— А кого я унизила? — Она удивленно подняла брови, — Ты же не мужчина, а контрик. Так тебя за глаза называет командир полка.
Она весело засмеялась, а затем, вызывающе посмотрев на Чернова, спросила:
— Можно последний вопрос?
Игорь одобрительно кивнул головой.
— Я ведь так и не дала своего согласия, — Светлана продолжала смотреть на Игоря с прежним выражением лица, — А если я приду к Фуаду и расскажу, что имела беседу с тобой. Что тогда?
Только сейчас Игорь вспомнил, что действительно не получил от нее принципиального согласия.
Он вытащил из сейфа листок бумаги с заранее отпечатанным текстом и протянул его Вороной.
— Что это? — осторожно протянул руку она.
— Подписка о сотрудничестве, — пояснил Игорь и отвел глаза в сторону.
Светлана несколько раз ее перечитала и положила листок на колени. Игорь молча подвинул на край стола шариковую ручку. Девушка машинально ее взяла и, покрутив в руках, совершенно серьезно спросила:
— Насколько я понимаю, если не подпишу, то до пенсии буду подметать стоянку самолетов?
— Я этого не говорил, — глядя ей в глаза, ответил Чернов. Затем, смягчив тон, добавил, — Света, мне сейчас очень нужна твоя помощь я и на нее рассчитываю. К сожалению, кроме тебя мне никто помочь не сможет. Как офицер и как человек, я тебе обещаю, что эту подписку сожгу сразу же, как только получу от тебя нужную мне информацию.
— Хотелось бы верить, — грустно улыбнулась Светлана. Она положила на стол лист бумаги и, привстав со стула, размашистым росчерком ее подписала. — Теперь я агент особого отдела? — спросила она.
— Я бы назвал точнее — негласный помощник, — смягчил ситуацию Чернов, пряча подписку в сейф.
Девушка вновь закинула ногу на ногу. По ее виду можно было понять, что былого напряжения она уже не испытывает и воспринимает Чернова гораздо спокойнее, нежели в начале разговора.
— Ну, теперь, когда мы, можно сказать, коллеги, ты мне расскажешь, с чем связан такой повышенный интерес к моему другу?
Игорь отметил про себя, что она быстро схватывает оперативную науку, коль тут же использовала в общении местоимение «Мы».
— Пока многого я не могу тебе рассказать, потому что из-за отсутствия информации у меня еще не складывается полная картинка. Но с уверенностью могу сказать одно — смерть прапорщика Рубана, каким-то образом, связана именно с этими сирийцами.
— А что могло быть общего у этого старичка со студентами? — удивилась Светлана.
— Пока не знаю, но с твоей помощью, надеюсь в скором времени это узнать, — улыбнулся Игорь, — Если у вас сегодня все пройдет удачно, позвони мне, — он протянул ей небольшой листок бумаги, на котором был написан номер домашнего телефона. — Я сообщу тебе, где мы сможем завтра встретиться.
— В кабинете или в городе на лавочке я с тобой встречаться не буду, — категорично заявила она, — Ни дай бог, кто из знакомых увидит, потом разговоров не оберешься.
— Железная логика, — засмеялся Чернов, — Встречаться с офицером контрразведки это позор, а вот с арабом — нормально.
Девушка немного покраснела и опустила глаза.
— Не волнуйся, — успокоил ее Чернов, — Есть у меня отдельная квартира в районе рынка. Там нам никто не помешает.
— Звучит интригующе, — оживилась Воронова, — И хозяина там нет?
— Представь себе, и хозяина нет.
— Так может, тогда Шампанского захватишь, заодно и отметим начало сотрудничества.
— Света, — прервал ее Чернов, — У нас с тобой исключительно рабочие отношения.
Он сделал серьезное лицо и строго на нее посмотрел.
— Хорошо, — игриво ответила та, — Я все поняла. Всему свое время. — Она встала со стула и, приложив руку к голове, бойко произнесла, — Разрешите идти, товарищ начальник?
— Подожди секунду, встань за дверь.
Чернов указал ей на угол, а сам вышел в коридор проверить, нет ли там посторонних.
— Выходи, никого нет. — Шепотом произнес он.
— О-о, шпионские игры начались! — хихикнула она, — Меня это уже начинает заводить.
Она шмыгнула вдоль стены в сторону туалета, а затем, как ни в чем не бывало, уверенным шагом, не оборачиваясь, направилась к выходу.
