Очень даже плохо. Детишкам радость, а с молочишка чьи пенки?
Какая ты умница! — рассмеялась Лариса. — Не соскучишься. С молочишка? Ты, я, он, — она ткнула в фотографию Павлова, — под крышей движения «Прогрессивные женщины».
Диснейленды, — задумчиво произнес Андрей. — Миллионы и миллионы... В России не осилить.
Кто тебе сказал, что ты будешь работать в России? Хватит. Наработался. В твоем распоряжении отныне все казино мира. Поедешь с ним, — Лариса снова указала на фотографию Анатолия, — или со мной.
Лучше с тобой! — быстро сказал Андрей.
Мы обо всем договорились?
Я платил господину Городецкому сорок процентов.
Ты можешь вообще ничего не платить, но деньги должны работать, а не лежать в чулке. Прибыль, а она будет немалая, делится поровну, — тоном, исключающим возражения, ответила Лариса.
С Городецким встретиться я обязан. Он был со мной честен.
Хозяин — барин!
Пора прощаться, — глянув на часы, поднялся Андрей.
Оставайся. Тебе постелено в той комнате, где ты н свое время ночевал не раз. И давай выпьем по последней за начало нашего сотрудничества. А если что не так — извини.
Все нормально. С волками жить — по-волчьи выть.
Послу-ушай! Откуда-а?! Это же моя присказка! — удивленно протянула Лариса.
Твоя. Давным-давно слышал от тебя. Теперь вспомнил.
Спасибо, Андрей. Ты все понял, как надо. На брудершафт?
Она пришла к нему, когда он, уже раздетый, лежал на кровати. Тускло горел ночник. В окно сквозь проем шторы лился лунный свет. Было тихо. Она разделась, встала перед зеркалом возле ночника, поправила волосы, некоторое время постояла неподвижно, закинув руки за голову, спиной к Андрею, — женственная, стройная, как статуэтка, потом повернулась, подошла к кровати, откинула одеяло и легла рядом...
Лара, — прошептал Андрей.
Она не откликнулась. Андрей склонился над ней, полено стал целовать глаза, губы, одновременно лаская крепкие груди, руки его спускались все ниже и ниже, он уже мог овладеть женщиной, но медлил, ожидая ответных движений. Лариса часто задышала, приникла к нему всем телом. «Что же ты, Андрюша?..» — х рипло шепнула она. И тут же сладостно, томно застонала. Давно она не отдавалась мужчине с таким желанием, дрожа, трепеща. Впиваясь губами в губы Андрея, она лишь повторяла: «Еще, еще!..» — «Ларочка... Милая... Я люблю тебя! Люблю...» — бормотал Андрей. Не было ничего грубого, животного в их любви, быть может, оба они в эти мгновения истинно любили друг друга. Еще не раз будил Андрей свою первую женщину, и хотя Лариса не противилась, но уже и не отвечала на ласки так яростно, как впервые. Она проснулась раньше Андрея и долго смотрела на его лицо. Оно показалось ей скорбным и величественным. Лариса пыталась вызвать в себе нежность к мужчине, которому она с таким упоением отдавалась, но ей это не удалось. Обычное чувство холодного расчета овладело женщиной. «С тобой, милый, надо быть поосторожнее», — легко и окончательно решила она, неслышно встала и ушла. Андрей спал долго и крепко. Поднялся он во втором часу дня. Оно и понятно, работал Андрей ночами, отсыпался днем. Открыв глаза, он не сразу понял, где находится, а припомнив, блаженно растянул губы в улыбке. Потом встал, прошелся по спальне. На столике александрийского стиля лежала визитная карточка, на обороте которой было два слова: «Жду. Лариса».
Охранники встретили Андрея как всегда: с улыбками и показным подобострастием.
Поднявшись к себе, Андрей щелкнул кнопкой автоответчика. Послышался голос Альберта Георгиевича. «Добрый день. Памятуя о нашем разговоре, сообщаю: ты свободен. Но если есть желание, визит возможен. Будь здоров». Андрей размышлял недолго, повинуясь первому чувству, быстро набрал номер банка. «Я приеду, Алик». — «В восемь у меня». И в трубке щелкнуло. До восьми оставалось еще больше трех часов, и Андрей подумал, что он вполне успеет попариться в баньке, поплавать в бассейне, а заодно и обдумать свои дальнейшие действия. Что он и сделал.
