— Я пойду с вами, — сказал Мейсон. — Мы войдем в дом вместе. Если там что-то случилось, сообщим в полицию. Я возьму на себя всю ответственность.
— А если все в порядке, господин Мейсон, мой муж нас обоих поднимет на смех, вас и меня. Вам, вероятно, все равно. Что касается меня, то это может разрушить прекрасное соглашение о разделе собственности.
Спасибо, что возвратили мне мои вещи, господин Мейсон. Я думаю, что позднее мы вернемся к составлению соглашения о разделе собственности, поскольку Хантли Баннеру я не доверяю.
— А револьвер? — спросил Мейсон.
— Револьвер, — сказала она и нахмурилась. — Вы уверены, что из него сделаны два выстрела.
— Уверен.
— Я всегда держала его полностью заряженным.
— И кто-то выкрал его?
— Конечно. Я уже рассказала вам.
— Так вы не полетите вместе с нами? — спросил Мейсон.
— Нет. Мне хотелось, чтобы вы перестали интересоваться этим делом. Теперь вы знаете, что со мной все в порядке, вернули мне мою сумку. Я думаю, что свяжусь с вами, но я не хочу, чтобы… Я не хочу, чтобы вы разбили лодку. Вы понимаете?
— Да, я понимаю, — ответил Мейсон.
Пилот самолета чартерного рейса встретил такси, на котором Делла Стрит и Мейсон приехали в аэропорт.
— Для меня это неожиданность, — сказал он. — Думал, что вы приедете на несколько часов позднее. Что случилось, вы проиграли в рулетку все деньги?
— Проигрались до цента, — ответил Мейсон, усмехаясь.
— Не позволяйте ему дурачить вас, — вмешалась Делла Стрит. — Он думал о вашей жене.
— Для нее это, конечно, будет полной неожиданностью, — сказал пилот. — Вы готовы к отлету?
— Да, пойдемте, — ответил Мейсон.
Они подошли к самолету, забрались в кабину, пристегнули ремни. Пилот прогрел мотор, поднял самолет в воздух, сделал широкий круг над ярко освещенным деловым районом Лас-Вегаса.
Разглядывая огни внизу, Делла сказала:
— Думаю, здесь остается много денег из различных штатов страны. Когда думаешь; что за счет игорного бизнеса оплачиваются все налоги штата Невада, приходишь к выводу, что основное финансовое бремя несут туристы.
— Удивитесь, когда узнаете, какой доход дает это Калифорнии, — сказал пилот.
— И что? — спросил Мейсон.
— Если бы не полеты в Лас-Вегас, нам бы пришлось, например, закрыть свою фирму, — сказал пилот. — Лас-Вегас дает возможность процветать нашим авиалиниям. Развлекательный бизнес выплачивает большие деньги гостиницам — ведь большая часть артистов, выступающих в Лас-Вегасе, проживает в Южной Калифорнии. В целом это большой бизнес.
Следует иметь в виду, что только немногие теряют денег больше, чем могут позволить. Чаще всего игра идет не на тысячи долларов. Большинство людей приезжает сюда развлечься, и они готовы заплатить 50 или 100 долларов, чтобы почувствовать прелесть игры.
При более внимательном рассмотрении этого вопроса возникает мысль о том, что власти хорошо осведомлены о размерах бизнеса, берущего свое начало в Южной Калифорнии. Сегодня представитель торговой палаты Южной Калифорнии делал проверку чартерных рейсов, — сказал пилот.
— Что вы имеете в виду под «проверкой чартерных рейсов», — спросил Мейсон.
— Да это был рутинный опрос, — ответил пилот. — Они выяснили, как часто мы летаем в Лас-Вегас, какой процент это составляет от нашей общей деловой активности и тому подобные вопросы.
— Интересовались ли они, — спросил Мейсон, — фамилиями пассажиров, летающих чартерными рейсами?
— Конечно. Они хотели знать, были ли это индивидуальные полеты или групповые, были ли это наши постоянные клиенты или случайные.
— Спрашивали ли они фамилии?
— Да, они интересовались фамилиями, — ответил пилот. — Но я подумал, что это личное дело, и ответил им, что сообщать фамилии пассажиров не в правилах нашей компании, осуществляющей чартерные рейсы.
Мейсон посмотрел на Деллу Стрит.
— Они назвались представителями торговой палаты, не так ли?
— Да.
— Их было двое мужчин или один?
— Нет, это была женщина. Настоящая красотка.
— Не могли ли бы вы описать ее?
Пилот оторвал взгляд от приборов, внимательно посмотрел на Мейсона.
— Зачем это вам? Что-нибудь не так?
— Я не знаю, — ответил Мейсон. — Я просто интересуюсь. Так как же выглядела эта женщина?
— Ну… Ей около 29–30 лет, с хорошей фигурой. Невысокого роста, красивые черты лица, голубые глаза, нет, скорее серые.
