После третьей попытки послышался звук ломающегося дерева, и тяжелая дверь, распахнувшись, повисла на петлях. Майор Джефферсон быстро переступил порог. Остальные остались на месте. Через минуту он вернулся. Его землистого цвета лицо стало еще бледнее.
— В чем дело? — с тревогой спросила леди Стэнуорт. — Виктор там?
— Думаю, вам, леди Стэнуорт, не следует сейчас входить туда, — медленно произнес майор Джефферсон, преграждая ей путь, когда она шагнула вперед. — Похоже, что мистер Стэнуорт застрелился.
Глава 3.
Мистер Шерингэм озадачен
Библиотека, как и многие другие комнаты Лейтон-Корта, была значительно модернизирована. Темные дубовые панели все еще покрывали стены, но большой открытый камин с высокой каминной полкой был заменен новым, более современным.
Комната была большая, и если представить себе, что мы стоим в холле спиной к парадной двери, то библиотека занимала правый угол задней части дома, соответствуя столовой, находившейся по другую сторону. Между ними была меньшая комната, но такой же ширины, как и холл, которая использовалась в качестве кладовки и для хранения охотничьих ружей. Две комнаты по обеим сторонам длинного холла в передней части дома представляли собой гостиную (на той же стороне, что и библиотека) и малую столовую на противоположной стороне. Узкий коридор между столовой и малой столовой вел в помещение для прислуги.
На стороне библиотеки, обращенной на газон с подстриженной травой, так же как и в столовой, были широкие французские окна, в то время как на другой стороне дома, к которой примыкал розарий, было большое современное окно с оконными переплетами и скамейкой под ним, врезанной в толщу стены. Единственное оставшееся прежним небольшое решетчатое окно было в углу, слева от подъемного окна. Дверь, ведущая из холла в комнату, находилась по диагонали к решетчатому окну. Камин располагался точно напротив французских окон.
Библиотека не была перегружена мебелью: одно-два кресла у камина; маленький столик с пишущей машинкой у той же стены, что и дверь. В углу, между подъемным окном и камином стоял глубокий, обитый черной тканью диван. Самой важной частью обстановки был большой письменный стол в центре комнаты, обращенный к подъемному окну. Стены библиотеки были покрыты полками с книгами.
Наблюдательный взгляд Роджера мгновенно все это отметил, пока он стоял в числе небольшой группы у двери, ведущей в библиотеку, и слушал отрывистые, почти грубоватые сообщения майора Джефферсона. С инстинктивным любопытством взгляд Роджера искал объект трагической сцены. В следующий момент тот же инстинкт заставил его повернуться и взглянуть в лицо хозяйки.
Леди Стэнуорт не закричала и не потеряла сознания. Она не принадлежала к числу людей, открыто проявляющих свои чувства. У нее лишь слегка перехватило дыхание, но, кроме этого, она ничем не выдала своих эмоций.
— Застрелился? — спокойно повторила она. — Вы вполне уверены?
— Боюсь, в этом не может быть никаких сомнений, — мрачно ответил майор Джефферсон. — Он мертв уже несколько часов.
— И вы считаете, что мне лучше не входить?
— Зрелище не из приятных, — коротко ответил майор.
— Ну что же. Я полагаю, мне лучше позвонить на всякий случай доктору. Когда несколько недель тому назад у Виктора был жар, он вызывал доктора Мэтьюсона, не так ли? Я пошлю за ним.
— И необходимо сообщить полиции, — сказал майор Джефферсон. — Я позвоню.
— Зачем? Я буду звонить доктору, могу сразу же сообщить и в полицию, — ответила леди Стэнуорт и, пройдя через холл, направилась к телефону.
Роджер и Алек переглянулись.
— Я всегда говорил, что это замечательная женщина, — прошептал Роджер другу, когда они за майором последовали в библиотеку.
— Я могу быть чем-нибудь полезен, сэр? — спросил дворецкий стоя в дверях.
— Да, Грэйвс, вы тоже войдите, — быстро взглянув в его сторону, сказал майор Джефферсон. — Будете свидетелем.
Четверо мужчин один за другим вошли в библиотеку. Занавески на окнах еще не открывались, и свет был тусклым. Джефферсон быстро прошел к окнам и резким движением отдернул занавески с французских окон. Потом повернулся и молча кивнул в сторону большого письменного стола.
В кресле, которое было немного отодвинуто от стола, сидел или, вернее, полулежал откинувшись назад мистер Стэнуорт. Правая рука, свисавшая почти до пола, крепко сжимала небольшой револьвер; палец все еще конвульсивно нажимал на курок. Посередине лба, как раз у самых волос, была маленькая круглая дырочка, края которой выглядели странно почерневшими. Голова мистера Стэнуорта откинулась на спинку кресла, широко открытые глаза остекленело уставились в потолок.