Вопросы, возникшие после беседы с Ларисой, после долгого и тщательного обдумывания сформулировались всего в один, но наиважнейший: кто такая на самом деле Лариса Ивановна Стрельникова? Берет взятки? А кто их сейчас не берет? Да и берет-то, как она сама выразилась, по мелочи. Откуда доходы неизмеримо большие? «А не стыдно тебе, Андрей Андреевич, заглядывать в чужой карман?» — подумалось «королю». Нет, не то. Действительно, откуда? Недвижимость, земля, коттеджи... Да, это деньги. «В ФСБ работают разные люди...» Мудрый ты все-таки человек, Алик Поп! Диснейленд... Ха-ха-ха! Здесь собака зарыта! Люди с чистыми биографиями не Диснейленд будут строить. Они будут кормить людей, строить жилье или в худшем случае переведут деньги в детские дома. Да, снова прав господин Попов-Городецкий, попал ты, Андрюша, в руки не тех, что служат идее, а тех, что набивают карманы. «А ты разве лучше? — спросил сам себя Андрей. —Ты такой же. Разве не тебя преследовала и преследует мысль об огромном богатстве, о собственном острове в океане и белоснежных «линкольнах» и яхтах? В самом деле, лучше уж создавать Диснейленды, чем класть миллионы в кармины Попа, Фишкина и Бурята. Это значит отдать (страну на растерзание бандитам в шикарных костюмах?» Но, подумав так, Андрей тут же и поморщился от собственной фальши. С волками жить — по-волчьи ныть... А почему, собственно? Да, он заработает много, очень много денег, там, в западных казино, он покажет псом заграничным штучкам, что такое русский ум, вернется в Россию, откроет свое большое дело, он будет делать крупные благотворительные вклады, как Савва Морозов, как Рябушинский, он может создать свою Третьяковскую галерею, и она будет называться Васильевской, он выкупит все украденные и проданные картины великих русских художников, он... «Остановись», — проговорил про себя Андрей. Он припомнил ночь, жаркую, пахнущую дорогими духами Ларису, себя, неистового в страсти, и теперь не только блаженно, но и довольно улыбнулся. «Все будет так, как будет», — решил он.
* * *
Они сидели в комнате первой их встречи и молча курили. Андрей рассказал, что позвонил ему человек незнакомый, попросил быть без лишних людей, вот почему он скрылся от охранников, беседовали на улице, под деревьями «Эрмитажа».
Так всю ночь и просидел под деревом? — ухмыльнулся Алик, помолчал и добавил: — Можешь не отвечать. Что бы ты ни сказал — излишне.
У тебя вскоре могут начаться неприятности, Алик.
Уже начались. Если ты знаешь что-либо другое, кроме Бурята, скажи.
Ничего не могу добавить. Разве что посоветовать.
Посоветуй.
Нет ли смысла стать под крыло ФСБ?
Спасибочки! — съязвил Городецкий.
Теперь они сидели, курили и молчали.
Ты утопил свой компьютер? — внезапно спросил Альберт Георгиевич.
Нет. Вылетело из головы! — честно признался Андрей.
Раз не слушаешь дельных советов, так что уж говорить о твоих дурацких.
Выброшу. Слово даю.
Для чего мне теперь твое «честное пионерское»? — хищно приоткрыл в улыбке вставные алмазные зубы Поп. — Иди попрощайся с ребятами.
Ты убираешь охрану?
Их четверо.
Не беспокойся. Не обижу. — Андрей встал. — Я очень благодарен тебе, Алик...
Альберт Георгиевич.
Выражаю вам, господин Городецкий, самую искреннюю благодарность. Говорю без дураков.
Алик долго смотрел в глаза Андрея, скупо улыбнулся, слегка приобнял:
Шагай, «король»!
Возле «БМВ», на которой приехал Андрей, стоял Гришуня. Увидев подходившего «короля», распахнул дверцу. Андрей отсчитал двадцать бумажек по сто долларов.
Достаточно?
Вполне.
На четверых, — уточнил Андрей.
Само собой.
Ты был хорошим товарищем, Гриша. Спасибо.
Не за что.
Андрей сел за руль, включил двигатель. Гришуня просунул голову в кабину, подмигнул:
Не боись, «король». Земля круглая. Встренемся.
Мне нечего бояться, Гришуня.
И я о том, — оскалил зубы в доброй улыбке парень. — Ты мужик что надо. Не боись.
Андрей помахал рукой и тронул машину. По приезде в Москву он остановился возле первого телефона- автомата. Трубку подняли почти мгновенно.
Сняли охрану, — сказал Андрей.
Не беспокойся, — ответила Лариса, и в трубке зазвучали частые гудки.
Через три недели в средствах массовой информации, по телевидению, радио, в газетах появились сообщения о назначении Стрельниковой Л.И. вице-премьером российского правительства по социальным проблемам.
4
В кабинете старшего следователя по особо важным делам Генпрокуратуры Турецкого Александра Борисовича, кроме хозяина, находились следователь Лилия Федотова и директор частного сыскного агентства «Глория» Вячеслав Грязнов. Последний был в смокинге.
Начнем со смокинга, — сказал Турецкий. — Докладывай, Слава.
Лиля, — обернулся Грязнов к Федотовой, — может, вначале ты?
