— А вот он…
— Он безвредный, но дурачок. Оба они страшно милые люди.
— Они меня так хорошо встретили, напоили чаем! Я забыла у них спросить, как называется дом. Они занимают там половину.
— По-моему, его называют «Уотерсайд» — «Водяная сторона», а раньше называли «Заливным лугом». Это гораздо красивее!
— А кто владелец второй половины дома?
— Раньше он принадлежал целиком Бредли. Не сейчас, а лет тридцать-сорок тому назад. Потом его продавали много раз. Было время, когда он вообще пустовал. Одна актриса использовала его для уик-эндов. Мисс Маргритс. Она иногда приезжала сюда отдохнуть… Церковь она не посещала, но я видел ее пару раз издали. Удивительно прелестная женщина!
— Кому же он сейчас принадлежит? — гнула свою линию Таппенс.
— Не знаю. Возможно, этой половиной все еще владеет актриса.
— У меня есть картина, где нарисован этот дом, — сообщила Таппенс. — Я сразу же его узнала, когда увидела.
— Очевидно, это одна из картин Роскомба. Или Рокобеля? Я уже не помню его имени. Это известный художник из Корнуэлла. Некоторые его ландшафты были очень удачны!
— Эту картину подарила моей тетушке некая миссис Ланкастер. Поэтому я и спросила, знаете ли вы ее?
— Лично я ее не помню, но мы можем спросить у мисс Блай. Она здесь всем руководит и всех знает.
Все это викарий произнес с глубоким вздохом. Очевидно, его подчас утомляла неутомимая энергия этой особы.
— Ее зовут Нелли Блай. Мальчишки часто дразнят ее и поют: «Нелли Блай, Нелли Блай, голос твой — собачий лай». В действительности же она Гертруда или Джеральдина…
Внезапно викарий замолк.
Таппенс быстро поняла причину. К ним приближалась женщина, которую она видела в церкви. Она с любопытством уставилась на Таппенс и быстро затрещала, не успев к ним даже подойти:
— Я уже закончила работу! Пришлось поторопиться. Обычно я убираю в церкви по утрам, но сегодня помешало заседание комитета. Столько споров по пустякам! Миссис Паркингтон настаивает на проверке. И все это из-за нескольких шиллингов. Вам вредно сидеть здесь! — выпалила в конце она. — Камень холодный, сырой.
Викарий представил ей миссис Берсфорд.
— Я видела вас в церкви, но не имела времени, чтобы показать вам интересные вещи, — сказала мисс Блай.
— Я могла бы вам помочь, но не знаю, как вы располагаете цветы, — сказала Таппенс.
— Как это мило с вашей стороны? Вы здесь остановились?
— Я ехала в Маркет-Вейзинг. Вы не подскажете, где там можно остановиться?
— Это маленький городок, который плохо благоустроен. Гостиницы там скромные. Вы намерены долго там оставаться?
— Пару дней. Хочу все осмотреть.
— Здесь нет никаких достопримечательностей. Это скучный сельский район.
— Посмотрю на цветы. К тому же я ищу себе домик…
— Вы собираетесь поселиться в этих краях? — оживилась мисс Блай.
— Муж должен через год-полтора уйти в отставку. Я осматриваю разные местности, переписываю подходящие объекты. За один день с этим не справишься..
— Вы приехали на машине?
— Да. Но сейчас важно найти ночлег…
— Вас может выручить миссис Коплей. Она очень чистоплотна. К тому же может обеспечить вас завтраком и ужином. Летом она пускает себе дачников. Правда, она любит поговорить…
— Язык у нее длинный, — согласился викарий.
— Ничего! В таких местах, как наше, все любят посудачить. Я сейчас вас к ней отведу. Трудную задал вам задачу этот майор, — добавила она, обращаясь к священнику.
— Я бы с удовольствием вам помогла, — призналась Таппенс, собираясь уходить.
— Надо искать девочку семи-восьми лет, — ответил старик. — Правда, майор допускает, что его жена могла сменить фамилию.
Когда они направились к миссис Коплей, Таппенс думала лишь о том, что, пожалуй, никто не превзойдет по болтливости мисс Блай. Она все время давала какие-то указания. Было ясно, что эта женщина привыкла командовать.
Котедж миссис Коплей производил самое благоприятное впечатление. Перед ним пестрел цветами симпатичный палисадник, крыльцо было выскоблено, дверная ручка буквально сияла. Внутри царила такая же чистота. Таппенс понравилась и хозяйка, напоминавшая резиновый мячик. Эта маленькая круглая женщина сошла, казалось, со страниц романа Диккенса.
