Приятная истома опустилась на них, как мягкая снежная пелена. В комнате было тепло, и Эллери сквозь дремоту ощущал капли пота на лбу. Он почти заснул, когда его затуманенный мозг подал сигнал тревоги. Пытаясь подняться, использовав свои мышцы, он в панике почувствовал, что скользит во мглу — его тело казалось налитым свинцом и далеким, как Вега.[64] Последней сознательной мыслью перед тем, как комната и лица компаньонов закружились перед глазами, было, что их всех одурманили каким-то наркотиком…
Головокружение возобновилось, как будто ни на секунду не прерывалось потерей сознания. Перед закрытыми глазами плясали огоньки, и что-то упрямо барабанило в виски. Открыв глаза, Эллери увидел на полу яркие солнечные блики. Господи, прошла целая ночь!..
Он со стоном поднялся, держась руками за голову. Остальные валялись вокруг в разных позах, тяжело дыша. Кто-то — Эллери с трудом различил, что это Эмми Уиллоуз, — пошевелился и вздохнул. Дотащившись до бара, Эллери налил себе скверного шотландского виски. Выпивка обожгла горло, и он сразу почувствовал себя лучше. Подойдя к актрисе, Эллери тряс ее до тех пор, пока она не открыла глаза и не уставилась на него.
— Что… когда…
— Нас усыпили, — прохрипел Эллери. — Всю компанию. Попытайтесь оживить остальных, мисс Уиллоуз, пока я пошарю вокруг. И посмотрите, не притворяется ли кто-то из них.
Шатаясь, Эллери двинулся в заднюю часть дома. За кухонным столом сидя спали над чашками остывшего кофе горничная, Миллан и кухарка. Вернувшись в гостиную, Эллери кивнул мисс Уиллоуз, хлопочущей над Гарднером у пианино, и поднялся по лестнице. После кратких поисков он нашел спальню мастера Джонатана — мальчик все еще спал нормальным крепким сном, громко посапывая носом. Господи, он в самом деле сопит!.. Эллери со стоном заглянул в уборную, примыкающую к спальне. Спустя некоторое время он спустился, вошел в кабинет и почти сразу же вышел, едва держась на ногах и с блуждающим взглядом. Взяв свою шляпу из гардероба в прихожей, Эллери шагнул на солнечный свет. Он провел на воздухе пятнадцать минут — дом Оуэна был окружен лесом и казался изолированным, как ранчо на Диком Западе… Когда мрачный и разочарованный Эллери вернулся в дом, остальные уже пришли в сознание, издавая мяукающие звуки и держась за голову, как испуганные дети.
— Ради бога, Квин… — хрипло заговорил Гарднер.
— Кто бы это ни был, он воспользовался люминалом из туалетной наверху, — прервал Эллери, отбрасывая шляпу и морщась от внезапной боли в голове. — Это лекарство миссис Мэнсфилд вчера давала миссис Оуэн, чтобы она поспала. Использовали почти весь пузырек, а это сильное снотворное! Отдыхайте, пока я проведу небольшое расследование на кухне. Думаю, люминал был в кофе. — Вернувшись, он досадливо поморщился. — Неудача… Madame la cuisinere,[65] кажется, была в ванной, Миллан ходил в гараж взглянуть на машины, а горничная где-то прихорашивалась. В результате наш друг получил возможность высыпать в кофейник почти весь порошок из пузырька. Проклятие!
— Я собираюсь вызвать полицию! — истерически взвизгнула миссис Мэнсфилд, пытаясь встать. — В следующий раз нас убьют в собственных постелях! Лора, я настаиваю…
— Пожалуйста, миссис Мэнсфилд, — устало промолвил Эллери, — не надо героических мер. Вы окажете большую услугу, если пройдете на кухню и подавите зреющий там мятеж. Обе женщины, несомненно, намерены упаковывать вещи.
Миссис Мэнсфилд закусила губу и выбежала из комнаты. Вскоре послышался ее увещевающий голос, откуда, однако, исчезли слащавые интонации.
— Но, Квин, — запротестовал Гарднер, — мы же не можем оставаться беззащитными…
— Что я хочу знать, — сказала Эмми Уиллоуз, с трудом шевеля бледными губами, — это кто подсыпал нам люминал и почему… Пузырек наверху. Похоже, это один из нас, не так ли?
Миссис Гарднер негромко вскрикнула. Миссис Оуэн откинулась на спинку кресла.
— Один из нас? — прошептала рыжеволосая женщина.
Эллери невесело улыбнулся. Внезапно его улыбка увяла, и он повернулся в сторону прихожей:
— Что это было?
Все посмотрели туда же, но ничего не увидели. Эллери шагнул к двери.
— Что там еще, ради бога? — простонала миссис Оуэн.
— Мне показалось, что я услышал звук…
Эллери распахнул входную дверь. В комнату хлынули лучи утреннего солнца. Все увидели, как Эллери нагнулся, подобрал что-то на крыльце, быстро осмотрелся, затем покачал головой, вернулся и закрыл дверь.
