— Почему?
— Нет! — Хозяйка виллы «Алиса» критически осмотрела машину Светловой.
— А Что такое?
— На этом к нему ехать нельзя. Не сойдете вы за покупателя моей недвижимости. Никак не тянете. Пересаживайтесь в мою. — Алиса кивнула на свою сияющую «Тойоту Лэнд Круизер»
И дорога запетляла среди золотистых полей, окаймленных вдали полосой темного леса.
— Раздолье! — Светлова залюбовалась.
— Так! — Алиса вдруг яростно ударила по тормозам, и машина чуть не стала на дыбы посреди полей.
Анина спутница вышла из машины и, наливаясь гневом, аки спелое яблоко, уставилась на полосатый явно пограничного какого-то вида столбик, торчавший посреди «чиста поля».
— Ну, вот видите, что творит! — Алиса обошла вокруг и пнула столбик носком босоножки от «Valentine».
— А что это значит?
— Наставил столбов, обормот! Оттяпал у меня сантиметров десять, как минимум…
— Не меньше? — скрывая улыбку, уточнила Аня.
— Никак не меньше! — на полном серьезе взорвалась ее спутница.
— Но, Алиса, — уже без усмешки, недоуменно взглянула на нее Светлова, — зачем такому человеку десять сантиметров? И зачем…
— И зачем они мне, хотите вы сказать?
— Да.
— Все от скуки, дорогая.
— То есть?
— А вы как думали? Все, абсолютно все здесь ради единственной попытки хоть как-то оживить однообразие будней.
— Неужели?
— А вы как думали? И всегда в деревне так было. Ссоры между соседями, поджоги, потравы озимых, дуэли — все от нее, от скуки.
— Любопытно.
— Ну-ка, Фудзияма, — приказала Алиса Виг кентьевна. — Быстро пописай на этот столбик. Это не правильный столбик. Это наша земля! И мы ее отберем.
Фудзияма быстро и профессионально исполнил приказ.
— Ну что, поехали дальше?
— Поехали, — кивнула Светлова, предчувствуя, что ей увидеть предстоит еще немало интересного.
К дому Федуева вела длинная тенистая аллея, обсаженная могучими липами.
— Столетние? — поинтересовалась Светлова.
— Угу. Полторы тысячи долларов за штуку. Особая технология пересадки.
Одна фирма этим занимается. Пересаживают прямо в таком, столетнем виде. Вот Федуеву в прошлом году и пересадили…
«Как говорят богатые люди, неважно, сколько это стоит, главное, чтобы нравилось!» — подумала Анна. Аллея была вполне в духе писателя Гончарова.
Впрочем, и сам дом Федуева не походил на современные навороченные коттеджи. Деревянный и выкрашенный трогательной голубенькой краской — по сторонам флигели, а фасад украшен тремя несколько облупившимися белыми колоннами.
Где-то тявкала собачка. Народу, правда, не было видно никакого. Однако стоило им подняться по ступенькам, как дорогу — ну, точно черт из коробочки! — заступил выскочивший неведомо откуда здоровенный белобрысый парень. Мрачный и, что любопытно, босой.
— Барин изволит почивать, — используя довольно старомодные выражения, объявил этот странный тип, загораживая дорогу.
— Ну так разбуди, — нимало не смущаясь таким приемом, посоветовала Алиса.
— Не велено.
— Не велено, не велено, — передразнила белобрысого Алиса. — Как столбы ставить на чужой земле — так велено! Небось твоих рук дело, Виктор, не иначе?!
* * *
И Алиса, не дожидаясь ответа, довольно нахально попыталась обойти парня.
— Не пущу! — Босоногий снова сноровисто заступил ей дорогу.
— Ну, что, драться со мной будешь? — поинтересовалась зеленоглазая блондинка.
— Буду, — без колебаний кивнул тот.
— Тихо, Виктор, тихо!..
А между тем на ступенях между колоннами барского дома показался мужчина в халате. Кудрявый и с бакенбардами.
— Я уже проснулся, так что не волнуйся, Виктор. Разреши милым девушкам подняться в дом.
— Алиса, какой визит! Вот уж сюрприз так сюрприз! — сладко запричитал кудрявый, гостеприимно протягивая руки навстречу зеленоглазой блондинке. — Проходите, девушки, проходите.
Он острым взором взглянул на Аню. Но ничего не спросил.
— Вот собираюсь продавать свою землю, — сама объяснила Алиса. — Покупательницу нашла. Хочет взглянуть на соседей. Знаете, как сейчас? Первым делом — чтобы респектабельные соседи, а не какие-то обормоты, — с явным удовольствием добавила она.
— Вот как?
— Можно, я вас покажу?
— Покажи, покажи, — добродушно согласился кудрявый Феликс Иванович. — За показ денег не берем. Пока еще.
