Она зарыдала.
Я поднялся с места.
— Крайне сожалею, что расстроил вас, мисс Харвей, — ласково произнес я, — но имеются кое-какие вещи, которые я должен знать наверняка, и расспрашивать лично каждого — единственный способ добиться точных ответов.
Она подняла голову и заинтересованно посмотрела на меня заплаканными глазами:
— Какие именно вещи, лейтенант?
— Ну, например… — Я задумался на минутку. — Вы из семьи потрясающих лжецов, Марта, прошу извинить меня за столь нелестные слова. Но тут вам нечего стыдиться, потому что из этой группы превосходных вралей, на мой взгляд, вы — лучшая.
Я позвонил шерифу по телефону, находившемуся внизу. Мне показалось, что он не пришел в восторг, услышав мой голос, возможно, потому, что только что сел обедать.
— Как вы думаете, сможете ли вы кого-нибудь послать в дом Харвея с этим магнитофоном и лентой? — спросил я его.
— Полагаю, что да… Если это важно для вас.
— Я был бы крайне признателен! Может, это сделает Полник?
— Возможно, — громко вздохнул он, — но, с другой стороны, Уилер, если этот магнитофон действительно вам так нужен, зачем идти на такой риск, вдруг он снова окажется в Неваде?
— Ваша логика меня всегда ставила в тупик, шериф!
Я шумно вздохнул и повесил трубку.
Минутой позже я выяснил, что Эллис Харвей ошибся, Джордж Фароу не уходил домой, они с дядюшкой Беном вместе выпивали в гостиной. Джордж слегка вздрогнул, увидев, что я вхожу в комнату.
— Ну, ну, — приветливо загудел дядя Бен, — я вижу, что лейтенант Уилер намеревается присоединиться к нам. Наливайте себе сами, лейтенант, все вон там, на буфете… Скотч недурен, но, Бога ради, не прикасайтесь к бренди! Мне думается, Эллис покупает его по дешевке на местной бензозаправочной станции.
— Благодарю за предупреждение. — Я направился к буфету.
— Как продвигается расследование, лейтенант? — нервно осведомился Джордж. — Или это секретная информация?
Я приготовил себе бокал и подошел к кушетке.
— Строго секретная информация, — сурово произнес я.
Его светло-голубые глаза приобрели растерянно-смущенное выражение.
— Ох, извините, что спросил!
— Я пошутил!
Бен Харвей наклонился вперед в кресле, разбрасывая пепел сигары по ковру небрежным щелчком пальца.
— У меня имеется вопросик к вам, молодой человек, его никак не отнесешь к секретной информации, — заговорил он ворчливо, — когда я могу надеяться получить назад свой магнитофон?
Я был поражен:
— Ваш магнитофон?
— Разумеется, Это мой проклятый магнитофон! — Его пронзительно-голубые глазки агрессивно блеснули из-за предохраняющих их жировых наслоений. — Бедняга Слоукомб одолжил его у меня вчера вечером, прежде чем отправиться в запертую комнату.
— Почему вы раньше не говорили мне, что это ваша собственность? — разозлился я.
— Потому что вы меня не спрашивали об этом.
— Вы сможете его получить назад в любое время.
Бен несколько секунд попыхивал сигарой, выпуская клубы дыма, походившие на дымовые сигналы индейцев.
— Бедняга, — пробормотал он, — столь научный подход к элементарному магнитофону и всему прочему.
Он с такой силой откинулся на спинку кресла, что под ковром затрещали половицы.
— Выступать против Леди в сером с этой штуковиной! Он имел столько же шансов на успех, сколько было бы у вас, вздумай вы помериться силами с мау-мау, вооружившись перочинным ножом.
Я бросил взгляд на Джорджа:
— По дороге сюда я заглянул к вам и познакомился с вашей сестрой.
— Да?
Он заерзал еще сильнее.
— Она очаровательная девушка, — продолжал я, — у нас состоялся долгий разговор.
Глаза Джорджа округлились.
— Лорин иногда несет несусветную чушь, чтобы сделать приятное собеседнику, — растерянно пробормотал он.
— Мы что-то слишком давно не видели Лорин в нашем доме, Джордж! — загремел Бен. — Очаровательная девушка! Почему вы не приводите ее сюда, приятель?
Стесняетесь семьи, с которой намереваетесь породниться, или что-то в этом роде?
— Нет! — завопил Джордж и трясущейся рукой вытер мгновенно вспотевший лоб носовым платком. — Все дело в том, что… ну, Лорин, она… она домоседка, — неожиданно закончил он, как будто его осенило свыше.
— Как может бедная девушка куда-то выходить, если ее не особенно приглашают? — заорал на него Бен. — Просто нечестно по отношению к нам, одиноким парням, держать все время дома такую молоденькую красотку! Ведь я прав, лейтенант?
