* * *
Урок математики подошел к концу. Белла закончила объяснения, оставив за собой исписанную формулами доску, и стала задавать уроки на вечер. Глядя на учеников грустными глазами, она предупредила, что завтра будет контрольная.
— И пусть никто не рассчитывает списать. Вы меня знаете. Так что учите уроки как следует.
Прозвенел звонок. Белла собрала все свое и вышла. Не успели ученики разбежаться по коридорам, как в класс вошла Альбина Леонидовна и загадочным голосом сообщила новость.
— А вы знаете, к нам Андрюша Хоршев возвращается. Он сейчас в учительской. Со следующего урока к вам присоединится.
Большинство класса восприняло эту новость равнодушно. Искренне обрадовались только прежние товарищи по несчастью. Индин и его кореши тоже были довольны, но совсем по другой причине.
— У-у-у! Как мы соскучились! — ухмылялся Брундуляк. Классная как-то странно посмотрела на него.
— А я бы на твоем месте особо не радовалась.
— Почему это?
— Да так...
Перемена прошла в обсуждении полученной новости и странных слов Альбины. Все сошлись на том, что ничего это не значит. Просто классная намекнула, что не даст Дрюньку в обиду.
— А куда он денется! — смеялись индюшата. — Эй вы, убогие! Вашего полку прибыло!
Камчатники сидели тихо как мыши, улыбаясь и перемигиваясь. Они в самом деле соскучились по своему другу.
Прозвенел звонок, и все стали рассаживаться по местам, доставая новые учебники.
Класс притих, ожидая прихода учителя. Русский язык и литературу вела вредная и злющая дама пенсионного возраста — Сталина Андреевна. Вот ее-то боялись по-настоящему. Она за любую оплошность запросто могла потащить в учительскую. Или позвонить родителям. Поэтому на ее уроках всегда была мертвая тишина.
Наконец раздались шаги, дверь открылась и вошла «русичка». Класс поднялся, здороваясь с учителем.
— Здравствуйте, садитесь. — Ученики с шумом повалились на сиденья.
В этот момент в дверь зашел еще один человек, в руках у него была сумка с учебниками. Он остановился у доски, повернулся и, не глядя ни на кого, угрюмо процедил хрипловатым голосом:
— Где мое место?
Класс замер. Ученики, раскрыв рты, изумленно смотрели на прибывшего. Это был Хоршев и вроде как не он.
У доски, расправив широченные плечи, стоял настоящий атлет. Рукава рубашки едва не лопались, распираемые крепкими мускулами. Накладные карманы приподнимались выпуклой грудью. Мускулистой шее было тесно в объятиях воротника. Слегка откинув голову назад, Хоршев, казалось, никого не замечал.
— Вон туда, Андрей, рядом с Таней. Ты еще помнишь ее?
— Конечно.
Он медленно пошел по ряду, не обращая внимания на потрясенные взгляды. Проходя мимо Индина, атлет чуть повернул голову. Глаза его сузились. Вид у него в этот миг был такой угрожающий, что пахан даже слегка отпрянул назад. Дойдя до нужной парты, Хоршев расположился на сиденье. Танечка Лушева, крохотная девочка с очками в поллица, робко смотрела на приземлившуюся рядом груду мускулов. Он чуть подмигнул ей и стал выкладывать учебники в парту.
Класс возбужденно загудел. Девчонки и ребята, забыв про урок, стали обсуждать сенсационное возвращение Дрюньки. Впрочем, теперь его уже никто так не называл. Старая кличка стала явно неактуальной. Сталина Андреевна чуть заметно улыбалась. Она часто жалела этих забитых ребятишек с последнего ряда, хотя никогда не подавала вида.
— Так, хватит! Потом наговоритесь. Приступим к уроку!
Восстановив тишину, русичка приступила к проверке домашнего задания. Один за другим вызываемые ученики потянулись к доске.
Пока выдернутые властным пальцем ребята склоняли падежи, в классе не прекращался тихий шепот. Ученики пялились на неподвижно сидящего Хоршева и восхищенно чмокали языком. В то время о культуризме еще мало знали, и такое тело можно было увидеть разве что в кино. Для санаторной же школы это вообще было чем-то из ряда вон выходящим.
На камчатке царило ликование, смешанное с тревогой.
— Ну Андрюха дает! Ну вообще!
— Эх и Геркулес!
— А он с нами дружиться-то станет?
— Наверное не станет. С Индюком станет.
— А может и нет! Он ведь ничо не забыл.
— Посмотрим...
Вадя Индин сидел, погруженный в неприятные мысли. Ему не давал покоя тот страшный взгляд Хоршева. Он хорошо помнил непростой характер бывшего бибигона. — Блин, он же сейчас одним ударом пришибет! Вон какая харя злобная! — Тревога его нарастала. Индин посмотрел на своих товарищей. Те также сидели молча, занятые своими мыслями. Все понимали, что Хоршев приехал неспроста. Что-то будет...
Русский язык в этот день был последним уроком. По окончании его начинался свободный час, и обычно большинство ребят разбегалось по всей школе, стараясь не потерять ни одной драгоценной минуты. Однако в этот день никто не спешил. Почти весь класс остался за своими партами. Исключение составили только Индин со своей верной командой. Они молча поднялись и пошли на улицу, провожаемые странными взглядами. Вслед за ними ушли еще несколько местных садистов.
Оставшиеся ученики окружили парту Хоршева и наперебой стали здороваться.
— Привет, Андрюха!
— Давно тебя не было!
— Круто выглядишь!
Ребята заискивающе глядели ему в глаза. Девчонки, которые раньше даже присесть рядом не желали, теперь вовсю заигрывали и пытались обратить на себя внимание.
— Приветик, Хоршев! Ты что нас забыл?
Атлет сидел с ничего не выражающим лицом и небрежно отвечал на приветствия, игнорируя протянутые руки. Впрочем, никто не обижался. Вдруг он резко поднялся и направился к «камчатке».
— Эй, орлы, вы чего тут сидите? Забыли меня что ли?
Четверо ребят, до этого тихо сидевшие за своими партами, радостно вскочили. Они окружили подошедшего друга и робко жали его могучую руку.
— Здорово, здорово, Андрюха! Эх ты и крутой!...
— Пошли, пацаны. Поговорить надо. Тема есть.
Не обращая внимания на расступившихся однокашников, Хоршев повел свою маленькую команду на улицу. Оставшиеся молча провожали их взглядами.
— Вот так так! — раздался голос Майи. Все это время красавица читала книгу и демонстративно не обращала внимание на происходящее. — Похоже, у нас теперь смена власти...
* * *
— Ничего не изменилось! Даже скамейку не покрасили...
Стоял солнечный октябрьский день. Один из тех редких теплых деньков, которые выдает иногда расщедрившаяся вдруг природа. Непролазные лужи, образовавшиеся после целой череды дождей, подсохли и дети радостно радостно гоняли по асфальтовым дорожкам во всевозможные игры. На небольшом пригорке под соснами стояла большая удобная скамейка. Облупленная донельзя, она являлась любимейшим местом для посиделок. Ибо обзор с нее открывался чуть ли не на всю школу, а сидящих почти не было видно за деревьями.
Именно сюда и привел Хоршев своих прежних товарищей по несчастью. Прогнав какую-то влюбленную парочку из младшего класса (-Ну-ка брысь, шантрапа!), он развалился посередине и вытянул ноги.
— Хорош-шо! — Пацаны одобрительно загудели.
Ребята расположились рядом со своим новым гуру, по двое с каждой стороны. Они не отрывали от него восторженных глаз, с огромным энтузиазмом встречая каждое произнесенное слово.
— Андрей, а ведь мы думали, что ты с нами и разговаривать не будешь, — произнес Ампилов, и все четверо замерли в напряженном ожидании ответа. Хоршев внимательно посмотрел на них, затем обхватил ребят своими ручищами за плечи и притиснул к себе.
— Еще раз такое скажете, задавлю на хрен! — Он улыбнулся. — Глупые. Вы же друзья мои. Мы же с вами всегда вместе были. С кем мне еще говорить-то? Ну а теперь давайте колитесь. Поведайте большому дяде о том, что тут без него было...
Пробегавшие мимо пригорка подростки с любопытством поглядывали на школьную скамейку, наполовину скрытую соснами. Вот уже почти час четверо семикласников взахлеб что-то рассказывали какому-то здоровенному шкафу. Рассказчики волновались, жестикулировали, тыкали друг друга в разные места. Иногда, увидев кого-то на дорожке, они показывали на него пальцами и снова торопливо говорили.
Постепенно весть о триумфальном возвращении Хоршева разнеслась по школе. До всех стало понемногу доходить — о чем идет беседа на скамейке. Территория вокруг нее стала подозрительно быстро пустеть. И вскоре по школьным дорожкам бегала одна лишь невинная малышня...
* * *
Еще пятеро ребят этим погожим деньком бродили по парку. В отличие от предыдущих, настроение у них было совсем не радужное.
— Так что делать-то будем, пацаны?
Индин вопросительно смотрел на свою свиту. Шарков пожал плечами.
— А фиг его знает! Думаешь — он полезет?
— Я думаю, он спецом для этого и подкатил.
— Да ладно вам! Нас пять человек! — Кутьян покрутил кулаками. — Завалим Дрюньку!
