-И-Й-С-Т-В-О».
– Кого убьют? – спросила Кристал.
«К-Р-И-С».
– Кто убьет?
«Н-Е-С-П-Р-А-Ш-И-В-А-Й». И снова – «О-П-А-С-Н-О-С-Т-Ь».
– Не будь идиотом, Чарли! – воскликнула Кристал. – Кто собирается меня убить? Бокал запрыгал через стол, явно направляясь к букве «Д».
В это время дверь распахнулась, и в библиотеку влетела разъяренная Долли.
– Кристал!
Что случилось затем, Генри не понял. Он разжал пальцы, и леди Балаклава – тоже. Бокал подпрыгнул до потолка и упал на стол, разбившись вдребезги.
– Тони хочет попрощаться, – сказала Долли. – Он уходит, Крис.
– Ну, и пусть уходит, – равнодушно ответила леди Балаклава.
– Попрощайся с ним, – не отступала Долли.
– Черт бы тебя побрал, – разозлилась Кристал и встала из-за стола. – Хорошо. И дай пластырь для Генри. Боюсь, что Чарли его слегка укусил.
Генри посмотрел на свою руку. Действительно, палец был в крови, и кровь стекала и капала прямо на карту с буквой «Д». Когда он поднял глаза, Кристал уже ушла.
Долли достала из ящика стола пластырь и заклеила Генри палец. Из того же ящика она достала тряпку и смахнула осколки стекла в мусорную корзину.
– Значит, вот откуда леди Балаклава берет информацию, – задумчиво протянул Генри.
– Похоже на то, – ответила Долли.
– А почему вы мне не сказали?
– Вы бы не поверили. И это не имеет ко мне никакого отношения! – неожиданно выкрикнула Долли.
– Лорд Балаклава не успел сообщить, кто хочет убить его… гм-м… вдову.
– Оно и к лучшему.
– Да? Почему же?
– Потому что он врет!
Она взяла корзинку и вышла из комнаты. Генри постоял и тоже вышел. В холле никого не было, а в гостиной сидела Эмми и держала в руках пустую чашку из-под кофе.
– Идем спать, – обратился к ней Генри.
– В эту черную комнату?
– По крайней мере, там тихо и спокойно. Мы должны отдохнуть. Завтра будет тяжелый день.
Генри и Эмми только закончили завтракать, когда услышали скрип гравия во дворе, а затем чей-то женский голос.
– Привет! Кто-нибудь есть дома? Они были в кухне одни.
– Ты думаешь, мы должны… – Эмми положила ложку и посмотрела на Генри.
– Да. Долли в теплице, а Кристал вряд ли проснется до обеда.
– Интересно, кто бы это?.. – начала Эмми. Но на ее вопрос тут же ответили.
– Мамочка! Это мы – Даффи и Чак. Где же ты, дорогая?
– Пошли, – сказал Генри. – Надо их встретить.
Даффи стояла в холле, излучая великолепие, в новом костюме «от Кардена».
– Хелло, – поздоровалась она. – Кто вы такой?
– Меня зовут Генри Тиббет, – ответил Генри. – Это – моя жена Эмми. Мы приехали в гости на уик-энд. А вы, должно быть, миссис Швахеймер.
