— Когда ты последний раз видел эти лодки?
— Лодки! — завопил мастер Джонатан, тут же обретая активность. Подбежав к игрушкам, он схватил их, сердито глядя на Эллери. — Мои лодки! Вы украли их!
— Ну-ну. — Эллери покраснел. — Будь хорошим мальчиком. Когда ты видел их последний раз?
— Вчера! В моем ящике с игрушками! Это просто безобразие! — прошипел мастер Джонатан и помчался наверх, прижимая лодки к тощей груди.
— Украдены тогда же, — беспомощно произнес Эллери. — Ей-богу, мисс Уиллоуз, я почти склонен с вами согласиться. Кстати, кто купил эти лодки вашему сыну, миссис Оуэн?
— Его отец.
— Проклятие! — вторично за это злосчастное воскресенье выругался Эллери и послал всех обыскать дом и проверить, не исчезло ли что-нибудь еще.
Однако никто не обнаружил никаких пропаж. Спустившись, они застали Эллери озадаченно разглядывающим маленький белый конверт.
— Что это? — с беспокойством спросил Гарднер.
— Торчал в дверях, — задумчиво ответил Эллери. — Не замечал его раньше. Странно…
Дорогой конверт был запечатан сзади синим сургучом и адресован теми же карандашными каракулями миссис Мэнсфилд.
Старая леди плюхнулась на ближайший стул, хватаясь за сердце. От страха она лишилась дара речи.
— Откройте конверт, — хрипло сказала миссис Гарднер.
Эллери разорвал конверт и еще сильнее нахмурился.
— Внутри ничего нет! — пробормотал он.
Гарднер отвернулся, что-то буркнув себе под нос. Миссис Гарднер тряхнула головой, как оглушенный боксер, и в пятый раз за день заковыляла к бару. Чело Эмми Уиллоуз омрачилось.
— Знаете, — почти спокойно сообщила миссис Оуэн, — это мамин конверт.
Последовала очередная пауза.
— Все более и более странно, — заметил Эллери. — Я должен собрать это воедино… Ботинки — сплошная тайна. Игрушечные лодки, возможно, задуманы как подарок — вчера был день рождения Джонатана, а они принадлежат ему. Какая-то скверная шутка… — Он покачал головой. — Нет, не подходит. А третий сюрприз — пустой конверт. Отсутствие письма, казалось, должно указывать на важность самого конверта, но он принадлежит миссис Мэнсфилд. Единственная возможность — сургуч. — Эллери внимательно изучил синюю печать, но не обнаружил на ней никаких знаков.
— Похож на наш сургуч из библиотеки, — сказала миссис Оуэн тем же неестественно спокойным голосом.
Эллери ринулся в библиотеку, за ним устремились остальные. Миссис Оуэн подошла к письменному столу и открыла верхний ящик.
— Он был здесь? — быстро спросил Эллери.
— Да, — ответила она дрогнувшим голосом. — Я пользовалась им только вчера, когда писала письмо. О боже!..
Сургуча в ящике не было.
Пока они тупо смотрели в ящик, в дверь позвонили.
* * *
На сей раз это оказалась корзина, в которой лежали два больших кочана капусты.
Позвав Гарднера и Миллана, Эллери спустился с крыльца. Они обыскали деревья и кустарник вокруг дома, но ничего не обнаружили. Никаких следов звонившего в дверь призрака, оставившего корзину с капустой в качестве четвертого загадочного подарка. Казалось, это существо состояло из дыма и материализовалось только в тот момент, когда ему нужно было нажать кнопку звонка.
Они застали женщин сбившимися в угол гостиной, бледными и трясущимися от страха. Миссис Мэнсфилд, дрожа как осиновый лист, звонила в местную полицию. Эллери попытался протестовать, но махнул рукой и, сжав губы, склонился над корзиной.
К ручке был привязан клочок бумаги, на котором было написано карандашом тем же грубым почерком: «Мистеру Полу Гарднеру».
— Похоже, — пробормотал Эллери, — на сей раз выбрали вас, старина.
Гарднер, казалось, не верил своим глазам.
— Капуста!
— Простите. — Эллери ненадолго отошел и, вернувшись, пожал плечами. — Кухарка говорит, что капусту взяли из овощных запасов в кладовой. Ей не пришло в голову искать исчезнувшие овощи.
Миссис Мэнсфилд возбужденно докладывала о событиях ошарашенному полицейскому. Когда она положила трубку, то была красная, как новорожденный младенец.
— С меня довольно этого вздора, мистер Квин! — огрызнулась старая леди. Упав в кресло, она залилась истерическим смехом. — Я знала, Лора, что ты загубила свою жизнь, выйдя замуж за эту скотину!
Закон, персонифицированный коренастым краснолицым мужчиной с нашивками шефа полиции, а также молодым долговязым полицейским, прибыл через пятнадцать минут, сопровождаемый воем сирены.
