– Хватит! – воскликнула Шарлотта. – Вы считаете, что между ними что-то есть? Вообще-то это не исключено.
Я сидел и поглядывал на нее.
– Ну как? – спросила она.
– Сейчас вы немного перегнули.
– Что я перегнула?
– Сперва удивление, а потом словно озарение. Хорошо было сыграно… чересчур хорошо.
Она недоуменно посмотрела мне в глаза, а потом ее взгляд смягчился, и она рассмеялась.
– В чем дело? – спросил я.
– Вы победили, Дональд, – сказала она. – Я думала, что смогу отвлечь вас от этого озарения. Речь действительно идет об Этель Ворли. Только я не уверена, знает ли об этом Дафна Баллвин.
– Это уже немного лучше. И советую вам приберечь свои артистические способности, пока вас не пригласят в Голливуд на пробы.
– Теперь бы я закурила, – сказала она.
Я дал ей сигарету и поднес зажигалку. Она затянулась и быстрым ловким движением переменила позу, подтянув под себя ноги.
– Красивые ножки, – повторил я.
– Они что, не выходят у вас из головы? – сказала она, делая движение, словно собираясь натянуть юбку на колени.
– Продолжайте, – подбодрил ее я. – Вы как раз хотели рассказать мне о мисс Ворли.
– Я бы не хотела никому зла. Кроме того, я не знаю ничего определенного. Я только подозреваю.
– Что вы подозреваете?
– Мистер Баллвин очарован Этель Ворли. Другого слова не подберешь. И я думаю, он пытается ухаживать за ней. Дафна будто бы ни о чем не подозревает и никогда его не упрекает за отношения с Этель Ворли.
– Весьма разумно со стороны миссис Баллвин.
– В каком смысле?
– Она будет молчать, пока не получит веских доказательств. А потом вытянет из него последний цент. Бессовестные женщины часто так делают. Но сюда не укладывается история с отравлением. Я считаю Дафну Баллвин много умнее.
– Вы правы. Она бессовестная и умная.
– Как велико состояние?
– Точно не знаю, но сумма наверняка кругленькая. Два или три года назад, когда мистер Баллвин затеял одно дело, которое обещало большие прибыли, но в случае неудачи ставило его в весьма трудное положение, он почти все свое состояние перевел на имя Дафны. Мне кажется, что тогда же письменно было подтверждено, что этот перевод является чисто формальным и что он получит деньги назад, как только пожелает. Но…
– И он хочет получить эти деньги сейчас?
– Думаю, что да.
– А у нее нет собственного состояния?
– Она пытается получить какие-то гарантии.
– Я все еще не вижу никакой связи с ядом.
– Я вам рассказала все, что знаю.
– Я в этом убежден. А что с этим Вильмонтом?
– С шофером?
– И привратником.
– Милый юноша, больше ничего.
– Он ее друг?
– Почему вы так решили?
– Да или нет?
– Нет.
– Над ответом вы должны были подумать, не так ли?
– Нет.
– Он – любовник Дафны Баллвин?
– Не говорите глупостей.
– Как вы думаете, хотела бы она иметь его любовником?
– Да.
– Это уже звучит получше.
– Только не поймите меня неправильно, это лишь подозрения. Причем смутные.
– На это намекал вам Вильмонт?
– Отчасти.
– Хорошо. Я полагаю, что миссис Баллвин будет вести себя тихо, пока не закончится эта эпопея с фотографированием. Конечно, уверенности нет, только предположение, но это все, что я могу сделать в настоящее время. Если дойдет до фотографирования, я немного потяну время, и мы будем иметь возможность точнее узнать суть этого дела.
– Но на какой срок вы сможете все затянуть?
– Все зависит от обстоятельств и от того, насколько нам повезет. Может, на неделю, может, на две, а при удаче – и на месяц.
– Мне кажется, я в вас ошибалась. Вы довольно хитро действуете.
– Для меня это обычная работа. Рутина, как говорится. В ее собственном доме наблюдать за ней я не могу. Следовательно, мне нужно защелкнуть на ней психологические наручники и непременно заставить отказаться от своих преступных планов. А теперь я хотел бы узнать от вас какие-либо подробности относительно Карла Китли.
– Китли?
– Да. Расскажите мне, пожалуйста, все, что вы о нем знаете.
– Он брат Аниты Баллвин, первой жены мистера Баллвина. Она умерла около трех лет назад.
– Я полагаю, Джеральд выждал год, как это делается в таких случаях, прежде чем снова жениться?
– Мне кажется, только полгода.
– Ну а что вы скажете о Китли?
– Я мало о нем знаю. Мне говорили, что раньше он был удачливым бизнесменом. Но теперь он знать ничего не хочет, кроме бегов, и я предполагаю, что временами у него бывают запои. То у него много денег, а то сидит без гроша. Тогда он приходит к мистеру Баллвину и выкачивает из него денежки. Но никогда не приходит к нему домой, потому что Дафна его ненавидит.