Кудрявый хозяин дома любезно проводил дам в гостиную и откланялся:
— Извините, отлучусь. Приведу себя в божеский вид. А то мы тут совсем по-домашнему. — И он оставил их одних.
— Алиса, куда мы попали? — шепотом спросила Светлова, когда за кудрявым хозяином закрылась дверь. — Что это они так странно разговаривают? Какой еще «барин»?!
— Видишь ли, Федуев влюблен в девятнадцатый век, в роман Гончарова «Обыкновенная история», — усмехнулась Алиса. — И Федуевку свою он устроил в точности, как имение Грачи, гениально описанное Иваном Андреевичем Гончаровым.
— Как это?
— Видишь ли, он хочет, чтобы все у него было так же, как у героев романа помещиков Адуевых. Ведь он может себе это позволить, как полагаешь?
— Не знаю…
— Думаю, может. Я думаю, Феликс Иванович может позволить себе все или почти все. Потрудился ради этого! Ведь покупают же миллионеры целые острова в океане и устраивают на них свой особый, собственный мир?
— Но эти двое — точно не сумасшедшие?
— Ну, почему же непременно сумасшедшие? Просто, понимаешь, как только борьба за выживание перестает отнимать у человека все силы без остатка, ему сразу нужны какие-то игрушки. Иначе скучно жить. Говорю же тебе: в деревне скучно!
— А кто этот белобрысый?
— Его бывший шофер Виктор. Теперь что-то вроде управляющего… распорядителя и эконома.
— Ах, вот что…
— Виктор вообще-то, ты не гляди, что под крепостного, «домотканого и кондового» работает. У него и образование высшее. Кажется, институт инженеров транспорта. И не дурак, отнюдь.
— А чего он босой?
— Ну, говорю же, в деревне Федуевка все детали воссоздают реальность барского имения второй половины девятнадцатого века. Ботинки только у барина.
— Начинаю понимать…
— Я рада! — опять усмехнулась Алиса.
— А что же он делает, этот Виктор, в качестве управляющего и эконома?
— Все. Например, выполняет все, даже самые… страшные поручения.
— Это какие же? — насторожилась Светлова, сразу подумав об убийстве Селиверстова.
— Например, когда кошки окотятся, он сам котят топит.
— Так…
— Или вот такое…
В это время за окном раздалось какое-то истошное кудахтанье, шум, крики, шлепанье босых ног…
Алиса отодвинула занавеску, и они со Светловой выглянули в окно.
По двору бежала курица без головы — натурально! — хлопая крыльями, подпрыгивая и оставляя на лопухах кровавую дорожку, а за ней с туристическим топориком мчался босоногий Виктор.
— Ну, вот еще и это, поняла? — объясняла Алиса. — Парные цыплята для гостей — это конек Феликса Ивановича. Только вот кур резать его шофер так и не научился. Они у него, как видишь, долго мучаются.
— Да, — согласилась Светлова, — видно, в институте инженеров транспорта этому не обучают.
Кажется, Анна начала постигать замысел хозяина здешних мест — каждый строит свой мир. Вот и здесь имение «а-ля Грачи». Этакая Адуевка-Федуевка.
Наконец хозяин Феликс Иванович Федуев вернулся в гостиную. Мать честная! Светлова еле удержалась от вздоха изумления, ибо был он теперь в темном бархатном сюртуке и, как говорили в старину, «пахнущий одеколонами».
— Значит, хотите приобрести недвижимость в наших краях? — Федуев с заметным удовольствием оглядел Аню.
— Верно.
— Мысль неплохая… Больше того скажу, замечательная!
— Правда?
— Правда, милая. А и поселяйтесь рядышком. Я не возражаю. Алиса-то, скажу вам по секрету, уж больно девушка склочная. А с вами, — он опять с заметным удовольствием оглядел Светлову, — мы уживемся.
— Вот и уговорите Анечку, — заметила Алиса, подмигивая Светловой. У них был уговор, что она постарается оставить Светлову наедине с хозяином Федуевки.
— Вы ведь у нас соловей. Патриот этой местности. А я пока на кухню загляну к вашей кухарке. Все хочу ее расспросить — уж больно она хорошо огурцы солит!
И не дожидаясь разрешения, — Алиса, как уже сообразила Светлова, видно, вообще не привыкла дожидаться от кого бы то ни было разрешений! — зеленоглазая блондинка исчезла из комнаты.
— Батюшки! — изумилась Светлова, оглядывая стены. — Да у вас библиотека на французском?!
— А как же? — с огромным удовольствием подтвердил кудрявый хозяин. На лице у него было просто написано: "У нас, в девятнадцатом веке — и по-русски?
Это только лакей Петрушка…"
— Неужто читаете?
— Пока еще нет, — скромно потупился Федуев, сдувая невидимые пылинки с рукава своего бархатного сюртука. — Но готовлюсь, изучаю.