— Я — Нотон, — представился первый. — Что, черт возьми, у вас происходит?
— А, шеф Нотон! — приветствовал его Эллери. — Здравствуйте. Я сын инспектора Ричарда Квина с Сентр-стрит.
— О! — Нотон сурово посмотрел на миссис Мэнсфилд. — Почему вы не сказали, что здесь мистер Квин, миссис Мэнсфилд? Вам следовало знать…
— Меня тошнит от всех вас! — завизжала старая леди. — С самого начала этого уик-энда происходит сплошная чепуха! Сначала эта ужасная актриса в короткой юбчонке, потом этот… этот…
Нотон почесал подбородок.
— Пройдемте сюда, мистер Квин, здесь можем поговорить по-человечески. Что здесь случилось?
Эллери, вздохнув, начал рассказывать. Пока он говорил, лицо шефа полиции становилось все краснее.
— Вы имеете в виду, что воспринимаете это всерьез? — проворчал он наконец. — Для меня это звучит чистым безумием. Мистер Оуэн свихнулся и подшучивает над вами. Господи, у вас нет причин из-за этого волноваться!
— Боюсь, что есть, — печально промолвил Эллери. — Что там такое? Еще одна выходка нашего веселого призрака…
Он бросился к двери и распахнул ее. На крыльце в наступивших сумерках лежала пятая посылка — на сей раз совсем маленькая.
Оба полицейских выбежали из дома, шаря вокруг фонарями. Эллери поднял пакетик. На нем знакомыми каракулями было написано: «Миссис Пол Гарднер». Внутри находились два шахматных короля — белый и черный.
— Кто из вас играет в шахматы? — спросил Эллери.
— Ричард, — простонала миссис Оуэн. — О боже, я сойду с ума!
Расследование обнаружило, что из шахматного набора Ричарда Оуэна исчезли оба короля.
Полицейские вернулись, тяжело дыша. Они никого не нашли. Эллери молча изучал две шахматные фигуры.
— Ну? — осведомился Нотон, расправив плечи.
— Ну, — спокойно ответил Эллери, — у меня имеется блестящая идея, Нотон. Подойдите-ка на минуту.
Теперь он отвел Нотона в сторону и что-то ему зашептал. Остальные стояли поодаль, терзаемые беспокойством. Больше никто не притворялся сдержанным. Если это и была шутка, то страшная. На заднем плане словно маячил призрак Ричарда Оуэна…
Шеф быстро заморгал и кивнул.
— Идите в библиотеку, — велел он присутствующим, которые смотрели на него разинув рты. — Слышали, что я сказал? Идите немедленно! Эту чушь нужно сразу же прекратить!
— Но, мистер Нотон, — запротестовала миссис Мэнсфилд, — никто из нас не мог прислать эти предметы. Мистер Квин подтвердит вам, что мы весь день были у него на глазах…
— Делайте, что я сказал, миссис Мэнсфилд, — проворчал шеф полиции.
Озадаченные люди поплелись в библиотеку. Полицейский привел Миллана, кухарку и горничную и вошел туда же вместе с ними. Никто ничего не говорил и ни на кого не смотрел. За дверью, ведущей в гостиную, царило гробовое молчание. Все напрягали слух.
В половине восьмого дверь распахнулась, и на пороге появились Эллери и Нотон.
— Всем выйти, — скомандовал Нотон. — Побыстрей!
— Выйти? — прошептала миссис Оуэн. — Куда? Где Ричард? Что…
Полицейский вывел всех собравшихся. Эллери открыл дверь кабинета, зажег свет и шагнул в сторону.
— Будьте любезны войти и сесть, — сухо сказал он. Лицо его было усталым и напряженным.
Медленно и молча они повиновались. Полицейский принес из гостиной дополнительные стулья, и все уселись. Нотой опустил шторы. Полицейский закрыл дверь и прислонился к ней спиной.
— В некотором отношении, — заговорил Эллери, — это было одно из самых замечательных дел в моей практике. Оно необычно со всех точек зрения. Миссис Уиллоуз, желание, которое вы выразили в пятницу вечером, становится явью. Вы познакомитесь с изощренными проявлениями преступной изобретательности.
— Преступ… — Полные губы миссис Гарднер дрогнули. — Вы хотите сказать, что… произошло преступление?
— Тихо! — цыкнул на нее Нотон.
— Да, — мягко ответил Эллери, — произошло преступление. Должен с прискорбием сообщить вам, миссис Оуэн, что это убийство.
— Ричард мертв?!
— К сожалению.
Последовало молчание. Миссис Оуэн не плакала — казалось, все ее слезы высохли.
— Все это выглядит фантастичным, — со вздохом продолжал Эллери. — Сутью всей проблемы были часы. Часы, которые не находились там, где следовало, — часы с невидимым циферблатом. Помните, я указывал, что так как не увидел в зеркале светящихся стрелок, то, значит, часы передвинули или сняли. Это была логичная теория. Но не единственная.
