— Верно. Но сам-то он к нам не придет: «Сажайте меня». Его надо найти.
— А вы на рынок пойдите. Он там. Я сначала не хотел говорить. Ну, в общем, боялся. Но раз такое дело… Он у пивного ларька торчит. Так и сказал нам: «Если еще надо будет, приходите». Он в ватнике черном и в сапогах. Его Сенькой зовут, Коклюшный.
— Это точно, Валя?
— Сам слышал.
Через пятнадцать минут оперативная группа была на рынке. Но Сеньки там не оказалось. Не появился он и [I других местах, где обычно бывал. Сеньку искали долго и тщательно, но безрезультатно.
— Вот видишь? — сказал Лобанов Сергею. — Еще одно звено — Сенька. Соединились две цепочки — паспорта и наркотики.
— И за ними обеими маячит одна и та же фигура — Семенов, — добавил Сергей. — Но как обнаружить его связь с Горлиной и Ивановой? Вот я над чем голову ломаю.
— С Горлиной есть один интересный момент. Мы его еще не разрабатывали. Кто был тот человек, с которым она приехала в гостиницу? Его ведь там видели… Сейчас. — Лобанов раскрыл одну из пухлых папок и стал поспешно перелистывать страницы. — Ага, вот… Видели швейцар и дежурная по этажу.
— Кто их допрашивал?
— Жаткин.
— Жаткин? Стой! — вспомнил вдруг Сергей: — Он еще не вернулся из аптекоуправления?
— Сейчас проверим.
Лобанов не успел снять трубку, как зазвонил телефон.
— Да!.. Жаткин? Ну просто телепатия какая-то. А я тебе собрался звонить. Заходи.
Через минуту молодой сотрудник уже входил в кабинет.
Да, он был в аптекоуправлении, был в прокуратуре и в ОБХСС. Обнаружено дело по хищению медикаментов. Оно возникло с полгода тому назад. Преступники были недавно осуждены. Среди похищенного было и снотворноe, в том числе и тот проклятый препарат. Сестра Семенова к ответственности не привлекалась: против нее не было улик. По делу проходила как свидетель. Но… и любом деле могут быть недоработки. Тем более что по работе характеризуется она плохо — и выпить любит, и погулять, и денежки лишние водятся. Кстати, с братцем она дружит.
— Что ж, — согласился Сергей, — недоработки вполне могут быть.
— Во всяком случае, — многозначительно заметил Лобанов, — к тому делу она стояла близко. Отсюда, значит, какой вывод? — он посмотрел на Сергея.
— Вывод пока один: данные не подтверждают, но и не опровергают наши подозрения. Семенов может иметь в своем распоряжении снотворное. Вполне может.
— А второй вывод и вовсе не опровергается, — добавил Лобанов.
— Какой?
— Тот, кто применил снотворное в поезде, применил его и в гостинице, — убежденно произнес Лобанов.
— И в гостинице… — Сергей задумчиво потер лоб. — Что-то мы с тобой насчет гостиницы говорили… Да! О тех, кто видел того человека. Значит, двое?
— Их допрашивал я, товарищ подполковник, — вмешался порывистый Жаткин. — Швейцар и дежурная по этажу. Хорошие люди. Им вполне доверять можно.
— Да, но приметы того человека дают плохие?
Жаткин развел руками.
— Опять тот же вывод: приметы не подтверждают, но и не опровергают того, что с Горлиной был Семенов. Во всяком случае, пыжиковую шапку…
— Минуточку! — прервал его Сергей и обратился к Лобанову: — Сколько дней Горлина собиралась провести в Борске?
— Сейчас скажу. — Лобанов снова принялся перелистывать бумаги. — Где этот листок, который она заполнила?… Ага, вот!.. Да, на три дня всего. «По личным делам».
— Вот именно, — откликнулся Сергей и иронически заметил: — Тут командировочным сам товарищ Лобанов не может выхлопотать номер, а она «по личным делам» поселилась, притом без всякой его помощи.
— А ведь это мысль! — воскликнул Лобанов. — Если не я, то кто ей помог?
— Сумела украсть, — презрительно сказал Жаткин, — сумела и устроиться. Особа, видно, была ловкая.
— Администратор там тоже, кажется, не очень принципиальный, — заметил Сергей. — Мне рассказывали. Небось сунули ему десятку…
Лобанов запальчиво перебил его:
— А кто? Горлина? А может, тот, кто был с ней. Семенов, допустим? Откуда вы знаете?
— Да, да, — поддержал его Жаткин. — Это такой ловкач, что поискать.
— Решено, — заключил Сергей. — Побеседуем по душам с администратором. Женщина, кажется?
— Еще какая!
— То есть?…
— Сам увидишь, — усмехнулся Лобанов. — Я тебя не буду лишать удовольствия. — И с угрозой добавил: — Обратите внимание, все тянется к Семенову. Ох, добраться бы до него. Душу вытрясу. Он у меня…
Его прервал телефонный звонок. Дежурный по управлению, как всегда, бодрым тоном доложил:
— Товарищ майор, к вам один гражданин пришел. Очень нервничает. Разрешите пропустить?