Как и сказал Джефферсон, зрелище было не из приятных.
Роджер первым прервал молчание.
— Черт побери! — тихо произнес он. — С чего это ему вздумалось?.. И зачем?!
— Почему вообще так поступают? — спросил Джефферсон, уставившись на неподвижное тело, словно пытаясь проникнуть в его тайну. — Надо думать, у него была на то чертовски важная причина. Не так ли?
Роджер нетерпеливо пожал плечами.
— Разумеется. Но почему именно Стэнуорт? Я бы никогда не подумал, что у него в жизни есть хоть малейшая забота! Конечно я его хорошо не знал, но только вчера я тебе говорил, Алек… — Роджер внезапно замолк. Лицо Алека стало мертвенно-бледным; расширенными от ужаса глазами он уставился на распростертую фигуру в кресле.
— Я совсем забыл, — тихо пробормотал Роджер майору Джефферсону. — Парень еще слишком молод, чтобы побывать на войне. Ему всего лишь двадцать четыре года. Впервые увидеть труп — это, конечно, шок! Особенно в происшествии такого рода. Фу! Здесь пахнет смертью. Давайте откроем окна!
Он повернулся и резко распахнул французские окна, впустив в комнату струю свежего воздуха.
— Заперты изнутри, — пробормотал он, открывая окна. — Два другие тоже. Алек, выйди на минутку на воздух! Неудивительно, что тебе стало дурно.
Алек слабо улыбнулся; ему удалось взять себя в руки, и щеки его слегка порозовели.
— О, со мной все в порядке! — сказал он, но голос слегка дрожал. — Это просто шок.
Легкий порыв ветерка размотал бумаги на письменном столе, и одна из них упала на пол. Дворецкий Грэйвс шагнул вперед и поднял ее. Прежде чем положить бумагу на стол, он безразлично посмотрел на нее.
— Сэр! — взволнованно воскликнул Грэйвс. — Взгляните на это!
— Что-нибудь интересное? — с любопытством спросил Роджер.
— Даже очень! — сухо ответил Джефферсон. — Это записка. Я вам его зачитаю: «Тем, кого это может интересовать. По причине, которая касается меня одного, я решил покончить с собой». И внизу подпись. — Джефферсон задумчиво вертел кусок бумаги в руках. — Хотелось бы, однако, чтобы он назвал эту причину, — добавил он.
— Да, это в высшей степени загадочный документ, — согласился Роджер, — но достаточно ясный, не так ли? Могу я взглянуть?
Он взял листок из протянутой руки майора и с интересом стал его рассматривать. Бумага была слегка помята; текст напечатан на машинке. Подпись — Виктор Стэнуорт — уверенная и твердая, но как раз над ней была еще одна попытка неполной подписи… всего несколько букв: В-и-к… Было похоже, что написано пером с недостаточным количеством чернил.
— По-видимому, это было сделано в высшей степени продуманно и взвешенно, — заметил Роджер. — Он взял на себя труд напечатать текст вместо того, чтобы написать его от руки, и, обнаружив, что недостаточно обмакнул перо в чернила, спокойно подписывается еще раз! И взгляните только на подпись — ни следа нервозности!
Он вернул листок майору, и тот снова посмотрел на него.
— Нервы никогда не беспокоили Стэнуорта, — коротко заметил майор. — И подпись подлинная. Готов поклясться!
Алек не мог не почувствовать, что слова Джефферсона явились ответом на вопрос, задать который Роджер умышленно воздержался.
— Собственно говоря, я немного обо всем этом знаю, — заметил Роджер, — но одно совершенно очевидно: нельзя трогать тело, пока не появится полиция.
— Даже в случае самоубийства? — с сомнением спросил Джефферсон.
— Безусловно. Всегда.
— Не думаю, что в данном случае это будет иметь значение, — нехотя заметил Джефферсон. — Однако, возможно, вы правы. Хотя, вообще-то, это бессмысленно, — поспешно добавил он.
Послышался стук в полуоткрытую дверь.
— Я позвонила доктору Мэтьюсону и в полицию, — донесся ровный голос леди Стэнуорт. — Они немедленно вышлют инспектора из Элчестера. Не кажется ли вам, что мы должны сообщить всем остальным в столовой?
— Да, безусловно, — сказал Роджер, находившийся ближе других к двери. — Нет никакого смысла откладывать. Кроме того, если сообщить сейчас, у них будет время немного прийти в себя до прихода полиции.
