на которую клюнул Арчер: вы с Лидсом врете, а миссис Рэкхем по приезде сюда сообщила Вульфу нечто чрезвычайно важное. Поэтому, узнав на следующий день, что ее убили, Вульф оказался в настолько сложном положении, что спешно смотал удочки, договорившись с тобой о том, как ты будешь его выгораживать. Я сказал Дайксу, что эта версия не годится по многим причинам — прежде всего потому, что ни ты, ни Вульф не стали бы участвовать в заговоре, исход которого зависит от того, сумеете ли вы вовлечь незнакомого человека, вроде Лидса, в эту опасную игру и при этом думать, что он будет лгать так же, как вы. Стоит ли копать глубже?
— Нет, благодарю покорно, вполне достаточно.
— Так я и думал. Дальше — следующая версия: позвонив Вульфу после того, как вы обнаружили труп, ты сообщил ему нечто такое, что подсказало Вульфу, кто может быть убийцей, и ему пришлось уехать, чтобы раздобыть недостающие улики и подготовиться устроить очередную шумную показуху для газетных передовиц. Я сказал Дайксу, что отвергаю и этот вариант. Конечно, от Вульфа всего можно ожидать, но зачем тогда ему понадобилось перевозить орхидеи, ссылать Фрица в ресторан и продавать дом? Вульф — большой оригинал, ничего не скажешь, но не настолько же! Миссис Рэкхем уплатила ему всего каких-то десять тысяч долларов, примерно мой годичный заработок. Зачем тратить их на перевозку орхидей?
Кремер покачал головой:
— Нет, это исключено. Остается третья вероятность: что-то его и в самом деле напугало. Какая-то, должно быть, есть загвоздка в деле миссис Рэкхем, которую Вульф должен раскусить, но не может сделать это здесь, в своем кресле. И он решил исчезнуть. Как ты говоришь: ты либо не знаешь, где он, либо знаешь, но не скажешь… в любом случае это бесполезно. Теперь я хочу обсудить с тобой последнюю версию. У тебя есть время выслушать?
— Хоть целый день, но Фрица нет, так что обедать нам не подадут.
— Ничего, обойдемся. — Он переплел пальцы рук на затылке и переместил центр тяжести. — Знаешь, Арчи, порой я не так уж туп, как ты привык думать.
— Возможно. К тому же порой я иногда и не думаю, что вы так тупы.
— Хорошо. Как бы то ни было, арифметику я проходил. И, помножив два на два, решил, что без сюрприза от Арнольда Зека здесь не обошлось. Так?
— Что?.. Какого Арнольда Зека? Это вы сейчас придумали?
Слова еще не вылетели из моего рта, когда я уже осознал свою ошибку. Я попробовал не выказывать вида, что заметил ее, но без зеркала не мог судить, насколько успешно это получилось — впрочем, было уже поздно.
Кремер казался удовлетворенным.
— Стало быть, хороший ты дока в своем деле, если столько лет, занимаясь сыском, даже не слыхал об Арнольде Зеке?!. Либо я должен этому поверить, либо делаю вывод — я наступил на больную мозоль.
— Нет, конечно же, я наслышан о нем. Просто сразу не вспомнил.
— Брось, не прикидывайся. Очевидно, что без Вульфа ты уже не тот — и немудрено. Я же вовсе не наобум спросил. Помню, пару лет назад сидел я в этом самом кресле. Вульф был напротив, — он кивком указал на кресло Вульфа. — Ты сидел там же, где и сейчас. Тогда убили некоего Орчарда — подсыпали яду в стакан, а затем отравили еще и женщину по фамилии Пул [8]. Во время нашей крайне затянувшейся беседы Вульф в подробностях расписал, как изобретательная и жестокая личность может заниматься шантажом, вымогая миллион в год, и при этом не высовываться и не привлекать к себе внимания. Не только может; именно так все и делалось. Вульф отказался назвать имя этого злого гения, а меня дело не касалось, потому что вымогатель не был замешан в совершенных убийствах; тем не менее кое-какие слухи достигли и моих ушей, да еще случилось нечто такое, что позволило мне воссоздать достаточно четкую картину. И не только мне… имя этого человека передавали шепотом: Арнольд Зек. Возможно, ты это припоминаешь?
— Как же, дело Орчарда я не забыл, — признал я. — Но шепота не слышал.
— Зато я слышал. Может, ты помнишь и то, как год спустя, прошлым летом, оранжерею Вульфа обстреляли с крыши дома, что на противоположной стороне улицы?
— Угу. Я сидел здесь и услышал пальбу.
— Допустим. Поскольку они никого из вас не подстрелили, дело в мой отдел не попало, но рассказали мне предостаточно. Вульф занимался тогда неким Роуни, а род занятий Роуни был таков, что вполне мог находиться в сфере влияния Арнольда Зека, причем я не исключаю, что в результате этого Вульф вышел непосредственно на след самого Зека. В то время я предполагал, что именно Зек или кто-либо из его окружения сделал Вульфу предупреждение оставить дело Роуни, но Вульф ослушался, и с ним поквитались, жестоко расправившись с его драгоценными орхидеями. Потом Роуни прикончили, чем сыграли Вульфу на руку, так как он оказался на одной стороне с Зеком.
— Черт возьми, — вставил я, — что-то уж больно лихо закручено для моих мозгов.
— Конечно, конечно. — Кремер передвинул сигару в противоположный уголок рта. — К чему я клоню: я вовсе не забрасываю удочку, да и выдирать из тебя правду клещами не собираюсь. Просто вполне резонно было предположить, что и в деле Орчарда, и в деле Роуни Вульф нарвался на Арнольда Зека, а что теперь? Вскоре после того, как Вульф повидался с миссис Рэкхем и согласился выяснить источник доходов ее мужа, кто-то присылает ему картонку со слезоточивым газом — не бомбу, которая разнесла бы его в клочья, а всего лишь слезоточивый газ, а это, безусловно, предупреждение. И в ту же ночь миссис Рэкхем убивают. Ты сообщаешь это Вульфу по телефону, а когда возвращаешься домой, его и след простыл.
Кремер вытащил изжеванную сигару изо рта и ткнул в мою сторону.
— Хочешь знать мое мнение, Арчи? Я думаю, что если бы Вульф остался и занимался этим делом, убийца миссис Рэкхем был бы уже изобличен и сидел под замком. И я считаю, что у Вульфа имелось достаточно оснований подозревать, что в этом случае остаток своих дней ему пришлось бы всячески пытаться избежать возмездия со стороны Арнольда Зека, что вряд ли его прельщало. Думаю, что Вульф пришел к выводу, что у него есть единственный способ выбраться невредимым из этой передряги — самому расправиться с Зеком. Как ты на это смотришь?
— Воздержусь от комментариев, — вежливо
