Вулф обернулся к ней:
— Ничего, мадам, кроме того, что сказал ваш племянник.
— Он придет посоветоваться с вами?
— Да, он так сказал.
— Относительно смерти Молли Лок?
— Да, он так сказал.
— Не кажется ли вам… — Она замялась. — Вы всегда обсуждаете с полицией дела своих клиентов?
— Я обсуждаю дела со всеми, кто может располагать полезной информацией. — Вулф посмотрел на часы. — Мне кажется, мы можем подвести итог. Сейчас без десяти четыре. Два часа — с четырех до шести — я всегда провожу у себя наверху, в оранжерее, и ни в коем случае не желаю менять свои правила. В сущности, все очень просто, как с поразительным красноречием разъяснил ваш деверь. Я не выставляю никакого ультиматума мистеру Луэллину Фросту. Напротив, я предлагаю ему выбор. Либо он немедленно выплачивает всю сумму, которая полагалась бы мне по выполнении заказа — он прекрасно знал, что я беру высокие гонорары, — и мы прекращаем отношения. Либо я продолжаю расследование до конца, а уж потом выставляю ему счет. Естественно, у меня будут дополнительные трудности, если его близкие попытаются воспрепятствовать мне.
Миссис Фрост покачала головой.
— Мы не собираемся чинить вам никаких препятствий, — сказала она мягко. — Но совершенно очевидно, что вы неверно истолковали выражение моей дочери, и мы, естественно, озабочены этим.
Кроме того, если вы собираетесь обсудить это с полицией, было бы желательно, чтобы вы поняли…
— Я понимаю, миссис Фрост, — перебил Вулф, глядя на часы. — Вы хотели бы услышать заверение, что я не сообщу инспектору Кремеру, как я истолковал выражение вашей дочери. Простите, но я не могу дать такого заверения до тех пор, пока я не устранюсь от дела с выплатой полного гонорара или пока не получу подтверждения от мистера Луэллина Фроста — а при сложившихся обстоятельствах также от вас и вашего деверя — о необходимости продолжить расследование, за которое я взялся. Добавлю, что ваши опасения беспочвенны, хотя и весьма понятны. Вероятность, что ваша дочь замешана в убийстве мисс Лок, ничтожно мала. Если же по чистой случайности она располагает какой-либо важной информацией, которую по великодушию или осторожности предпочла пока скрыть, то чем скорее она представит ее, тем лучше, и желательно до того, как об этом узнает полиция.
Миссис Фрост нахмурилась:
— Моя дочь не располагает никакой информацией.
— Не обижайтесь, мадам, но об этом мне надо лично спросить вашу дочь.
— Значит, вам хотелось бы продолжить расследование? В противном случае вы намерены информировать инспектора Кремера?
— Я ничего не говорил о своих намерениях.
— Но вы хотите продолжить…
— Да, — кивнул Вулф, — либо я продолжаю дело, либо сейчас полностью получаю свой гонорар.
— Послушай, Калида, — заговорил Дадли Фрост, выпрямившись на стуле. — Я вот сидел и думал… — Вулф положил обе руки на подлокотники кресла. — Почему бы нам не позвать Елену сюда? Этот Вулф попросту блефует. Максимум осторожности — вот что нам сейчас нужно, иначе плакали десять тысяч Елениных денежек. Поскольку ответственность за них лежит на мне, то я и обязан это предотвратить. Священный долг всякого опекуна — сохранить в целости собственность, доставшуюся по наследству. Выплатить же десять тысяч из какого-нибудь дополнительного дохода мы не можем, потому что у нас его нет. Единственный способ разоблачить этот обман…
Я уже двинулся к бару, чтобы достать еще виски, — очевидно, организм нашего гостя уже хорошо усвоил первую порцию, — но глянул на шефа и остановился. Отодвинув кресло, Вулф поднялся, обошел стол и, остановившись перед Луэллином Фростом, объявил громко, перекрывая шумное словоизвержение Дадли Фроста:
— Я должен идти. О своем решении сообщите мистеру Гудвину. — Он направился к двери, не подумав даже остановиться, когда Дадли крикнул ему:
— Эй, куда же вы? Убегаете? Ну, ладно, сэр, мы еще… — Поскольку мишень его словесных стрел уже скрылась из поля зрения, он обернулся к невестке: — Ну, вот видишь! Что я тебе говорил — мы разоблачим этот обман. Все, что требуется в таких случаях…
Миссис Фрост даже не повернула головы, когда вышел Вулф. А Луэллин снова потянулся к отцовской коленке, тщетно взывая:
— Да уймись же ты, отец! Послушай меня.
— Ну вот что, господа, — сказал я, вставая, — если вам надо поговорить, я вас ненадолго оставлю.