— Блондинка или брюнетка?
— Брюнетка.
— Она полная?
— Нет. 112–115 фунтов.
— Откуда вы узнали, что она из торговой палаты? Она показала удостоверение?
— Нет. Она сама сказала, что из торговой палаты, и не делала из этого никакого секрета. Подошла и сообщила, что они пытаются собрать деловую статистику, охватив все чартерные рейсы в течение месяца. Так же опрашивают ряд пассажиров, прилетающих в Лас-Вегас регулярными рейсами.
— Учитывают ли они автомобили из Калифорнии? — спросил Мейсон.
— Она об этом ничего не сказала.
— Все это очень интересно, — сказал Мейсон, бросая взгляд с места второго пилота назад на Деллу Стрит, которая убирала записи, сделанные ею во время разговора. Она зафиксировала описание молодой женщины, которая производила опрос.
Примерно в течение 15 минут они летели в молчании, обозревая звезды над головами и громадную темную чашу пустыни внизу, которая разрывалась иногда светом движущихся по дорогам автомобильных фар.
— Когда над этим начинаешь задумываться, — неожиданно заявил пилот, — кое-что кажется немного странным. Прибывающие в Лас-Вегас самолетами люди составляют лишь небольшую часть туристского потока. На одного авиапассажира приходится тысяча туристов, прибывающих автотранспортом. По меньшей мере 200–300 человек.
— Да, конечно, люди совершают странные вещи, когда собирают статистические данные.
— Это естественно, — откликнулся пилот. — Во всяком случае, вы заставили меня задуматься.
Они приземлились в аэропорту Лос-Анджелеса. Мейсон позвонил Полу Дрейку.
— Что вы узнали, Пол? — спросил Мейсон.
— Вы рано прибыли, — ответил Дрейк. — Я ожидал, что позвоните только утром.
— У нас все идет хорошо. Есть результаты. Возможно, мы дадим вам немного доспать. Так что вы узнали?
— Да кое-что есть, — ответил Дрейк. — Мелине Финч, проживающей по 625 Сайпресс-авеню, Лас-Вегас, 28 лет, брюнетка, разведена, с красивой фигурой. В Лас-Вегасе у нее магазин подарков. К ней за товарами регулярно приезжает молодая женщина. Складывается впечатление, что она живет хорошо, имеет, очевидно, другие источники доходов. Предполагают алименты. Ее бывший муж — миллионер с восточного побережья.
— Что выяснили о другой машине? — спросил Мейсон.
— Ее владелец Харли С. Дрексель, проживающий по адресу 291 Сентер-стрит, Карсон-сити. Ему 55 лет, он строитель-подрядчик. Покупает участки земли, ставит на них дома и с выгодой перепродает. Иногда он строит дома сразу на четырех-пяти участках, иногда только на одном.
— Хорошо, — сказал Мейсон. — Возможно, потребуется дополнительная информация о той женщине, которая работает у Финч. Пока Дрекселем не занимайтесь.
— Какие будут поручения? — осведомился Дрейк.
— На сегодня ничего, — ответил Мейсон. — Вы хорошо пообедали?
— Хорошо ли я пообедал? Да, это было что надо. А как у вас, Мейсон?
Мейсон рассмеялся:
— На пути в аэропорт мы с Деллой съели по гамбургеру, а потом были настолько заняты, что забыли о еде. Думаю, что Делла умирает с голоду. Будем поправлять дела. До завтра, Пол.
Мейсон повесил трубку и повернулся к Делле.
— Извините, — сказал он. — Я совершенно забыл об ужине.
— Я тоже. Но мой желудок выдает настойчивые сигналы.
— Стейк? — спросил Мейсон.
Она покачала головой.
— Мне яичницу с ветчиной.
— Поддерживаю, — сказал Мейсон. — Пойдемте.
В 10 часов утра Мейсон вошел в свой офис и, остановившись в дверях, задумчиво рассматривал Деллу Стрит.
— Делла, — сказал он, — когда вы полночи работали, что же вам мешает подольше поспать утром?
Улыбаясь, Делла ответила:
— Спать не могла. Проснувшись, я начала обдумывать случившееся. В голову лезли мысли о скопившихся в офисе документах. Поняв, что окончательно проснулась, я встала, приняла душ, приготовила завтрак и поспешила на свой старенький автобус.
Мейсон, ухмыльнувшись, сказал:
— Утром я проснулся в обычное время. Встал, принял душ, немного посидел, и уже 8 часов 30 минут. Есть что-нибудь новое, Делла?
— Сейчас нет. Но…
Зазвонил телефон. Подняв трубку, Делла сказала:
— Да, Джерти. — И спустя некоторое время: — Подождите, я узнаю. Звонит ваш «да — нет, нет — да» клиент и спрашивает у Джерти, можно ли попасть к вам на прием сегодня утром.
