Ознакомительная версия.
— Я сейчас сформулирую. С чего начнем?
Ресников рассмеялся и даже чуть подвыл. Этот следователь в Генеральной прокуратуре, по всей видимости, оказался во времена большого передела. Кадров не хватало, и у Генерального прокурора не было иного выхода, кроме как давать объявление в газетах о вакансиях. И Кряжин был одним из тех, кто откликнулся. «С чего начнем»… Это восхитительно. Замечательно! А с чего бы хотел начать сам следователь по суперважным и ультрасложным делам Иван Дмитриевич?
— Вам звонили?
— Кто? — не понял Ресников. И вдруг — понял.
Вот это да…
А он-то душой тревожился и потом исходил — откуда такая активность следователя? «Вам звонили»… А зачем тогда Базаяна привел? Или Фрунзик тоже в долю попасть хочет? Так Ресников не против… Черт побери — можно было и не посылать тех двоих в крыльниковский дом, пропитанный трауром.
— Есть триста тысяч евро, — президент оттянул узел галстука еще ниже, — которые мы планировали потратить на производство символики «Олимпа». Флажки, значки, шарфы, колпаки… Знаете, с рогами такие… Дурь фанатовская. Почему бы эту сумму не потратить на адресную благотворительную помощь…
Антон краем глаза видел, как Базаян бросил в его сторону растерянный взгляд. Сам же опер УСБ в сумятицу не впал по той причине, что таких предложений на своем веку слыхивал немало. А вот легенда советского футбола, кажется, впервые.
— Нам предлагают взятку, Фрунзик Норикович, — объяснил, раскладывая по столу свои документы, Антон, — если вы не поняли. Как будем делить? Считаю, вам хватит пятидесяти. Молчать за пятьдесят тысяч евро о том, что сейчас будет здесь происходить, и без того много. Мне, как руководителю следственной бригады — двести пятьдесят. Сами поймите, товарищ Базаян: по десять тысяч я должен выдать подчиненным, сотку наверняка придется отдать начальнику следственного управления…
Ударив тыльной стороной ладони по одному из документов, Антон вдруг поморщился:
— Да только сдается мне, что Артур Олегович хочет нас провести! Посмотрите, во сколько ему обошелся всего один договорной матч с клубом «Заря», поднявшимся в премьер-лигу из низшего дивизиона сезон назад. Восемьдесят тысяч долларов.
— Что здесь происходит? — хрипло проговорил зампредседателя Федерального агентства.
— А я вам сейчас объясню, — решительно пообещал Копаев, но его перебил Ресников:
— Послушайте, мне кажется, вы превышаете свои полномочия. Этот вопрос уже являлся предметом обсуждения на следствии Крыльникова. И следствием доказано, что случай с «Зарей» — лжесвидетельство повесившегося менеджера. Вы снова поднимаете вопрос, заданный когда-то лицом, склонным к суициду?
— Игра с «Зарей» — лишь одна глава моего повествования. Один матч из десяти на чемпионате России. Но, к сожалению, я владею четкой информацией лишь о пяти случаях «сдачи» игр.
Антон выложил на стол несколько листов бумаги.
— Я предлагаю вам распечатку телефонного разговора президента клуба «Олимп» с президентом «Зари» за три дня до игры. Я прочту, дабы не терять даром времени…
Встряхнув лист, Антон посмотрел на Ресникова.
«— Артур, ты сам знаешь, как мне нужна эта игра. Если не будет положительного результата, мне крышка…
— Я понимаю тебя, Саша, но, кажется, разговор на эту тему у нас уже был. Мне нужен результат «десять — ноль»…
— Десять — ноль? — снова прохрипел Базаян. — Я не понял, кто хочет такого счета? Ресников? Он хочет взять «Зарю» с таким результатом? Или — наоборот?!
Антон улыбнулся.
— «Десять — ноль» — это сто тысяч. Фрунзик Норикович, вы вкладываете деньги в детский футбол и совершенно не владеете профессиональным футбольным сленгом! Ресников просит президента «Зари» заплатить сто тысяч долларов за сдачу «Олимпом» игры.
— Бред! — взорвался Артур Олегович. — Зачем мне ухудшать положение команды?! Сдав одну игру за сто тысяч, я потеряю в десять крат больше! Играть в Лиге чемпионов или в Кубке УЕФА — вы видите разницу, вы, человек, далекий от футбола?! — Судорожно сглотнув и посмотрев на зампредседателя, который понимал в футболе, он обратился уже к нему: — Это же спонсоры, рейтинг, лицо страны, в конце концов!..
