— Замечательно, — выдавил он. — Совсем как на ярмарке. Вот бы показать все это сержанту!
— Так заманите его сюда завтра вечером, — предложил О’Халлорен. — Пусть выступит телохранителем моего дядюшки. Вы, — он обернулся к Питеру, — умеете влиять на полицейских. Вот и соблазните сержанта! Исполнение вами роли изголодавшегося и впавшего в тоску обитателя Блумсберри[98] было не менее убедительным, чем мое мастерство! Ну как, по рукам?
— Ох, не знаю, — отозвался Питер. — В этом костюме мне как-то не по себе. Кроме того, стоит ли потешаться над полицейским? Делайте с академиком все, что угодно, но когда речь заходит о стражах порядка, то — черт возьми! — я семейный человек, так должно же у меня родиться хоть какое-то чувство ответственности!
НЕБЛАГОВИДНАЯ ШУТКА ОДНОГО ШУТНИКА
(перевод Л. Серебряковой)
Ей сказали, что «Замбези» приходит в шесть утра. Со стесненным сердцем миссис Рустлэндер заказала номер в «Мэгнификл». Еще девять часов и она встретится со своим мужем. А затем — мучительный период ожидания. Он может длиться дни, недели, даже месяцы, и потом...
Портье придвинул к ней регистрационную книгу. Расписываясь, она машинально взглянула на предыдущую запись: «Лорд Питер Уимзи и его камердинер, Лондон, номер 24».
На мгновение сердце миссис Руслэндер остановилось. Не может быть! Неужели именно теперь Бог посылает ей шанс на спасение? Никогда в жизни она не ждала от него ничего особенного. Он всегда являл себя перед ней довольно строгим кредитором. Глупо возлагать надежду, пусть самую слабую, на эту подпись, подпись человека, которого она никогда прежде не видела.
Но пока она обедала в своем номере, его имя не выходило у нее из головы. Она сразу же отпустила служанку и долго разглядывала в зеркале свое осунувшееся лицо. Дважды она подходила к дверям и возвращалась обратно, называя себя глупой женщиной. На третий раз она быстро повернула ручку двери и, не оставляя себе времени на раздумье, торопливо вышла в коридор.
Жирная золотая стрела на углу указала ей дорогу к номеру 24. Было уже одиннадцать часов, и никого поблизости не было. Миссис Руслэндер резко постучала в дверь лорда Питера и отступила с тем чувством облегчения и страха, которое испытывает человек, слыша, как падает на дно почтового ящика письмо, доставившее ему немало мучительных сомнений. Всё! Как бы там ни было, она пошла на эту авантюру.
Камердинер был невозмутим. Он не пригласил ее войти, но и не отослал обратно, с чувством собственного достоинства он молча стоял на пороге, выжидающе глядя на нее.
— Лорд Питер Уимзи? — пробормотала миссис Руслэндер.
— Да, мадам.
— Не могла бы я с ним поговорить?
— Лорд Питер только что ушел к себе, мадам. Если вы соблаговолите войти, я справлюсь у него.
Миссис Руслэндер вошла следом за ним в одну из тех роскошных гостиных, которые предоставляет «Мэгнификл» богатым пилигримам.
— Присядьте, пожалуйста, мадам.
Камердинер бесшумно прошел в спальню и притворил за собой дверь. Однако дверь закрылась неплотно, и миссис Руслэндер слышала весь разговор.
— Извините, милорд, вас спрашивает леди. Она не сказала, что договорилась с вами заранее, поэтому я счел за лучшее известить вашу светлость.
— Похвальное благоразумие, — отозвался голос. Ленивая, саркастическая интонация заставила миссис Руслэндер покраснеть. — Я никогда не назначаю свиданий в это время. Мне знакома эта леди?
— Нет, милорд. Но — хм-хм — я ее раньше видел. Это миссис Руслэндер.
— О, супруга торговца бриллиантами? Хорошо, узнайте потактичнее, в чем дело, и, если можно подождать, попросите ее зайти завтра утром.
Она не расслышала следующей реплики, но услышала ответ:
— И будьте повежливее, Бантер.
Камердинер вернулся в гостиную.
— Его светлость просил меня узнать, чем он может быть вам полезен.
— Передайте ему, пожалуйста, что я слышала о нем в связи с делом о бриллиантах в Эттенбери и очень хотела бы просить его совета.
— Конечно, мадам. Однако его светлость очень устал и, как мне кажется, он мог бы дать вам лучший совет после того, как выспится.
— Если бы мое дело можно было отложить до утра, я никогда не стала бы беспокоить его ночью. Передайте лорду Питеру, я прекрасно понимаю, сколько хлопот я ему доставляю.
— Извините, мадам, одну минуту.
На этот раз дверь закрылась как надо. Вскоре Бантер вернулся и сказал:
— Его светлость сейчас выйдет, мадам. — После чего поставил на стол бутылку вина и ящичек с сигаретами.