— Благодарю вас, — покачала головой миссис Фрост. — Думаю, в этом нет необходимости. — Она обернулась к племяннику, голос ее звучал твердо: — Вот что, Лу, ты затеял эту историю — тебе ее и расхлебывать.
Луэллин что-то ответил ей, потом в разговор вмешался его отец, но я мало что слышал, так как вставил в машинку лист бумаги, напечатал дату и начал отстукивать:
«Ниро Вулфу
Прошу продолжить впредь до особого уведомления расследование обстоятельств смерти Молли Лок, которое я поручил вам вчера, в понедельник, 30 марта 1936 года».
Крутанув валик, я вынул лист из машинки, положил его на край стола шефа и подал Луэллину авторучку. Тот начал читать. Фрост-старший вскочил и схватил его за рукав:
— Не вздумай подписывать! Дай сюда! Что он там сочинил?
Луэллин отдал отцу бумагу, и тот, хмурясь, дважды внимательно прочитал ее. Миссис Фрост тоже взяла листок, быстро пробежала его глазами и обратилась ко мне:
— Я думаю, мой племянник не должен ничего подписывать.
— А я думаю, что должен. — Затянувшиеся словопрения так же осточертели мне, как и Вулфу. — Вы, господа, не хотите понять одной простой вещи. Если мистер Вулф сочтет себя свободным от обязательств перед клиентом и изложит инспектору Кремеру свои соображения о мисс Фрост, знаете, что произойдет? Кремер целую неделю возится с этим убийством — и все без толку. Уже говорят: горящие сигареты от злости глотает. За любую зацепку рад-радешенек ухватиться. Мисс Фрост сразу же доставят в управление. Куском резинового шланга бить ее, пожалуй, не станут, но разговор будет на целую ночь, и нелегкий разговор. Вы вряд ли…
— Хорошо! — Дадли Фрост хмуро смотрел на меня. — Мой сын решил. Пусть Вулф продолжает расследование. Я с самого начала думал, что так будет лучше, но этого он не подпишет.
— Подпишет, — возразил я, беря бумагу из рук Калиды Фрост и снова кладя ее на стол. — Чего тут раздумывать? — Я поднял руки вверх. — Черт, трое против одного! Вам же самим потом стыдно будет. Тут черным по белому написано: «Впредь до особого уведомления» — никакого подвоха. Вы же слышали, что сказал мистер Вулф. Ей-богу, в противном случае мне самому придется побеседовать с инспектором Кремером.
Лу Фрост исподлобья посмотрел на тетушку, на отца, потом на меня.
— Да, заварилась каша. — Он сморщился. — Будь у меня десять тысяч!..
— Осторожнее, — предупредил я, — ручка иногда подтекает. Подписывайте!
Он нагнулся над столом и нацарапал свое имя. Остальные Фросты мрачно смотрели на него.
— У меня даже была мысль позвать нотариуса и заставить Стеббинса подтвердить показание под присягой. — Инспектор Кремер пожевал сигару. — Ниро Вулф в здравом уме и трезвой памяти среди бела дня в миле от своего дома?! Не иначе как налет на Казначейство Соединенных Штатов, и надо срочно вызывать войска и объявлять военное положение.
Часы пробили четверть седьмого. После двух часов в компании с цветами и Теодором Хорстманом Вулф спустился в кабинет и теперь принялся уже за вторую бутылку пива. Я выдвинул из стола нижний ящик, закинул на его край ноги и устроился поудобнее с блокнотом на коленях. Вулф сидел, отвалившись на спинку кресла и сплетя руки на животе.
— Ничего удивительного, сэр, — угрюмо согласился он. — Когда-нибудь я постараюсь вам это объяснить. Но пока воспоминание еще слишком свежо в моей памяти, и я предпочел бы сейчас не говорить об этом.
— Нет так нет. А я уж подумал, вдруг вы избавились от своих странностей.
— Нет, не избавился. Как же человеку без странностей?
— Лично я прекрасно без них обхожусь. — Кремер вытащил сигару, повертел ее и снова зажал в зубах. — У меня на странности мозгов не хватает. Взять, к примеру, хотя бы вот это дело — убийство Молли Лок. Восьмой день над ним бьюсь — а что толку! Только и узнал, что ее отравили. Абсолютно точно — отравили! — Инспектор подался вперед. — Я это из судебно-медицинского эксперта клещами вытянул. Ей-богу, просто голова кругом идет! — Он снова откинулся назад и брезгливо поморщился. — Ну вот, кажется, все вам выложил. Может, и вы кое-чем поделитесь? Вы же все равно получите гонорар, какой захотите, а заодно мне поможете сохранить место.
— Сожалею, мистер Кремер, — покачал головой Вулф, — но нечего мне вам выложить. Мне даже неизвестно, отравлена Молли Лок или нет, разве что из вторых рук. Я с судебно-медицинским экспертом не беседовал.