– Он знает о Джеральде что-нибудь, что дискредитировало бы того?
– Точно сказать не могу. Но временами мне кажется, что да.
– И Джеральд всегда помогает ему?
– Думаю, что да.
– Этель Ворли тоже его ненавидит?
– По-видимому, так, но точно не знаю.
– Не очень-то вы много знаете.
– Просто вы слишком много хотите от меня узнать.
– Как относится Китли к Дафне?
– Он ненавидит ее.
– Почему?
Шарлотта хотела что-то ответить, но потом задумалась. Я ей помог:
– Вы хотите сказать, что Дафна уже кое-чего добилась, когда умерла Анита?
– Да.
– От чего умерла Анита Баллвин?
– Просто умерла – и все.
– Что было причиной смерти?
– Не знаю. Какие-то осложнения после сильного… Впрочем, не знаю.
– Это произошло внезапно?
– Да.
– Вы еще тогда не служили у миссис Баллвин?
– Нет. Я поступила всего полтора года назад.
– Аниту Баллвин отравили?
– Как вы можете утверждать такое?
– Утверждать? – переспросил я. – Я просто задал вопрос.
– Она умерла естественной смертью. У нее был врач, и среди прочих документов имеется свидетельство о смерти.
– Значит, Китли ненавидит Дафну?
– Думаю, что ненавидит. Он… Мне кажется, что его сестра знала о романе с Дафной. Может быть, Анита говорила об этом с мистером Китли.
– Если бы вы все это рассказали нам раньше, то сберегли бы нам много времени и трудов.
– Я боялась, что вы меня выдадите. Вы можете себе представить, что было бы, если бы кто-нибудь узнал, что я посетила вас?
– А племянница по имени Беатрис Баллвин действительно существует?
– Да.
– Что вы о ней скажете?
– Она человек искусства.
– Она знала, что вы собираетесь поручить это дело нам?
– Да. Я ей сказала, что на какое-то время воспользуюсь ее именем. Она хороший человек.
– А если бы я пошел к ней?
– А зачем это было делать? Она бы наверняка вас не приняла. Она в курсе всех дел.
Какое-то время я обдумывал все эти взаимосвязи.
– Послушайте, Шарлотта, мы не можем вечно сидеть на бочонке с порохом. Эта рекламная шумиха с фотографированием займет лишь какое-то время. А когда оно пройдет, с нас будет сорвана маска.
– Я знаю. Я только хотела… Ну, мне кажется, что ближайшие дни особенно критические.
– Когда вы приходили к нам, вы говорили о неделе.
Она кивнула.
– История с рекламой может продлиться дней десять, от силы две недели.
Девушка снова молча кивнула.
– Вы понимаете, что все это значит?
– Да.
– Вы считаете, что это случится на этой неделе?
– Точно сказать не могу.
– Ну хорошо. Садитесь в свою машину и дайте мне возможность продолжать работу.
– Я бы хотела извиниться перед вами.
– За что?
– Я думала, что вы испортили все дело. Я не имела ни малейшего понятия, как тщательно вы все взвесили.
– Ну а теперь все в порядке?
– Да, теперь я довольна, мистер Лэм. Благодарю вас.
Она протянула мне руку, вышла из машины и, улыбнувшись, быстрыми шагами направилась к своей машине.
Через минуту она тронулась с места.
Когда я вернулся в нашу контору, Берта отправляла почту.
– Привет, Дональд, мой дорогой! Надеюсь, ты работал, не так ли?
– Смотря что понимать под работой.
– Я имела в виду, каким делом ты сейчас занимаешься.
– Делом Баллвина.
– И что тебе удалось узнать?
– Что нашу клиентку зовут не Беатрис Баллвин. Ее зовут Шарлотта Хенфорд, и она – секретарша миссис Баллвин.
– Почему же она солгала нам?
– Для этого имелось полдюжины причин.
– Назови хотя бы одну.
– Она терпеть не может свою хозяйку.
– А кто может? – раздраженно спросила Берта. – Возьми мою секретаршу. О боже ты мой! Я плачу ей в два раза больше, чем она того заслуживает, и тем не менее готова поспорить, что она меня ненавидит.
Я ничего не ответил.
– А какое отношение ко всему этому делу имеет девушка, которая ненавидит свою хозяйку?
– Возможно, Джеральд Баллвин сам боится, что его отравят. Вот он и попросил секретаршу своей жены нанять нас, чтобы мы его защитили.
– Да, такое не исключено, – согласилась Берта. – Хотя не ясно, почему бы ему самому не прийти к нам.
– Но он же наверняка умный коммерсант.
– Что ты хочешь этим сказать?