Миссис Руслэндер закурила, но не успела она почувствовать аромат сигареты, как услышала за своей спиной тихие шаги. Обернувшись, она увидела молодого человека, одетого в великолепный розовато-лиловый халат, из-, под которого скромно выглядывал край бледно-желтой пижамы.
— Что вы только обо мне подумаете... Ворваться к вам в такой час... — сказала она с нервным смешком.
Лорд Питер склонил голову набок.
— Даже не знаю, что вам и ответить, — произнес он. — Скажи я: «Какие пустяки», — это прозвучало бы неубедительно. Ну а ответ: «Да, в самом деле» — был бы невежлив. Так что давайте это опустим, хорошо? Просто скажите мне, чем я могу вам быть полезен.
Миссис Руслэндер колебалась. Лорд Питер оказался совсем не таким, как она его себе представляла. Прямые, гладко зачесанные назад волосы соломенного цвета, скошенный лоб, некрасивый длинный нос с горбинкой, несерьезная, ей показалось даже — глуповатая, улыбка. Сердце у нее упало.
— Это может показаться странным... Вряд ли вы сможете мне помочь... — начала она.
— О моя несчастная внешность! — простонал лорд Питер. Его проницательность еще больше увеличила ее неловкость. — Вы думаете, если выкрасить волосы в черный цвет и отпустить бороду, то будешь внушать больше доверия?
— Я только хотела сказать, — окончательно смутилась миссис Руслэндер, — вряд ли кто-нибудь вообще может мне помочь. Но я увидела ваше имя в книге регистрации и подумала: вдруг это как раз тот случай...
Лорд Питер наполнил стакан и сел.
— Смелее, — подбодрил он ее, — это звучит интригующе.
Миссис Руслэндер решилась.
— Мой муж, — начала она — Генри Руслэндер, торговец бриллиантами. Мы приехали в Англию из Кимберли[99] десять лет назад. Каждый год муж проводит несколько месяцев в Африке по своим делам. Я как раз жду его завтра утром, он возвращается на «Замбези». Теперь о самом главном. Прошлый год он подарил мне великолепное бриллиантовое колье из ста пятидесяти камней...
— Знаю, «Свет Африки», — заметил Уимзи.
Немного удивившись, она кивнула и продолжала свой рассказ:
— Ожерелье было украдено, и у меня нет ни малейшей надежды скрыть эту потерю. Никакой дубликат его не обманет — он тут же распознает подделку.
Она замолчала, и лорд Питер мягко сказал:
— Вы обратились ко мне, я полагаю, потому, что не хотите вмешивать в это дело полицию. Будьте со мной совершенно откровенны — почему?
— Полиция здесь не нужна. Я знаю, кто его взял.
— В самом деле?
— Это человек, которого вы тоже немного знаете: его зовут Пол Мелвилл.
Лорд Питер прищурился.
— Да, да, кажется, мне доводилось встречать его в клубах. Из нерегулярных частей, недавно перевелся в армию. Смуглый. Эффектный. Что-то от вьющегося растения, плюща, например, а?
— Плюща?
— Ну да, растение, которое лезет вверх, цепляясь за какую-нибудь опору. Думаю, вы-то меня понимаете: первый год — маленькие нежные ростки, второй год — прекрасные сильные побеги, а на следующий — растение уже разрослось и разбросало повсюду свои ветви. Попробуйте сказать, что я груб.
Миссис Руслэндер хихикнула.
— Вы правильно его описали. Он совсем как этот плющ. И какое же облегчение, когда можешь думать о нем вот так... Словом, он дальний родственник моего мужа.
Однажды он зашел ко мне, когда я была одна. Мы заговорили о драгоценностях, я принесла свою шкатулку и показала ему «Свет Африки». Он хорошо разбирается в камнях. Я выходила из комнаты два или три раза, и, конечно, мне и в голову не пришло запереть шкатулку. После его ухода, убирая вещи, я открыла футляр, в котором лежали бриллианты, — они исчезли!
— Хм, наглый малый. Послушайте, миссис Руслэндер, вы согласились, что он из породы плющей, но в полицию вы не обратились. Скажите честно — извините меня, вы ведь просите моего совета, — действительно ли он стоит того, чтобы о нем беспокоиться?
— Вы думаете, что... Нет, нет, не потому... — тихо произнесла женщина. — Видите ли, он взял также еще одну вещь... Портрет. Маленькая миниатюра, усыпанная бриллиантами.
— О!
— Она лежала в шкатулке для драгоценностей, в потайном ящичке. Не представляю себе, как он узнал о нем, хотя шкатулка очень старинная и принадлежала семье моего мужа. Возможно, он знал о потайном отделении, ну и подумал, вероятно, почему бы не полюбопытствовать. Любопытство оказалось выгодным. Во всяком случае, в тот вечер вместе с бриллиантами исчез и портрет, и он знает, что я не решусь обратиться в полицию, потому что тогда станет известно о портрете.