— Я считаю, что это возможно, но неправдоподобно.
— Ха?
Раздался звук, напоминающий пистолетный выстрел, это дядюшка Бен в полном восторге хлопнул себя по бедру.
— Я ведь вам не нравлюсь, верно, молодой человек?
— Я — офицер полиции, в наши обязанности не входит ни любить, ни недолюбливать людей, с которыми мы сталкиваемся по ходу следствия.
— Забудьте на минуту про свои коповские обязанности. — Он снова наклонился вперед. — Как самый обычный человек, лейтенант, признайтесь, что вы считаете меня крикливым старым дурнем, верно?
— Если вам угодно, — вежливо ответил я.
— Именно это я и подумал с первой же минуты. — Он опять откинулся на спинку кресла. — У меня сильно развит нюх на подобные вещи, его обычно называют инстинктом; это результат моего долголетнего пребывания в чужедальних краях среди дикарей.
Джордж ненатурально закашлялся.
— Бен провел пятнадцать лет переезжая из одного места в другое, куда и когда ему хотелось. Как вам это нравится?
— А как вам это нравится? — переспросил я.
— У него куча всяких антикварных вещей, — упрямо продолжал Джордж, — вам следует уговорить его как-нибудь показать их вам, лейтенант. Они потрясающи!
— Чучела представителей народа мау-мау? Неподписанные договора на сдачу в аренду нефтяных залежей? Такого рода редкости? — спросил я с самым невинным выражением лица.
Бен подмигнул Джорджу и одновременно сильно дернул себя за козлиную бородку.
— Он же вас разыгрывает, старина! — насмешливо заявил он. — Извращенное мышление — вот чем природа наградила лейтенанта, не так ли?
— В данный момент я вообще не уверен, обладаю ли я каким-то мышлением, — совершенно откровенно ответил я. — Возможно, ваше семейство и его привидение являются чем-то большим, с чем я могу справиться.
Он закатился в громоподобном хохоте:
— Я же вам говорил прошлым вечером, припоминаете? Вся эта напряженная тренировка и приобретенный вами опыт, лейтенант, в данном конкретном случае ничего не стоят, поскольку вы столкнулись с чем-то совершенно неизвестным. Я имею в виду Леди в сером. Готов поспорить на любую сумму, что это дело попадет в папку ваших «неразрешенных преступлений», но к тому времени вы лично будете уверены, что Слоукомба убил какой-то сверхъестественный агент-призрак!
В этот момент в комнату вошла Джастин, избавив меня от необходимости отвечать что-то тривиальное Бену Харвею. Я вежливо поднялся, она же бросила на меня мимолетный взгляд, направляясь к буфету.
— Как насчет того, чтобы приготовить бедному дяде Бену бокальчик, пока ты находишься там?
Его зычный голос еще долго отражался от стен уже после того, как он замолчал.
— Приготовь его сам, ты, неповоротливый обманщик! — огрызнулась Джастин. — Ты воображаешь, что это пустыня Гоби?
— Вот такие девушки мне нравятся! — Он в экстазе подергал себя за бородку. — Все изящное и чисто женское с восхитительными округлостями снаружи и сосуд с кислотой в стальном каркасе внутри.
Джастин вернулась с бокалом в руке, красноречиво пожала плечами и села на противоположный конец дивана, того самого, где примостился я.
— Ты не разговаривала, случайно, с Мартой в течение последнего часа? — с надеждой спросил Джордж.
Она натянуто улыбнулась:
— Я никогда не разговариваю с Мартой, если этого можно избежать, Джордж, и тебе это известно.
Глаза у него остекленели от‘растерянности, он поспешил опустить веки.
— Я… я полагаю, что в таком случае она все еще должна находиться в своей комнате?
— Она была там, когда я оставил ее минут пятнадцать назад, — сообщил я Джорджу.
— Ох! — Он нервно заморгал. — Так вы разговаривали с ней, лейтенант? Как она? Похоже, стала немного успокаиваться?
— Когда я уходил, она с каждой минутой все больше распалялась, — мой голос звучал беспечно, — я пересказал ей совершенно дикую историю, услышанную мною, о том, как она просто ради собственного удовольствия отбила Генри Слоукомба у собственной сестры…
— Лорин! — простонал Джордж и сразу съежился в своем кресле.
— …и как я этому не поверил, — продолжал я ровным голосом. — После этого она разозлилась на меня, как мне кажется. Затем я указал ей на то, что никто в здравом уме не поверит, что она смогла бы что-то отобрать у Джастин, учитывая внешность и фигуру сестры, если только та сама не хотела избавиться от него. Марте кто-то вбил в голову идиотскую мысль, что она привлекательнее сестры!
