Невероятно: никто из соседей так и не проснулся. Что с ними случилось? Все скопом умерли в своих постелях или, может, у меня развился бионический слух? Ублюдки ленивые! Стоп, мне же это на руку, так чего возмущаться?
Я вытаскиваю последние осколки из рамы, просовываю руку внутрь, дергаю за дверную ручку и обнаруживаю, что изнутри двери заперты, в точности как снаружи.
— Жалко, что мы протолкнули ключ, да? — подает голос Олли.
— Угу, совсем чуточку, — саркастично отзываюсь я. Главное, «мы» протолкнули. Каково, а?
— Эй, все сюда! — во все горло орет Белинда. — Тут есть открытое окошко!
— Тише ты, труба иерихонская! — яростно шикаю на нее я. — Совсем не соображаешь?
— Чего? Ой, прости, — извиняется Белинда на полтона ниже. — Идите же скорей, кто-то забыл закрыть окно! — Она машет рукой и скрывается за углом.
Мы с Олли следуем за ней. Так и есть: маленькое боковое окошко открыто, хотя, судя по выбоинам вокруг защелки, распахнулось оно не от ветра.
— Поработали фомкой, — констатирую я.
— Может, как раз от этого сигнализация включилась? — высказывает предположение Олли.
— Нет, если бы Беннет увидел это, когда меня сгреб, мне бы точно пришили «проникновение». Очевидно, здесь побывало какое-то юное дарование.
— А что, если он до сих пор здесь? — с опаской произносит Белинда.
— Ну тогда пусть считает, что приобрел трех партнеров. Ол, подсади-ка меня.
Олли подставляет ладони, но едва я собираюсь воспользоваться «ступенькой», как он вдруг отдергивает руки. Я машу руками, теряю равновесие и «целуюсь» с кирпичной стеной.
— Ты что, сдурел, идиот паршивый?
— Э-э… ты тоже в это наступил, — смущенно говорит Олли, потом брезгливо нюхает свои пальцы и вытирает их о штаны.
— Хватит тупить, давай подсаживай! — Я сую под нос партнера кулак.
— Сперва вытри ноги, — упирается он.
Я вытираю подошвы о траву, а Олли опять обнюхивает свои пальцы, после чего объявляет, что липкая субстанция, по всей видимости, — это раздавленные нами слизняки.
— Я сейчас тебя самого раздавлю, как слизняка, если ты не займешься работой!
Мы принимаем исходное положение, и на этот раз «стремянка» выполняет свое предназначение и помогает мне влезть в окно.
Внутри дома царит кромешная тьма, а фонарик у меня в кармане, поэтому я осторожно проверяю ступнями, насколько безопасно приземление. Пальцы левой ноги моментально намокают, и я с тяжелым сердцем сознаю, что стою в унитазе.
— Вот непруха! — вырывается у меня.
— Бекс, а Бекс, ты что там делаешь? — доносится со двора голос Олли.
— Что делаю? Носки, блин, стираю! Если ты уже закончил выкрикивать мое имя, двигай к стеклянным дверям и жди меня.
Я выжимаю тапок, удаляя почти всю воду (по крайней мере хочется верить, что это вода), прохожу через коридор и отпираю створчатые застекленные двери. Олли и Белинда терпеливо дожидаются меня снаружи, словно гости, приглашенные на ужин.
— Мы по объявлению, — юморит Олли. — Прочли в газете, что вам требуется парочка грабителей.
— Входите поживее!
— Зануда, — ухмыляется мой товарищ.
— Ладно, поглядим, чем тут можно разжиться. — Я вытаскиваю из кармана фонарик и приступаю к делу.
Должен заметить, предварительный осмотр не вселяет в меня оптимизма. В гостиной наличествует кресло, изящный комодик и тумба под телевизор, однако нет ни телика, ни всяких полезных приборов, которые обычно стоят на изящных комодиках, ни дивана в пару к креслу. Комната почти пуста, как самая настоящая почти пустая комната.
— Где его телик? — интересуется Белинда.
— Где его всё? — отбиваюсь козырем я.
— И твой DVD-плеер уплыл, и остальное барахло. Думаешь, это благодаря нашему «партнеру»? Прямо как старушка Алиса из сказки — через окно в сортире, — вслух размышляет Олли.
— Да нет, «партнер» ни при чем. Дельце обтяпано не час назад. Смотрите, все исчезло: стереопроигрыватель, картины, кассеты, диски, книги… — Я вожу лучом фонаря по пустым полкам, затем перемещаюсь в коридор и на кухню. — Ни телефона, ни микроволновки, ни чайника или тостера. — Заглядываю в кухонные ящики. — Пара тарелок, чашки да плошки, вот и все.
— Наверняка у хозяина было какое-то имущество, — резонно замечает Олли.
— А представьте, если бы у него был сейф и в сейфе лежало… скажем, миллион фунтов, — брызжет неуместными фантазиями Белинда.
