Но где–то в глубине мелькала мысль, которую она пыталась заглушить: «А что, если все это — с Витолдом — только прекрасный сон, который исчезнет, как исчезают сновидения… Тогда что? Тогда я останусь совсем одна… Ужас!»
Она пошла на работу, продолжая думать о Нилсе. Уедет он или нет? Как быть, если не уедет? Неужели Нилс и впрямь так сильно любит ее, что готов даже убить, если жена… Может быть, лучше не думать, пусть решает судьба… Если Нилс уедет, значит, ей суждено быть с Витолдом, если же нет…
Бригите пришло в голову позвонить Неллии, жене Рониса; вчера говорили, что Ронис тоже уезжает.
— Неллия? Как поживаешь? — щебетала Бригита. — Собираешь муженька в дорогу? Конечно, конечно… Да, и Нилс едет. Сегодня явился домой под утро, был хорош, всю ночь пил где–то… Ах, и твой набрался? Представляю… Сколько им еще до отъезда осталось? Сегодня вечером?! Спасибо, что сказала, Нилс почему–то… Ну, тогда у меня хлопот по горло. Всего!
Значит, Нилс уезжает сегодня… если поедет вообще. Теперь лишь бы не остаться с ним наедине… в последние минуты…
Бригита боялась его. После работы она побежала к своей сестре Лигии — позвать ее к себе, чтобы помогла отправить Нилса в командировку. Лигия согласилась.
Сестры застали Нилса крепко спящим. Когда Нилс, проснувшись, увидел рядом с женой свояченицу, он не удивился, был хмур и молчалив. «Туча–тучей», — подумала Бригита.
В дорогу его собрали в два счета. Лигия не понимала, почему Бригита не отпускает ее домой, но сдалась на уговоры, когда та пообещала довезти сестру до дому на такси. Лигия, правда, спросила, не пробежала ли между Бригитой и Нилсом черная кошка? Бригита только приложила палец ко рту, давая понять, что сейчас об этом говорить не следует.
Время до вечера тянулось невыносимо медленно. Бригита, Лигия и Нилс сели ужинать. Разговаривали только женщины. Нилс молчал, точно воды в рот набрал; поел, положил руки на стол перед собой и уставился на них, словно впервые увидел собственные тяжелые, неуклюжие руки; смотрел, смотрел и вдруг спросил свояченицу:
— Лигия, как по–твоему, я чурбан?
Ошеломленная Лигия всплеснула руками:
— Что, что? Ничего не понимаю!
— Нет, ты мне вот что скажи: чурбан я?
— Это еще что такое?
— Э… Чего уж…
Воцарилось напряженное молчание. Нилс все еще рассматривал свои руки, Бригита загремела посудой, убирая со стола, Лигия кинулась помогать ей.
В десять часов Нилс встал, надел пальто, взял чемодан и рюкзак и вышел, не попрощавшись с женщинами, даже не поглядев в их сторону.
У Бригиты заныло в груди, она выбежала во двор вслед за мужем.
— Нилс!
— Ну? — он не остановился.
— Нилс, когда ты приедешь?
Он обернулся, поставил чемодан и сказал:
— Поди–ка сюда! Ну!
У Бригиты онемели колени — так странно звучал голос мужа, выражение лица в густых сумерках нельзя было различить.
Она все же преодолела страх и подошла. Тогда Нилс с силой обхватил ее за плечи — у нее даже прервалось дыхание.
— Не вздумай со мной шутки шутить! — сказал Нилс тихо, немного ослабив свою мертвую хватку, но все еще не выпуская жену. Помолчал и добавил чуть слышно, медленно и отчетливо выговаривая каждое слово: — Не то я такое сделаю, что еще на том свете вспоминать будешь.
— Нилс, что за дикая сцена! Что ты выдумал? Я же только спросила, когда вернешься…
— Не знаю… Так ты слышала, что я сказал? До свидания, жена.
— До свидания…
Бригита стояла, прислушиваясь к его ровным, тяжелым шагам. Какое–то непонятное настроение — она так ждала этой минуты, а сейчас не испытывала ни радости, ни облегчения, только усталость и щемящую боль в груди, хотя для этого не было никаких оснований.
7
В первые дни после отъезда Нилса Бригита не думала о Витолде, ее почти радовало, что он не приходит в сберкассу. Наверно, обиделся: в последний раз она совсем не владела собой — наговорила резкостей, убежала от него…
Да, Витолд не показывался, и это было хорошо. Нилс уехал, но Бригита еще не верила этому, все казалось — он где–то близко, притаился, следит за каждым ее шагом. Ее преследовала почти болезненная фантазия — будто Нилс превратился в черную грозовую тучу, нависшую над городом, не дающую дышать, грозящую неведомыми бедами…
Через несколько дней Бригите стало легче. Слишком быстро наступала весна, слишком знойно сияло солнце, чтобы в этом всеобщем ликовании не истлела ее неизъяснимая тоска.