Вечером Чернов не надеялся, что Светлана ему позвонит. Он не исключал возможность, что она останется у араба на ночь. А вот утром, ожидание было мучительным. Он несколько раз проверял, правильно ли лежит трубка на аппарате и, даже из дому вышел позднее обычного. Но телефон так и не зазвонил.
Он вошел в штаб, когда построение полка уже завершилось.
— Товарищ, майор, — обратился к нему дежурный, — Следователь военной прокуратуры просил Вас зайти к командиру ОБАТО. Они там сейчас вместе со следственной группой.
— Спасибо, — кивнул Чернов прапорщику и направился в кабинет подполковника Гуцула. В последние дни, он стал непривычно многолюдным, неким подобием штаба революции. За столом сидел сам командир батальона, на диване разместились офицеры службы вооружения дивизии, возле приставного стола расположились сотрудники военной прокуратуры во главе с майором юстиции Пархоменко. И лишь в углу, возле окна на стуле сиротливо примостился капитан Гордиенко. У него был измученный от череды неприятностей вид и красные от недосыпания глаза. Полковника Штоля среди них не было. Как выяснилось позже, он вернулся в дивизию еще вчера, вместе с начальником штаба.
Игорь поздоровался с каждым из них и, не дожидаясь приглашения, сел на свободный стул.
Ну что ж, товарищи офицеры, — начал Пархоменко, — Обсуждение самовольного вскрытия склада мы оставим на потом, а сейчас, когда все в сборе, — он посмотрел на присутствующих, — Хотелось бы услышать результаты Вашего служебного расследования, товарищ подполковник.
Он перевел взгляд на начальника службы вооружения Вьюнника.
— Вообще-то результаты проверки будут оформлены документально и доложены командиру дивизии на месте, — недовольно произнес тот.
В отсутствие начальника тыла, он чувствовал себя представителем вышестоящего командования и главенство, в данном положении, майора военной прокуратуры его раздражало.
— Уголовное дело по факту хищения оружия, возбуждено нами. И коль вы взяли на себя ответственность самостоятельно проводить служебное расследование, то извольте доложить результаты сейчас. — Он сделал паузу, взглянув на подполковника, но, увидев все тот же недовольный взгляд, добавил, — Если, конечно, у вас нет желания посетить военного прокурора гарнизона для дачи показаний.
Вьюнник хмыкнул, но не стал возражать следователю. Он вытащил из папки несколько листов бумаги и, не вставая с места, начал монотонно читать:
— Комиссия в составе, (дальше шло перечисление должностных лиц), на основании приказа командира дивизии …
— Товарищ подполковник, — перебил его следователь, — А можно короче и своими словами.
Вьюнник, открыто демонстрируя свое недовольство, бросил бумаги в папку и, добавив металла в голос, сказал:
— А если быть кратким, то в этом батальоне самый настоящий бардак. Эти гранатометы по ошибке отправили сюда еще в начале 80-х годов. И никто, ни один командир, ни один начальник службы не поднял вопрос, зачем они здесь нужны. В авиационных частях они вообще не стоят на вооружении. Это первое. Склад НЗ, как я понял, вообще никогда никем не проверялся должным образом. Только ящики пересчитывали, а чтоб пересчитать их содержимое, ни у кого даже мысли не возникало. Теперь уже никто и не знает, когда эти гранатометы пропали. Да, и с режимными мерами на складе, как выяснилось, не все в порядке. Опрос показал, что и Рубан, и Гордиенко частенько заезжали на склад на личном автотранспорте. А на работы в складе привлекались все кому не лень, хотя я лично давал телеграмму, чтобы издали специальный приказ о допуске солдат к работам на складе вооружения.
Короче, по прибытию в дивизию, я доложу генералу о целесообразности наказания всех виновных должностных лиц, вплоть до снятия с должности.
Гордиенко поднял испуганные глаза на комбата и хотел что-то возразить, но Гуцул махнул ему рукой, давая понять, чтобы тот сидел молча.
— То есть Вы считаете, что, таким образом, завершили служебное расследование и Ваше предложение можно считать самым оптимальным решение по делу? — спокойно спросил Пархоменко.
— Совершенно верно, — Вьюнник не понял иронии в словах следователя и посмотрел на него взглядом победителя.
— Ваше расследование грешит только одним маленьким недостатком, товарищ подполковник, — Пархоменко грустно усмехнулся, — Где эти самые гранатометы, куда они подевались?
— Искать пропажу, — это Ваша работа, парировал Вьюнник, — Наша задача, как командования, устранить предпосылки к происшествиям, а ловить преступников — это не наша прерогатива. Каждый должен заниматься своим делом.