— Обычно мы сдаем комнаты только летом, но если леди не будет привередничать и нуждается в жилье всего на несколько дней, то мы готовы ее принять, — изрекла она, тут же предложив Таппенс подняться наверх и осмотреть комнату.
Мисс Блай оставалось только удалиться, на ее лице читалось разочарование и сожаление: ведь она так и не узнала, есть ли у миссис Берсфорд муж, дети, сколько ей лет и т. п. Но ей пришлось поспешить на очередное заседание, чтобы не выпустить из своих рук бразды правления.
— Вам будет здесь хорошо, — сказала она Таппенс. — А где вы поставите свою машину?
— Место мне укажет миссис Коплей. Я могу оставить ее на улице, против дома…
— Мой муж поместит ее в сарай. Он находится у боковой дороги.
Мисс Блай пришлось со всеми распрощаться и заняться своими делами.
— У нас нет приличных ресторанов и кафе, но если вас устроит яичница с ветчиной и домашнее печенье, вы можете столоваться у меня, — заявила миссис Коплей.
Таппенс это вполне устраивало. Ей понравилась и комната. Обои были розовые, усыпанные мелкими цветочками и гирляндами, кровать свидетельствовала об уюте. Чистота была, как в больнице. Все складывалось наилучшим образом.
— Мы подбирали эти обои для молодоженов, — объяснила хозяйка. — Они так романтичны… Сейчас у многих нет денег, чтобы отправляться в дорогостоящие свадебные путешествия!
Таппенс прилегла немного отдохнуть. Болтливая миссис Коплей породила у нее определенные надежды. Она сможет сообщить ей что-нибудь интересное о здешних жителях и местах, рассказать о всех скандальных историях и их виновниках… Должна она знать и об обитателях розового домика.
Понравился в этом отношении ей и мистер Коплей. Он был немногословен, ограничивался возгласами и междометиями, но весьма четко выражал таким образом свое согласие или сомнение.
С источником информации Таппенс явно повезло. Миссис Коплей по своей активности превосходила радиоприемник и телевизор. Воистину ее рот не закрывался. Надо было только умело направлять фонтан ее красноречия.
Еда была превосходная: прекрасное масло, отличный джем из черной смородины, который Таппенс очень любила. Наконец, наступило время для сбора фактов, которые затем предстоит систематизировать и занести в записную книжечку. Миссис Берсфорд приготовилась выяснять прошлое и настоящее заинтересовавшего ее уголка Англии.
Трудность состояла лишь в том, что миссис Коплей не придерживалась хронологии, перепрыгивая с событий десятилетней давности на те, что происходили сегодня.
Предстояло все тщательно отсортировать и осмыслить.
Так ли уж было все это необходимо? Ведь нет никакой гарантии, что Таппенс выяснит здесь важные факты.
Никаких Ланкастеров миссис Коплей не помнила.
Похвалив джем, Таппенс перевела разговор на художника:
— Картина, о которой я вам рассказывала, написана художником Воскобелом…
— Восковен, если я не путаю. Он приезжал сюда лет пятнадцать назад. Отдыхал не одно лето… А жил на ферме. Теперь эти домики снесли.
— Он был настоящим художником, — продолжала миссис Коплей. — Носил такую смешную куртку! По-моему, из бархата… Она уже прохудилась на локтях. А рубашки у него были всегда яркие: желтые, зеленые… Мне нравились его картины. Он один раз устроил под Рождество свою выставку. Нет, это было летом… Ведь зимой он здесь не бывал. Так красиво рисовал. Не то, что современные художники!
— Сюда они часто приезжают?
— Иногда бывают женщины, но это, наверное, любительницы. Рисуют плохо. Один раз приехал бойкий парень. Тот вообще только марал холст. Ничего нельзя было понять, но все свои картины распродал очень дорого.
— По пять фунтов за штуку! — неожиданно подал голос хозяин, перепугав тем самым Таппенс, которая едва не упала со стула.
— Мой муж считает, — пояснила миссис Коплей, — что дороже брать просто неприлично. Ведь краски и холст стоят только три фунта…
— Мистер Восковен нарисовал домик, который я сегодня видела, — сказала Таппенс. — Это у канала. По-моему его зовут «Уотерсайд».
— Там такая узкая дорога! Ты согласен со мною, Джордж?
В ответ раздался неопределенный звук.
— Там живет Алиса Перри, — добавила миссис Коплей.
Таппенс поняла, что не стоит продолжать разговор о Восковене. Гораздо выгоднее, когда хозяйка перескакивает с предмета на предмет.
— Странная они пара! — вынесла свое решение миссис Коплей.
Джордж промычал, что означало согласие.