Бригита начала вспоминать Витолда — чаще и чаще. Зачем она сделала ему больно? От него Бригита слышала только добрые слова и пожелания, он не виноват, что она пробудила в нем такое глубокое чувство. Как капризная девчонка, она выплеснула на Витолда свое дурное настроение, очевидно огорчив и оскорбив его больше, чем ей показалось тогда. А что если именно Витолд был ее суженым, желанным, долгожданным? Что если он всерьез воспринял Бригитин каприз и навеки уйдет из ее жизни? Каким безнадежно бесцветным вдруг показалось ей будущее в провинциальном городке без Витолда, рядом с мрачным Нилсом…
Бригита не выдержала и как–то в обеденный перерыв отправилась к Витолду в ателье. Чем ближе к цели, тем быстрее она шла… Ее вдруг охватил страх, Витолд исчез, пропал без вести, а может быть, его никогда и не было, и его образ только приснился ей, навеянный несбыточными мечтаниями…
Ни у кого еще при виде Бригиты так радостно не вспыхивали глаза, как у Витолда. Обрадовалась и она: Витолд не исчез, Витолд существовал в действительности, и она, Бригита, осчастливила его одним своим появлением.
— Витолд, я ужасно спешу! Вы один?
— Да. Коллега работает в лаборатории.
— Я сейчас же бегу опять на работу… а завтра выходная. Придете ко мне в гости?
— И вы спрашиваете! Когда мне придти?
— Когда хотите. Я весь день дома.
— Вам не будет из–за этого… Соседи… и…
— Пустяки! Муж уехал в командировку. Наш дом в саду, соседи далеко. Приходите!
— Дорогая…
Бригитины пальцы зажали ему рот.
— Молчите, молчите!
Бригита выбежала на улицу. Сияло солнце, сердце колотилось в груди. Ясный, светлый день. С какими нелепыми, недобрыми призраками, придуманными ею же самой, еще недавно сражалась Бригита, позволяя им затмить радость весны, молодости, всей своей жизни…
8
«Сегодня придет он — он!»
Бригита проснулась с этой мыслью. Посмотрела на часы: восемь. Ужас, как она заспалась! Может быть, Витолд уже приходил…
Бригита соскочила с кровати, посмотрела в окно: прозрачный, светлый апрельский туман. Деревья в ласковой зелени распускающихся почек.
Но любоваться было некогда, надо было убрать постель и, главное, принарядиться. Она с вечера обдумала, как одеться; платье ждало, наброшенное на спинку стула, белые лодочки — под стулом на полу.
Бригита умылась, наскоро позавтракала, оделась и стала вертеться перед зеркалом. Сегодня она наверняка понравится Витолду так, что он потеряет голову; сегодня она нравилась сама себе: глаза блестят, лицо свежее, вымытые вчера волосы шелковистыми тугими локонами падают на шею…
На мгновение подумалось: «А вдруг вот сейчас, сегодня, нежданно–негаданно явится Нилс? Нарочно ведь не сказал, когда приедет…»
Но нет, и Бригита сама и все вокруг Бригиты искрилось светом, в такой хороший день не может случиться ничего дурного. Страх исчез так же быстро, как появился.
Бригита услышала шаги Витолда издали, когда он отворял садовую калитку… Как встретить его? Сидя на стуле с журналом? Лежа на диване? Хлопоча на кухне, как подобает хорошей хозяйке? Еще вчера Бригита перебрала все варианты и выбрала кухню; а сейчас, когда он действительно шел, она вдруг смешалась и стояла столбом посреди комнаты, не зная, за что схватиться.
Он уже входил в прихожую… Постучался… Ничего не соображая, Бригита распахнула дверь. Он молча положил на руки Бригите охапку темно–красных роз.
…С этого дня они были вместе. Были вместе, ничего уже не остерегаясь, не думая ни о чем, кроме того, что они нашли друг друга, твердо решив не отказываться от своего счастья. Нилс? Бригита обещала Витолду, что все расскажет мужу, потребует развода сразу же, как тот вернется в Калниене. Витолд соглашался с ней. Он тоже не представлял себе жизнь без Бригиты. Им оставалось только подвести черту под прошлым, под всем, что не относится к их любви, к их новой жизни… Нилс должен это понять, каким бы ни был он «тупым и неотесанным», как сказала Витолду Бригита. И далее если он не поймет, не захочет понять — сейчас не средневековье какое–нибудь.
Как–то ночью, лежа рядом с Витолдом, Бригита сказала:
— Вит, я не верю, что все это наяву. Это неправдоподобно, все слишком хорошо. В жизни так не бывает! По–моему, нам грозит что–то страшное. Уж слишком много счастья выпало на нашу долю.
— Что ты, глупышка! Никакое счастье не может быть слишком большим для тебя!