— Пакет, — нахмурившись, сказал он. — Я подумал, кто-то…
Все уставились на коричневый пакет в его руках. Лицо миссис Оуэн просветлело.
— Может быть, это от Ричарда! — Внезапно радость сменилась страхом. — Или вы думаете…
— Адресовано вам, миссис Оуэн, — медленно произнес Эллери. — Ни штампа, ни марки; надпись сделана карандашом и печатными буквами… Пожалуй, я возьму на себя смелость вскрыть это. — Разорвав веревку и бумагу, он еще сильнее нахмурился, ибо пакет содержал только пару стоптанных коричневых мужских ботинок.
Миссис Оуэн выпучила глаза; ее ноздри затрепетали.
— Это ботинки Ричарда! — вскрикнула она и откинулась назад в полуобмороке.
— В самом деле? — пробормотал Эллери. — Любопытно… Разумеется, в пятницу вечером он носил не их. Вы уверены, что это обувь вашего мужа, миссис Оуэн?
— Его похитили! — крикнула миссис Мэнсфилд из задней двери. — Наверное, там окровавленная записка?
— Там нет ничего, кроме ботинок. Теперь я сомневаюсь в теории похищения, миссис Мэнсфилд. Эти ботинки Оуэн не носил в пятницу вечером. Когда вы видели их последний раз, миссис Оуэн?
— Вчера днем — в его гардеробе наверху, — простонала она.
— Возможно, их украли оттуда прошлой ночью, пока мы все были без сознания, — весело сказал Эллери. — А потом вернули довольно эффектным способом. Пока, как видите, никакого вреда причинено не было. Боюсь, — сурово добавил он, — что мы пригреваем змею у себя на груди.
Никто, однако, не засмеялся.
— Очень странно, — промолвила мисс Уиллоуз. — Прямо какое-то безумие, мистер Квин. Не вижу никакого смысла во всем происходящем.
— В настоящий момент я тоже не вижу. Либо кто-то затеял с нами чудовищную шутку, либо за этим кроется дьявольский и извращенный ум.
Снова взяв шляпу, Эллери двинулся к двери.
— Куда вы? — испуганно спросила миссис Гарднер.
— Всего лишь немного поразмышлять под голубым балдахином Господа Бога, — ответил Эллери. — Но не забывайте, что это привилегия детективов. Никто из вас не должен выходить из дома.
Часом позже он вернулся, не дав никаких объяснений.
Около полудня они нашли второй пакет в такой же коричневой бумаге. Внутри была картонная коробка, а в коробке — завернутые в папиросную бумагу две великолепные игрушечные парусные лодки, вроде тех, какие летом дети пускают в пруду. Пакет был адресован мисс Уиллоуз.
— Это становится непереносимым, — пробормотала миссис Гарднер; ее полные губы дрожали. — Меня мороз продирает по коже!
— Я бы чувствовала себя лучше, — заметила мисс Уиллоуз, — если бы это был окровавленный кинжал или что-нибудь в таком роде. Игрушечные лодки! — Она шагнула назад и прищурилась. — У меня тоже есть чувство юмора, друзья, но этими шутками я уже сыта по горло. Кто из вас валяет дурака?
— Шутки! — воскликнул Гарднер. Он был бледен как смерть. — Говорю вам, это дело рук безумца!
— Боже мой, мистер Квин, — с трудом вымолвила находящаяся на грани обморока миссис Оуэн. — Я не понимаю… Ведь это лодки Джонатана!
Эллери подбежал к подножию лестницы и громко позвал:
— Джонни! Спустись на минутку!
Мастер Джонатан повиновался с явной неохотой.
— Что вам нужно? — холодно осведомился он.
— Поди-ка сюда, сынок.
Мастер Джонатан подошел, волоча ноги.
— Когда ты последний раз видел эти лодки?
— Лодки! — завопил мастер Джонатан, тут же обретая активность. Подбежав к игрушкам, он схватил их, сердито глядя на Эллери. — Мои лодки! Вы украли их!
— Ну-ну. — Эллери покраснел. — Будь хорошим мальчиком. Когда ты видел их последний раз?
— Вчера! В моем ящике с игрушками! Это просто безобразие! — прошипел мастер Джонатан и помчался наверх, прижимая лодки к тощей груди.
— Украдены тогда же, — беспомощно произнес Эллери. — Ей-богу, мисс Уиллоуз, я почти склонен с вами согласиться. Кстати, кто купил эти лодки вашему сыну, миссис Оуэн?
— Его отец.
— Проклятие! — вторично за это злосчастное воскресенье выругался Эллери и послал всех обыскать дом и проверить, не исчезло ли что-нибудь еще.
Однако никто не обнаружил никаких пропаж. Спустившись, они застали Эллери озадаченно разглядывающим маленький белый конверт.
