суть дела, о котором Робертсон поведал инспектору с множеством повторений и надоедливой болтливостью.
Детектив и инспектор, прежде чем вернуться с отчётом в участок, решили нанести визит в дом № 26 мистеру Шипману, знаменитому ювелиру.
– Вы, конечно, помните, – добавил Старик в углу, мечтательно созерцая свою верёвку, – волнующие события, связанные с этим необычным делом. Мистер Артур Шипман – глава фирмы «Шипман и Компания», богатый ювелир. Он вдовец и живёт очень тихо, на свой лад, в маленьком домике в Кенсингтоне, предоставляя своим двум женатым сыновьям сохранять стиль и кураж, присущие представителям столь богатой фирмы.
«Я мало знаком с мистером Кнопфом, – объяснил мистер Шипман сыщикам. – Кажется, пару раз он продал мне два-три камня, но мы оба одиноки и часто ужинали вместе. Вот и вчера вечером он ужинал со мной. В тот день, по его словам, он получил отличную партию бразильских бриллиантов и, зная, как мне досаждают посетители в конторе, принёс камни с собой, надеясь, может быть, немного поторговаться за десертом [21].
Я купил всю партию за 25 000 фунтов стерлингов, – добавил ювелир так небрежно, как будто говорил о фартингах [22], – и выписал ему чек за обеденным столом на эту сумму. По-моему, мы оба остались довольны сделкой, и по этому поводу распили последнюю бутылку портвейна 1848 года. Мистер Кнопф оставил меня около 9.30, поскольку он знает, что я ложусь спать очень рано, и я забрал своё приобретение наверх и запер его в сейфе. И уж точно ничего не слышал о шуме в конюшнях прошлой ночью. Я сплю на втором этаже в передней части дома, и впервые слышу о том, что бедный мистер Кнопф подвергся…»
И в этот момент мистер Шипман внезапно умолк и смертельно побледнел. Поспешно извинившись, он, позабыв о приличиях, бросился прочь из комнаты, и детектив услышал, как он быстро бежит наверх.
Мистер Шипман вернулся менее чем через две минуты. Ему не нужно было ничего говорить – и детектив, и инспектор мгновенно угадали правду по выражению его лица.
«Бриллианты! – выдохнул он. – Меня ограбили!»
ГЛАВА V.
НОЧНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ
– Теперь я должен вам сказать, – продолжил Старик в углу, – что, прочитав отчёт о двойном ограблении, появившийся в дневных газетах, я принялся за работу и хорошо подумал – да! – добавил он с улыбкой, заметив взгляд Полли, брошенный ею на кусок верёвки, который Старик не выпускал из рук, – да! – с помощью этого небольшого дополнения к постоянным размышлениям я принял решение о том, как следует действовать, чтобы найти сообразительного вора, который за одну ночь похитил небольшое состояние. Конечно, мои способы не те, что у лондонского детектива; у него свой собственный метод работы. Сыщик, который вёл это дело, очень внимательно расспрашивал несчастного ювелира о его слугах и других домашних.
«У меня трое слуг, – объяснил мистер Шипман, – двое из которых со мной уже много лет; третья, уборщица, появилась сравнительно недавно – около шести месяцев. Она приехала по рекомендации друга, и у неё отличный характер. Она делит комнату с горничной. У кухарки, которая знает меня ещё со школьной скамьи, своя комната; спальни прислуги находятся на верхнем этаже. Я запер драгоценности в сейфе, который стоит в гардеробной. Ключи и часы я положил, как обычно, у кровати. Сон у меня чуткий.
Не понимаю, как это могло случиться, но… вам лучше подойти и взглянуть на сейф. Вероятно, ключи взяли с того места, где я их положил, открыли сейф и вернули обратно – пока я спал. Хотя до сих пор у меня не было случая заглянуть в сейф, я должен был обнаружить потерю до начала работы, потому что собирался унести алмазы с собой…»
Детектив и инспектор осмотрели сейф. Замок никоим образом не был взломан – его открыли собственным ключом. Детектив упомянул о хлороформе, но мистер Шипман заявил, что, когда он проснулся утром примерно в половине восьмого, в комнате не было запаха хлороформа. Однако действия дерзкого вора определённо указывали на применение лекарства. Осмотр помещения выявил тот факт, что грабитель, как и в доме мистера Кнопфа, воспользовался стеклянной панелью в двери из сада как средством входа, но в данном случае он аккуратно вырезал стекло алмазом, отодвинул засовы, повернул ключ в замке и спокойно вошёл внутрь.
«Кто из ваших слуг знал, что вчера вечером у вас в доме оказались бриллианты, мистер Шипман?» – спросил детектив.
«Никто, по-моему, – ответил ювелир, – хотя, возможно, горничная, стоявшая у стола, могла слышать, как мы с мистером Кнопфом обсуждали сделку».
«Не возражаете ли вы против того, чтобы я обыскал всех ваших слуг?»
«Конечно, нет. И уверен, что они тоже не будут возражать. Они абсолютно честны».
– Обыск имущества слуг – неизменно бесполезное занятие, – заметил Старик в углу, пожав плечами. – Никто, даже принятый накануне, не был бы настолько глуп, чтобы держать украденное в доме. Однако обычный фарс довели до конца, с тем или иным протестом со стороны слуг мистера Шипмана и обычным результатом.
Ювелир не мог предоставить никаких дополнительных сведений; детектив и инспектор, надо отдать им должное, провели расследование детально и, более того, с умом. Из их выводов казалось очевидным, что грабитель вначале посетил дом 26 по Филлимор-Террас, а затем отправился дальше – вероятно, перелез через садовые стены между домами к № 22, где Робертсон чуть не поймал его с поличным. Факты были достаточно просты, но оставались загадкой личность того, кому удалось получить сведения о наличии алмазов в обоих домах, и средства, с помощью которых он добыл эти сведения. Было очевидно, что вор или воры знали о мистере Кнопфе больше, чем о мистере Шипмане, поскольку они воспользовались именем мистера Эмиля Кнопфа, чтобы убрать со своего пути его брата.
Было уже почти десять часов, и детективы, попрощавшись с мистером Шипманом, вернулись в дом № 22, чтобы выяснить, вернулся ли мистер Кнопф; дверь открыла старая уборщица, сообщившая, что её хозяин вернулся и завтракает в столовой.
Мистер Фердинанд Кнопф был мужчиной средних лет, с землистым цветом лица, чёрными волосами и бородой, явно еврейского происхождения. Он говорил с выраженным иностранным акцентом, но очень вежливо, выразив надежду, что полицейские извинят его, если он продолжит завтракать.
«Я полностью приготовился к скверным новостям, – объяснил он, – и то,
