Рыжий ответил не сразу. Сначала помолчал, закурил, потом сказал:
– Понимаешь, нравится мне этот город. Мы с женой каждый год в отпуск приезжали сюда. Люди на курорты, на юг едут, а мы в Москву. Номер снимем в гостинице, и целый месяц живем тут.
– Впечатлений хотелось? – несколько неудачно пошутил Сурин. Но рыжий ничуть не осерчал, сказал:
– Вроде того. А, в общем-то, я и сам толком объяснить не могу, почему тянет меня сюда. А теперь, когда жены не стало, мне в тягость стала жизнь там. Тоскливо на душе. Вот и решил окончательно перебраться сюда. А чего мне? Много не надо. Я на пенсии. Куплю себе какую-нибудь квартирку…
– И можно считать, что мечта твоя осуществилась, – закончил за рыжего Сурин, показывая, где нужно повернуть, чтобы доехать до Добрынинской.
Рыжий утвердительно кивнул.
– Можно сказать и так. Осуществилась. Вот только жилье пока себе не подобрал. Сегодня по трем адресам проехал, а все бес толку.
– Бес толку, говоришь? – спросил Сурин призадумавшись, получив от рыжего в ответ кивок. Припомнил, когда работал в академии, у них была вахтерша, пре противнейшая старушенция. Но как-то раз она разговорилась с Суриным и пожаловалась, что никак не может продать квартиру, оставшуюся ей от покойного мужа.
– Вот что, – с ходу предложил Сурин рыжему, – сейчас мы остановимся, и я позвоню по одному адресочку. Может, тебе повезет с квартиркой. Район, правда, не престижный, и от метро далековато. Но у тебя ведь машина есть.
– Конечно, – кажется, рыжий не хотел верить, что вот так с ходу повезет.
Проезжая мимо кабины таксофона, Сурин попросил остановиться. Пошарил по карманам, в поисках записной книжки. Отыскав ее, показал рыжему.
– Ну что, пойду, попробую на удачу, – сказал он, вылезая из машины. В книжке у него был записан телефонный номер вахты, где работала старушенция, а ее фамилию и имя, он помнил хорошо. Набрал номер и услышал знакомый голос пре противнейшей старухи.
Через пару минут он вернулся к машине, возле которой его поджидал рыжий, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу и покуривая сигарету.
– Ну вот. Кажется, тебе повезло. Сегодня в шесть вечера поедем с тобой смотреть квартиру. В ней никто не живет, хозяин давно умер. И квартира перешла по наследству его жене. Старуха она, конечно, не подарок. Но ты с ней будь поласковей и я думаю штук за сорок пять зелени она тебе ее уступит. И будет у тебя своя однокомнатная квартира. А пока поехали ко мне. Часам к шести подскочим туда.
Рыжий как-то замялся, и Сурин спросил:
– Ты чего?
– Да я это… даже и не знаю. Удобно ли вот так, к тебе?
Сурин махнул рукой, чтобы рыжий не комплексовал.
– Не бери в голову. Одинокий я, как и ты. Жена ушла от меня. Давно. Теперь живу один. Поехали. Перекусим, а вечером смотаемся к этой старухе.
* * *
Вечером, как было договорено, они поехали на улицу Каляева, смотреть квартиру. Правда, Сурин с рыжим идти отказался.
– Ты иди один, а я подожду тебя тут в машине, если не возражаешь.
Рыжий не возражал. Солидный вид нового знакомого внушал ему доверие, и он даже не опасался, что Сурин может быть в сговоре с хозяйкой квартиры, и компаньоны его могут кинуть. Хотя для себя решил, что ни о каких задатках не может идти речи, если старуха будет настаивать. Но к счастью, обошлось без задатков. Часа через полтора, рыжий вернулся со счастливым лицом.
Сурин встретил его улыбкой. Хотя в душе и ощущал легкое беспокойство. Для себя уже решил, рыжий, это тот человек, который нужен ему. Он одинок. В Москве, всего ничего. Да и судя по его рассказу, в самой Туле родни у него не осталось. И вряд ли кто-то кинется его разыскивать, если вдруг рыжий пропадет. Исчезнет. Зато, завладев его документами, Сурин беспрепятственно может зарегистрировать фирму на его имя и фамилию, как говорил Вадим Щавелев. Поэтому, Сурин всячески желал рыжему успеха с приобретением этой квартиры, которая потом может стать его собственностью. Если повезет. В риэлторской компании, куда они обратились, обещали решить вопрос с оформлением бумаг в кратчайшие сроки. Но на деле, на оформление ушло не много не мало, целых полтора месяца. Все это время Молчанов жил в Туле, терпеливо ожидая вызова из Москвы. И вот, наконец, настал тот счастливый день.
