Ванс понимающе кивнул.
— Можем ли мы сейчас поговорить с мистером Штаммом?
— Лучше немного позже. Я помог ему подняться наверх, и он лег в постель. Конечно, с ним можно поговорить, но вы должны понимать, что он еще слаб.
Ванс пробормотал слова благодарности.
— Вы дадите нам знать, когда с ним можно будет поговорить?
— Конечно, — кивнул доктор.
— А мы тем временем, — сказал Ванс Маркхэму, — немного поболтаем с мисс Штамм.
— Прошу прощения, — сказал доктор от двери. — Я бы просил вас, сэр, сейчас не беседовать с мисс Штамм. Когда я пришел сюда, с ней была истерика, она очень потрясена случившимся. Я дал ей снотворное и уложил в постель. Сейчас она не сможет разговаривать. Подождите до утра.
— Это верно, — согласился Ванс. — Утро вечера мудренее.
Доктор вышел в холл, и вскоре мы услышали, как он разговаривает по телефону.
Маркхэм глубоко вздохнул и с отчаянием посмотрел на Ванса.
— Вы все еще не удовлетворены? — нетерпеливо спросил он.
— О, мой дорогой Маркхэм! — Ванс капризно посмотрел на него. — Я никогда не прощу себе, если уйду из этого дома, не познакомившись с миссис Мак-Адам. Честное слово! А разве вы не хотите познакомиться с ней?
Маркхэм сердито хмыкнул и откинулся на спинку кресла. Ванс повернулся к Хэсу.
— Пригласите сюда дворецкого, сержант.
Хэс послушно вышел и тут же вернулся вместе с дворецким, полным, высоким человеком лет за пятьдесят, с чистым круглым лицом. Маленькие глазки хитро поглядывали на нас, нос длинный и крючковатый, уголки рта опущены, на голове парик. Его униформа явно нуждалась в чистке и глажении.
— Насколько мне известно, ваша фамилия Трейнор, не так ли? — спросил Ванс.
— Да, сэр.
— Так вот, Трейнор, относительно случившегося здесь возникли кое-какие сомнения, поэтому окружной прокурор и я прибыли сюда. — Ванс не сводил взгляда с лица дворецкого.
— Позвольте мне выразить свое мнение, сэр, — фальцетом заговорил Трейнор. — Я думаю, что ваш вызов сюда был превосходной идеей. Никто не может сказать вам, что стоит за всеми этими таинственными эпизодами.
Ванс удивленно поднял брови.
— Так вы считаете эти эпизоды таинственными? Вы можете сообщить нам что-нибудь полезное по этому делу?
— О нет, сэр. — Трейнор высокомерно поднял подбородок. Я не имею ни малейшего подозрения; благодарю вас, сэр, за честь, которую вы мне оказали, выслушав меня.
Ванс кивнул и спросил:
— Доктор Холлидей только что сказал нам, что мистер Штамм был на волосок от гибели, а со слов мистера Лиленда я знаю, что мистер Штамм приказал подать ему бутылку виски в то время, как все другие пошли купаться в бассейн, верно?
— Да, сэр, я принес ему бутылку его любимого шотландского виски, хотя в том состоянии мистеру Штамму не следовало бы пить. Должен сказать, что я пробовал возразить, но он начал ругаться. «Каждый человек имеет право пить любой яд», — так сказал он или, во всяком случае, таков был смысл его слов. Вы должны понять, что мой долг выполнять волю хозяина.
— Конечно, конечно, Трейнор. Мы не собираемся обвинять вас, — успокоил его Ванс.
— Благодарю вас, сэр. Должен вам сказать, что последние несколько недель хозяин был чем-то расстроен. Он был очень сильно обеспокоен. Он даже забыл покормить рыб в четверг.
— Ого!.. Что-то действительно расстроило его… И рыбы остались голодными, Трейнор?
— О нет, сэр. Я очень люблю рыб, сэр. И если мне будет позволено так выразиться, я разбираюсь в них. Я не согласен с хозяином относительно ухода за некоторыми редкими рыбами. Иногда без его ведома я провожу химическую проверку воды на кислотность и щелочность, если вы понимаете, что я имею в виду. И часто уменьшаю кислотность воды в резервуаре, в котором находится Scatophagus argus.
— Я сам часто меняю воду для Scatophagus argus, — с дружеской улыбкой заметил Ванс. — Но мы отвлеклись от дела. Скажите миссис Мак-Адам, что мы хотим видеть ее здесь, в гостиной.
Дворецкий поклонился и вышел, а несколько минут спустя в комнату вошла крошечная пухлая женщина лет сорока, но, судя по одежде и манерам, она старалась выглядеть моложе своих лет. Однако в ней чувствовалась твердость, которую ей никак не удавалось замаскировать.
Ванс кратко сообщил ей, кто мы и зачем явились сюда, и меня поразило, что она никак не отреагировала на это.
— В сомнительных случаях всегда лучше осмотреть место трагедии, — сказал далее Ванс. — И, конечно, желательно поговорить со свидетелями исчезновения мистера Монтегю.