— Ага, вот здорово было бы, — поддакиваю я и закатываю в темноте глаза, шаря по карманам — не завалялся ли где сахарок, чтобы поощрить умняшку?
— Иногда мы работаем с сейфами, — начинает завираться Олли. — Лично я справляюсь с ними на раз. Я — настоящий «медвежатник».
— Правда? — клюет Белинда. — Как интересно! Здесь случайно нет сейфа?
— И записочки с секретным кодом, — угрюмо дорисовываю я.
— Непременно найду сейф, — обещает Белинда.
Для начала она сует нос за три маленькие картины на противоположной стене, хотя за этими открытками и крюки-то едва спрячешь, не то что сейф.
— Не пробовала заглядывать под лапку вон того муравья? — спрашиваю я, светя фонариком в пол.
— Эй, не хами, — гневно сверкает глазами Олли.
Я уже готов бросить это безнадежное предприятие, но тут Белинда торжественно объявляет, что отыскала сейф.
— Нашла, Олли, нашла! Заперто, видишь? — Она изо всех сил дергает за ручку кухонного ящика.
— Отойди, это моя специальность. — Олли надувает щеки и усаживается на коленки перед шкафом, чтобы оценить «сейф» взглядом профессионала.
Он проводит пальцами вдоль края, сравнивает ящик с соседними и находит, как ему кажется, уязвимое место.
— Так, отдвинься еще подальше, — велит Олли своей подружке, поддевает ящик фомкой и выламывает всю музыку разом.
— Ну, что, что? — трепещет от возбуждения Белинда.
— Это случайно не тумбочка под мойкой? — высказываю я робкую догадку. (Краны и раковину я заметил еще в тот момент, когда Белинда отошла в сторону.)
Олли изучает белые пластиковые трубы внутри своего «сейфа» и подтверждает мои подозрения.
— Гм, похоже.
— Из этого дома все вынесли, — делаю я окончательный вывод.
— Зачем же тогда хозяин поставил сигнализацию? — спрашивает Олли.
— Наверное, для защиты дома, чтобы в нем никто втихаря не поселился. Или просто ради смеха, чтобы довести меня до белого каления.
— Или еще зачем-нибудь, — раздается сзади чужой голос.
От испуга у меня душа в пятки уходит. Мы оборачиваемся и видим Норриса. Он стоит, прислонившись к дверному косяку, и сияет радостной улыбкой, аки дитя на Рождество.
— Господи боже, Норрис! Что за манера подкрадываться к людям из-за спины! Какого дьявола ты здесь делаешь?
— Такого же, какого и ты. Ищу, чего бы украсть. Вы уже обнаружили что-нибудь ценное?
— Только то, что «обгадиться от страха» — не просто образное выражение. Это ты раскурочил окно в сортире?
— Раз-два, и в дамках, — подмигивает Норрис. — Постой, тебя же вроде бы увезли копы?
— Ты что, следил?
— Бери круче. Это я заставил сработать сигнализацию, — хвастает Норрис, напрашиваясь не то на комплимент, не то на крепкий удар в челюсть. — Здорово я придумал, а?
— Эй, меня за это загребли!
— Нет-нет, я тут ни при чем. Идея была такая: если соседи завалят полицию жалобами на сигнализацию, копы приедут и отключат ее, а когда уберутся, я спокойненько обчищу дом, — поясняет Норрис.
— Блестящий план. Тебе мало просто ограбить кого-то, нужно еще непременно вовлечь в процесс всю улицу.
— Я — человек дела, — скромно пожимает плечами Норрис.
— Хорошо еще, что никому из нас с утра не надо тащиться на работу, — вставляет Олли, поглядывая на часы.
— Это точно, — подает голос Белинда.
Норрис только сейчас замечает среди нас даму.
— Привет, Белинда, как поживаешь? — Лучом фонарика, будто пальцами, он гладит ее сиськи.
— Тебе-то какое дело? — Олли заслоняет собой Белинду в благородном желании защитить честь своей возлюбленной, хотя защищать уже поздновато, да и, в общем, нечего. В этом мнении мы с сортирной стенкой в пабе единодушны.
Меня вдруг посещает кое-какая мысль.
— Слышь, Норрис, а что ты имел в виду, когда сказал «зачем-нибудь еще»?
— Я нашел дверь. Запертую.
— Если она рядом с ванной, я примерно знаю, что за ней.
Тем не менее мы идем вслед за Норрисом мимо пустой гостиной к маленькой дверце в коридоре рядом с парадным входом.
— Вуаля, запертая дверь, — радуется Норрис.
— С ума сойти, — язвит Олли. — Как думаешь, сколько мы за нее выручим?
Норрис, однако, уже приготовил речь и не намерен отступать от сценария.
— У вас, естественно, возникает вопрос: зачем запирать дверь в доме, из которого вывезено все имущество и который при этом стоит на сигнализации?