Узнав, что вопрос окончательно решен и ему всего лишь осталось уплатить оговоренную сумму денег, Молчанов быстренько продал в Туле свой дом, благо покупатель на него имелся, и вернулся в Москву с необходимой суммой. Он еще не подозревал, что дни его буквально сочтены. И в купленной квартире он успел переночевать всего лишь несколько ночей, пока требовалось его присутствие при оформлении прописки. Соседи по подъезду даже не обратили внимания, что вместо рыжего мужчины, к ним заселился совершенно другой человек. Свою машину он оставлял недалеко от подъезда. Иногда его видели, как он быстро подходил к ней, садился за руль и уезжал. И ни с кем из жильцов подъезда он не общался. Все общение сводилось к короткому приветствию, если он с кем-нибудь встречался на лестнице или возле подъезда.
Пару месяцев спустя, в кабинете Вадима Щавелева раздался звонок. Звонил Сурин. Из короткого рассказа управляющий банком понял, что, как и было условленно, Сурин зарегистрировал предприятие, назвав его «Орбита сервис». И вообще, он теперь не Сурин, а Молчанов Виктор Николаевич.
Слушая его, Вадим Щавелев улыбнулся.
– Я всегда верил в тебя, – сказал он не без гордости за друга. Встретиться договорились вечером. Щавелев предложил на его машине покататься по вечерней Москве.
– Ты ведь, кажется, уроженец Тулы. Надеюсь, тебе не безынтересно будет познакомиться с Москвой. Заодно и поговорим, – хохотнул Вадим.
На этот раз за рулем «Мерседеса» сидел он сам. Даже охраны не было.
– Не хочу лишних ушей, – сказал он по этому поводу, когда Сурин уселся на переднее сиденье, где обычно сидел здоровый охранник, готовый в любую минуту загородить шефа от пули своим громадным телом.
– У нас с тобой разговор сугубо конфиденциальный. О нем никто не должен узнать, потому что я рискую даже больше, чем ты, – сказал Щавелев.
– Никто и не узнает, – охотно пообещал Сурин. А Вадим удовлетворенно кивнул. Потом, обернувшись, дотянулся до заднего сиденья и подал Сурину толстую папку, набитую бумагами.
– Что это? – спросил Сурин, плохо понимая значения документов, лежащих в папке.
Вадим усмехнулся.
– Это проект развития твоего зарегистрированного предприятия. Ты же не глупый человек. Прекрасно понимаешь, что просто так банк не может выделить тебе кредит на такую большую сумму, даже под двести процентов годовых. Это, если хочешь, основание. Под каждым из документов поставишь свою подпись и печать. Потом привезешь документы в банк и передашь секретарю. Все, как положено. Нужно соблюсти формальность.
Вадим скучающим взглядом, как человек, у которого в жизни было все, поглядывал на припозднившихся прохожих, торопливо снующих по тротуару под дождем. Все они казались ему жалкими и ни на что не пригодными существами. Они винтики, в огромном механизме, управляют которым, такие как Вадим. Не менее скучающим взглядом он посмотрел и на Сурина, склонившегося над документами. Ни дать, ни взять, такой же винтик. И если он когда-нибудь и добьется успеха, то не за счет своего ума. В этом Вадим нисколько не сомневался, вглядываясь в седеющие волосы своего друга. В какой-то момент даже проникся к нему жалостью. Жизнь, в общем-то, безжалостная штука. Одним везет, другим, таким, как Сурин, нет.
– Послушай, Вадим, вся эта процедура с получением кредита… Это ведь, наверное, долго? – спросил Сурин. Щавелев заметил в его глазах некоторую обеспокоенность. Или сомнение. Сейчас это не имело значения. Главное, чтобы Сурин не струсил и не наделал глупостей. Поэтому Вадим поспешил успокоить друга.
– В течение двух недель, вопрос утрясется. Деньги в полном объеме перейдут на расчетный счет твоего предприятия. Так что можешь присылать своих людей, чтобы снять их с расчетного счета. Надеюсь, ты захочешь получить все сразу и наличкой? – улыбнулся Вадим.
– Ну разумеется, – несколько оживился Сурин. В его воображении вырисовывались яркие картинки дальнейшей беззаботной жизни, в которой Сурину, по большому счету, делать ничего не придется. Ему даже не надо менять свою фамилию. Будут искать, Молчанова, но не Сурина. Сурин в это время будет уже далеко. Недавно прочитал в одной из газет, заманчивое объявление о продаже собственности в Чехословакии. Совсем сбесились эти чехи. Оказывается, у них за тридцать тысяч долларов можно купить шикарный особняк с рестораном. Адресок фирмы, занимающейся продажей собственности в Чехии, Сурин аккуратненько переписал себе в записную книжку. И решил, как только у него появятся обещанные Вадимом деньги, он, не откладывая, сразу же позвонит в эту фирму. А пока надо набраться терпения. Две недели, это не год. И даже не месяц.