— Тогда я позволю себе неслыханную дерзость в компании профессионалов от футбола: проясню им турнирное положение команд к семнадцатому сентября, когда должна была состояться игра. «Заря» к семнадцатому сентября отставала от предпоследней строчки таблицы — пермского «Юпитера» — на два очка. Но «Юпитер» свою последнюю игру уже сыграл и в случае победы «Зари», при которой та брала три очка, опускался на последнюю строчку и вылетал из Премьер-лиги. В случае ничьей в матче «Олимп» — «Заря» или поражения последней он в Премьер-лиге оставался, с нею прощалась «Заря». Вот почему президенту «Зари» была нужна победа и больше ничего, — Антон посмотрел на Ресникова, на Базаяна, уже давно понявшего, в чем дело, и подвел итог: — «Олимп» занимал первое место в турнирной таблице, и от ближайшего конкурента — «Динамо» его отделяло четыре очка. Проигрыш не означал ничего. Что при поражении, что при победе «Олимп» становился полноправным участником Лиги чемпионов… Но вернемся к распечатке телефонного разговора, которую Артур Олегович именует фиктивной.
«— Артур, у меня есть резервы для «четыре — ноль». Для подготовки остального результата понадобится какое-то время. Я предлагаю четыре сейчас — четыре в ответной встрече…»
— «Ответная встреча» — это после игры? — справился сообразительный Базаян.
— Совершенно верно, — подтвердил Копаев. — Читаем дальше…
«— Саша, как хочешь. Команда сказала — если не будет «десять — ноль», она не будет играть…
— О черт!.. Артур, ты пойми мое положение! Уговори ребят! Я сделаю к семнадцатому «восемь — ноль», и один будет забит в твою честь после финального свистка…
— Договорились. Но, Саша, помни: не будет счета — ребята будут играть, как в финале с «Порту». Сколько нужно?..
— Один — один в первом тайме и один наш во втором…» — Это уже о счете, — объяснил Антон. — Теперь давайте вспомним, как проходила та игра.
Отложив лист в сторону, он откинулся в кресле.
— Вспоминать буду я. В первом тайме Безликин, пройдя всю оборону «Олимпа», которая выглядела словно под «шмалью», как стреноженная лошадь дошел до штрафной площадки и, простите за выражение — пнул. Именно пнул, а не пробил. Второй голкипер «Олимпа» Сутягин посмотрел на мяч, катящийся в ворота, показал лицом: «Сколько ни играю в футбол, а такого коварного удара не видел» — и даже не шатнулся в сторону мяча. Дело было на восьмой минуте матча. На шестнадцатой полузащитник Чирко навесил в штрафную, и Головатов, чей рост на тридцать сантиметров меньше роста защитника «Олимпа» Родригеса, выигрывает у последнего воздушную дуэль, и мяч летит в хотя и в створ ворот, но в руки Сутягина. И Сутягин, уже прошедший отбор к участию в Лиге чемпионов, поступает следующим образом…
Из сотрудника УСБ ГУВД Екатеринбурга Копаева получился бы, наверное, неплохой комментатор.
— Он пытается красиво отбить мяч кулаком в падении, в результате чего тот оказывается в правой «девятке». И снова эта мина: «Я сделал все, что мог…»
— Вы сможете доказать, что Сутягин и Родригес «сдали» игру, если они подадут на вас в суд за клевету? — угрожающе пробормотал Ресников.
— Родригес точно не подаст, — решительно заявил Копаев. — Я читаю дальше, и вы поймете, почему. Это разговор двух президентов после первой половины встречи.
«— Артур, сделай ничью, а на последней минуте нужен пенальти…
— Как скажешь, дорогой…»
— И что мы увидели во втором матче? Я, например, могу констатировать следующее. На сорок девятой минуте, то есть спустя двести сорок секунд после свистка, Анолсо делает счет два — один, а на семидесятой Соевич уравнивает счет. И вы посмотрите, какое совпадение! На девяностой минуте все тот же Родригес в площади ворот хватает за майку Абрамова, который был на расстоянии десятка метров от мяча, и судья вынужден назначить штрафной. За тридцать секунд до финального свистка главного судьи матча Головатов делает дубль и оставляет «Зарю» в Премьер-лиге российского чемпионата.
Копаев вытянул из папки еще с десяток листов и положил на них руку.
— Дальше читаем? Здесь еще четыре серии телефонных переговоров, в том числе и междугородных, на общую сумму в восемьсот тысяч долларов. Кажется, эту схему вы мне, Фрунзик Норикович, не объясняли, верно? Откуда же я ее взял? Ответ у меня готов. О договорных матчах вы знали — это не секрет. Это порок, преследующий футбол все время его существования. Но вы не догадывались о масштабах.
У меня на руках материал Крыльникова, — любуясь замешательством Базаяна, продолжил Антон. — Это не протоколы допросов следователей, не постановления и не протоколы изучения документов. Это подлинная информация, не влившаяся в ход расследования возглавляемой им группы. Полковник Крыльников до мелочей был осведомлен обо всем, что происходило в клубе. Здесь, — Антон в очередной раз похлопал по стопке листов, — ответ на вопрос, как при бюджете клуба в двадцать шесть миллионов долларов руководство клуба за только что истекший год умудрилось совершить сделок на триста восемьдесят миллионов. И только двадцать три миллиона проведено через бухгалтерию, что указывает на то, что клуб облапошил государство минимум на тридцать пять миллионов.
Ознакомительная версия.
