– Я уже говорил, что не знаю досконально правовых норм, – сказал Бум, – но хочу получить ясное представление о деле. Если здесь имеются какие-то вещественные доказательства, я не хочу, чтоб с ними что-то случилось.
– Само собой разумеется. Но, с другой стороны, если это вовсе не вещественное доказательство, а какая-то ценная бумага, я хочу быть уверен, что она никуда не денется.
– Зачем эти намеки?
– Откуда мне знать, может, в этом конверте, который следует распечатать в случае смерти мистера Дейвенпорта, находится его завещание или какие-то ценные акции, которые он хотел отдать своей секретарше. Наличные деньги, в конце концов.
– Самое правильное – распечатать пакет и посмотреть его содержимое.
– С другой стороны, – продолжал рассуждать вслух Мейсон, – там может находиться нечто представляющее особую важность для владельцев, чего не следует разглашать.
– Но он же отдал письмо секретарю!
– Не совсем так, – покачал головой адвокат. – Он поручил ей хранить пакет, а вовсе не отдал его ей. Она должна была вернуть его мистеру Дейвенпорту при его первом требовании.
– Я не это имела в виду, – вмешалась Мейбл Нордж. – Хозяин отдал его мне для того, чтобы я передала пакет офицерам после его смерти.
– Он велел отдать пакет офицерам? – спросил Мейсон.
– Его нужно вскрыть в случае его смерти.
– Хозяин не распоряжался отдать пакет офицерам?
– Я не могу помнить дословно его фразу.
– Вот, пожалуйста! – развел руками Мейсон.
– Она все записывает! – воскликнула Мейбл Нордж, кивая в сторону Деллы Стрит. – Стенографирует каждое сказанное нами слово.
– Вы возражаете? – спросил Мейсон.
– Ну, мне это не кажется честным.
– Почему? Или вы намереваетесь изменить что-то из сказанного вами после того, как обдумаете свои слова?
– Вы мне кажетесь на редкость неприятным типом.
– Очень многие люди думают точно так же.
Офицер с завидным упрямством заговорил:
– Возвращаюсь к тому же вопросу о вещественных доказательствах. Я не понимаю происходящего, но работающая тут молодая женщина утверждает, что у нее где-то спрятан конверт, который надлежит вскрыть в случае смерти мистера Дейвенпорта, поскольку в нем содержатся данные о… о…
– Изобличающие лицо, повинное в его смерти! – твердо заявила Мейбл Нордж.
– Вы теперь утверждаете, что он убит.
– Возможно.
– Но точно вы не знаете?
– Он ждал, что такое может случиться.
– Вы также знали и другое: хозяин находился под наблюдением врача?
– Ну… знала.
– И его предупреждали: при таком кровяном давлении и состоянии артерий он должен вести себя чрезвычайно осмотрительно, ибо все может плохо кончиться?
– Он не делился со мной такими сугубо личными обстоятельствами своей жизни.
– Рассказывал вам о своих отношениях с женой?
– Ну, не совсем.
– В таком случае вы не знаете о содержании письма, а лишь предполагаете?
– Я уже сказала о своих мыслях по этому поводу. Мы можем это незамедлительно выяснить.
Бум коротко спросил:
– Где находится письмо?
– В моем столе, в запертом на ключ ящике.
– Достаньте его! – велел Бум.
– Одну минуточку, – произнес Мейсон. – Такой поступок незаконен.
– И все же я хочу рискнуть, – сказал офицер. – Я прослежу, чтобы эта особа не дотронулась ни до чего другого в столе, кроме письма. Но если пакет существует, я хочу быть полностью уверен в его сохранности. Я не знаю, кто вы такой, но, видимо, представляете вдову. Вы очень быстро приступили к работе.
– И теперь я вижу, моя поспешность вполне оправдана, – сказал Мейсон, дружелюбно улыбаясь. – Я стараюсь сохранить в целости и сохранности все имущество.
– Что вы хотите сказать?
Мейсон кивнул в сторону Мейбл Нордж, которая отпирала ключом правую тумбу стола:
– А что делала она тут в такое позднее время?
– Она же здесь работает.
– По ночам?
Офицер недоуменно нахмурился и посмотрел на секретаршу с подозрением:
– Послушайте, мисс Нордж, как вы здесь оказались?
– Я… я проезжала мимо и увидела освещенные окна.
– Куда вы ехали? – спросил Мейсон.
– Мимо дома по дороге.
– Здесь тупик, – усмехнулся адвокат.
– Ну, я… я ехала мимо. И я…
– Вы вошли в дом?
– Это вас не касается.
– Вот, пожалуйста, – сказал Мейсон, – она была здесь, хотя ей не полагалось тут находиться. В такое позднее время у секретаря не может быть работы… Так что же она делала?
– Послушайте, – затряс головой офицер, – вы меня совершенно запутали. Я не хочу неприятностей.
– Вы уже сейчас совершаете ошибку. В тот момент, когда вы, используя свою власть, позволяете дотрагиваться до предметов в этой комнате, вы допускаете ошибку.
Офицер подошел к Мейбл Нордж и остановился рядом.
– Я не хочу, чтобы вы дотрагивались до чего-либо другого, кроме письма, – сказал он. – Где оно?
– В запертом ящике в письменном столе.
– Прекрасно. Письмо возьму я.
– Ящик заперт, – сказала она, выдвигая ящик письменного стола, – что-то вроде моего личного сейфа.
– Понятно.
Офицер вытащил шкатулку:
– Этот ящичек не заперт.
– Правда? Я считала, что он на замке. Обычно я его всегда запираю.
Бум приподнял крышку и посмотрел на конверт.
– Советую вам не дотрагиваться до этого пакета, – предупредил Мейсон.
Полицейский тут же опустил крышку:
– Что, повашему мнению, нужно с ним сделать?
– Сдайте его в суд как часть имущества мистера Дейвенпорта.
– Предположим, с ним что-то случится?
– Позаботьтесь, чтобы ничего не случилось.
– Вы считаете, я должен?
– Конечно. Заприте шкатулку. Отнесите ее в суд. Пусть судья, которому будет поручено официальное утверждение завещания, откроет пакет в присутствии представителей наследников.
Мейбл Нордж топнула ногой, на ее глаза навернулись слезы бессильной ярости.
– Вскройте конверт, вы, глупец!
Мейсон посмотрел офицеру в глаза:
– Предположим, конверт наполнен деньгами, тысячедолларовыми банкнотами, которые он обещал дать секретарше? Ну а как вы потом сможете доказать, что там находится именно столько денег, сколько вы называете? Вас заподозрят в присвоении двух-трех бумажек. Какую песню тогда запоете? Нет, этот ящик нужно открывать лишь в присутствии официальных лиц.
– Верно! – изрек офицер, поворачиваясь к Мейбл Нордж.
– Вы глупец! – завопила она.
У Бума побагровело лицо.
– Я вам ясно сказала, – истерично вопила секретарь, – его жена намеревалась его убить! Он знал об этом. В письме содержатся улики, связывающие ее с другим убийством.
– Решать вам, офицер, это ваша обязанность, – сказал Мейсон скучающим голосом.
Офицер опять заколебался.
– Да не трусьте же, открывайте! – настаивала Мейбл. – Неужели вы не видите, этот человек изо всех сил старается отговорить вас, чтобы вы не получили доказательства, которые мистер Дейвенпорт хотел передать властям.
Полицейский взял в руки конверт.
– Не спешите, – остановил его Мейсон. – Не принимайте моего юридического совета, но не слушайте и эту особу. У вас же имеется окружной прокурор. Вызовите его. Спросите его, как поступить?
– Вот это правильно! – с явным облегчением воскликнул Бум и заторопился к телефону.
Мейсон авторитетно объявил:
– Лично я считаю, конверт следует открыть только в присутствии инспектора, ведающего делами наследства. Кроме того, я посоветовал бы на случай, если у вас имеются сомнения, убрать этот пакет в сохранное место.
– Что значит «убрать»?
– Сейчас он находится в шкатулке в ящике письменного стола. Заберите его и спрячьте в сейф. Но вам придется следить за тем, чтобы никто не попытался что-то предпринять в отношении содержимого данного конверта.
– Не разрешайте ему мешать вам исполнять свой долг! – закричала Мейбл. – Вскройте конверт. Добудьте доказательства.
Мейсон откровенно зевнул:
– Честное слово, это становится утомительным. Мне не хочется спорить и пререкаться. Что касается меня, то я не имею ничего против того, чтобы вы доставили этот конверт окружному прокурору. Разумеется, при условии принятия необходимых мер для того, чтобы конверт не был вскрыт лицом, не имеющим на то права.
– Ну что же, давайте поговорим с окружным прокурором.
Когда полицейского соединили с прокурором, он отрапортовал:
– Говорит Бум. Я нахожусь в Парадайзе. Очень сожалею, но вынужден вас потревожить в столь поздний час: я столкнулся с одной проблемой. Здесь находится адвокат, который утверждает, что он представляет Дейвенпортов. Сам Эд Дейвенпорт умер. В его офисе имеется письмо, которое должно быть вскрыто в случае его смерти. Адвокат, представляющий его жену, утверждает, что это можно сделать только в присутствии налогового инспектора… Нет, оно не адресовано полиции. На конверте просто написано: «Вскрыть в случае моей смерти, а содержимое доставить властям».