Женщина только холодно улыбнулась и молчала.
— У свидетелей всегда появляются сомнения, — продолжал он. — Так какие сомнения появились у вас, миссис Мак-Адам?
— Сомнения? Какие сомнения? Я понятия не имею, что вы хотите сказать. — Она говорила холодным равнодушным голосом. — Монтегю, без сомнения, мертв. Если бы это было с кем-нибудь другим, можно было бы подумать, что нас разыграли, что это была шутка. Но Монтегю никогда не был шутником. Он был слишком самонадеян, чтобы иметь чувство юмора.
— Я вижу, вы давно знаете его.
— Слишком давно, — ответила она с явной злобой.
— Как мне сказали, вы закричали, когда он не появился на поверхности…
— Это чисто импульсивно, — спокойно сказала она. — В моем возрасте мне, конечно, надо быть более сдержанной.
Ванс затянулся сигаретой.
— А вы, случайно, не ожидали смерти молодого человека?
Женщина пожала плечами, глаза ее заблестели.
— Нет, не ожидала, — сказала она с горечью. — Но всегда надеялась на это… как и многие другие.
— Очень интересно, — пробормотал Ванс. — А на что вы так внимательно глядели после того, как Монтегю не вынырнул?
Ее глаза прищурились.
— Я не помню своих действий в то время, — ответила она. — Возможно, я просто осматривала поверхность бассейна. Разве это не естественно?
— Конечно, конечно. Вы инстинктивно осматривали поверхность бассейна, когда пловец не вынырнул, не так ли? Но мне рассказали, что ваше поведение не соответствовало такому порыву. Вы, фактически, смотрели в сторону скал.
Женщина бросила быстрый взгляд на Лиленда, и злая усмешка появилась у нее на губах.
— Этот гибрид пытается отвести от себя подозрения. — Она заговорила сквозь стиснутые зубы. — А я считаю, сэр, что мистер Лиленд может рассказать вам о трагедии гораздо больше, чем любой другой.
Ванс небрежно кивнул.
— Он уже рассказал мне много очаровательных вещей. — Он наклонился вперед и улыбнулся. — Кстати, вам, может быть, будет интересно узнать, что несколько минут назад в бассейне раздался ужасный всплеск. Как раз в том месте, которое вы так внимательно разглядывали.
Крошка Мак-Адам внезапно изменилась. Ее тело напряглось, а руки вцепились в ручки кресла, лицо заметно побледнело и она глубоко вздохнула.
— Вы уверены? — пробормотала она странным голосом. Глаза ее впились в Ванса. — Вы в этом уверены?
— Совершенно уверен. Но почему это вас так изумляет?
— Об этом бассейне рассказывают столько странных историй… — начала она, но Ванс перебил ее.
— Это очень странно. Но вы, я надеюсь, не суеверная?
Она слабо улыбнулась.
— О нет, я слишком стара для этого. — Теперь она снова говорила холодно и сдержанно. — Но я просто нервничаю. Этот дом и его окружение действуют неблагоприятно на нервы… Так в бассейне был всплеск? Я не могу себе представить, что бы это могло быть. Может, это одна из летающих рыб Штамма? — предположила она с потугой на юмор. Потом лицо ее застыло, и она пренебрежительно посмотрела на Ванса. — Вы еще что-либо хотите сказать мне?
Она явно не хотела рассказывать нам о своих опасениях, страхах и предположениях. Ванс встал.
— Нет, мадам, — ответил он. — Мои способности, как следователя, исчерпаны… Но я попрошу вас некоторое время оставаться в своей комнате.
Крошка Мак-Адам встала с явным облегчением.
— О, я так и думала. Всегда много беспокойства и неприятностей, когда кто-нибудь умирает. Не будет ли нарушением правил, если толстяк Трейнор принесет мне выпить?
— Конечно, нет. — Ванс галантно поклонился. — Я буду рад приказать подать вам все, что хотите… если, конечно, все это есть в погребе.
— Вы более чем добры, — с сарказмом сказала она. — Я уверена, что Трейнор сумеет найти для меня виски с содовой.
Она шутливо поблагодарила Ванса и вышла из комнаты. Ванс снова послал за дворецким.
— Трейнор, — сказал он, когда дворецкий вошел, — миссис Мак-Адам желает виски с содовой. Лучше смешайте ей бренди с ментоловым ликером.
— Понимаю, сэр.
Как только Трейнор вышел, на пороге появился доктор Холлидей.
— Я был у мистера Штамма, — сообщил он. — Сиделка скоро будет там. Если вы хотите поговорить с ним, лучше это сделать сейчас.
Спальня хозяина находилась на втором этаже, сразу же возле лестницы. Когда мы вошли туда, Штамм лежал в постели. Лицо его было смертельно бледным, щеки впалые, под глазами темные круги. Он был совершенно лысый, а густые мохнатые брови были почти черными. Несмотря на бледность и явную слабость, было видно, что он очень выносливый и энергичный человек.