— Кто такой?
— Фамилия Семенов, Петр Данилович…
— Что?! — Лобанов изумленно посмотрел на Сергея. — Семенов?… — И, придя в себя, заорал в трубку: — Давай его сюда! Быстрее! Пока он не раздумал!
Потом откинулся на спинку стула и посмотрел на Сергея и Жаткина.
— Ну, как это прикажете понимать?
И неизвестно, чего больше было в его голосе, радости или растерянности.
— Вот придет и объяснит, — с подчеркнутым спокойствием ответил Сергей. — И помни: мы ровным счетом ничего о нем не знаем.
— В том-то и дело! Может, ты с ним поговоришь? А то я, ей-богу, за себя не ручаюсь, когда эту рожу увижу.
— Ну, ну. Зато я ручаюсь. А мне нельзя. И никому другому нельзя. Он же к тебе пришел. Может, он тебя знает?
— Нет, он, гад, определенно что-то пронюхал, — покачал головой Лобанов. — И теперь опередить нас хочет. В чем-то признаваться прибежал, вот увидите.
Сергей пожал плечами. Он старался не подать виду, что сам удивлен и встревожен. Приход Семенова не сулил ничего хорошего, в этом Сергей был уверен. Решил выкинуть какой-то опасный фокус. Черта с два он сейчас в чем-нибудь признается.
Его размышления прервал стук в дверь. Вслед за тем она тут же приоткрылась, и в кабинет торопливо зашел Семенов.
На полном, раскрасневшемся лице его отражалась тревога, редкие, потные волосы были спутаны, добротное пальто на меху небрежно-расстегнуто, в руках он нервно мял пушистую, красивую шапку.
— Разрешите?
— Пожалуйста, — настороженно кивнул головой Лобанов.
Семенов поспешно прикрыл за собой дверь, подбежал к столу и, не давая Лобанову произнести ни слова, выпалил:
— Вы милиция, да? Ну так вот! Извольте! Меня убить хотят! Убить! — голос его сорвался на крик. — Я требую!.. Я требую защиты!.. Вы милиция? Вот и пожалуйста! Защищайте!..
Лобанов посмотрел на него с неподдельным изумлением.
— Вас?… Убить?…
— Да, да, да!.. Именно меня!.. Вот, читайте! Черным по белому пишут!..
Он выхватил из кармана помятый конверт и протянул его Лобанову.
— Да вы садитесь, — сказал тот, беря письмо.
— Я не могу сидеть! — нервно воскликнул Семенов. — Не могу есть! Не могу спать! Вы обязаны меня защитить! Обязаны!..
Сергей с нарастающим удивлением рассматривал Семенова. В том, что он не притворяется, что он смертельно испуган — не было сомнения. А впрочем… Вдруг это все игра? Вдруг это ловкий ход, чтобы отвести от себя подозрения? Ведь улики ведут к нему, бесспорные улики! Сергей видел, что и Лобанов охвачен сомнениями, что и на него произвел впечатление истеричный напор Семенова. И мысленно говорил ему: «Спокойнее, Сашка, спокойнее. Делай вид, что веришь».
Между тем Лобанов вынул из конверта сложенный листок и, расправив его, медленно прочел вслух:
— «Ночью придем. Убьем, как собаку». — Он поднял глаза на Семенова, и тот ответил ему затравленным взглядом, губы его дрожали. — Что это значит?
— Я не знаю, что это значит? — захлебываясь, прокричал Семенов. — Они просто хотят меня убить!.. Они хотят убить!.. Понимаете вы?…
— Нет, гражданин Семенов, не понимаю, — усмехнулся Лобанов. — Просто так не убивают.
Он уже пришел в себя и теперь спокойно, с иронией разглядывал посетителя.
— А я вам говорю, не знаю!.. Хватайте их! Хватай те, и все!.. Пусть они потом объясняют, что это значит!.. А иначе… иначе я не пойду домой!.. Вот и все!.. Вот и все!..
Он повалился на стул, поерзал, плотнее усаживаясь на нем и всем своим видом давая понять, что он не двинется с места, пока не будет уверен в своей безопасности.
Сергей увидел, как глаза Лобанова сузились от злости, и понял, что сейчас он скажет что-то резкое и, может быть, не очень обдуманное. Решив опередить его, он озабоченным тоном произнес:
— Заявление гражданина надо обдумать.
Семенов обернулся, окинул его быстрым, цепким взглядом и обрадованно подхватил:
— Конечно! И принять меры! Немедленно! Это же надо? Наглость какая! И они придут! Они обязательно придут, раз написали!..
«Врет, — подумал Сергей. — Все врет. Но в чем тут фокус, я не понимаю». И он серьезно и озабоченно сказал, стараясь убедить Семенова в полном доверии к своим словам:
