Владимир Колычев - Мои грехи, моя расплата

Ознакомительная версия.

А Дана очень удивила Болека. Он думал, что эта красотка – глупая пустышка, но, как оказалось, она любила Ефима. Она могла бросить его и удрать за границу, присвоив себе миллионы. Но, как это ни поразительно, осталась с ним. Никто уже не верил, что парень выйдет из комы. Поэтому Болек и не стал добивать его, о чем сейчас очень жалел. Дана совершила невероятное: она выкрала мужа из реанимации и вместе с ним исчезла в неизвестном направлении. Рано или поздно Ефим встанет на ноги и начнет мстить. Хочешь не хочешь, а вольную ему давать нельзя. Надо найти его и уничтожить…

Болек уже собирался уезжать домой, когда по-явился Кречетов, главный спец по нестандартным проблемам.

– Обшарили весь Харьков. Ничего, – развел он руками.

– Сколько вы там шарили, – скептически скривился Болек. – Неделю?

– Наши возможности небезграничны…

– Зачем им нужно было в Харьков?

– Оттуда они могли бы вылететь за границу. Загранпаспорта у них есть, визы – вряд ли, но есть же безвизовые страны… Но они никуда не вылетали. И на поезд билет не брали…

– Может, они автобусом до Киева?

– На автобус билеты безымянные…

– Безымянной будет твоя могила, если ты не найдешь мне Ефима. Носом рой, а найди его…

– Возможно, он где-то в окрестностях Харькова. В городке каком-нибудь или в деревне, – рассуждал Кречетов. – Он же после комы, врачи говорят, что в таком состоянии он еще долго не сможет ходить. А в самолет своим ходом надо. Может, отлеживается где…

– Зачем ты мне это говоришь? – холодно посмотрел на него Болек. – Мне все равно, в каком он состоянии. Я поставил тебе задачу, в средствах не ограничиваю, если не хватает людей – найди… Короче, делай что хочешь, но голова Болотова должна лежать у меня на столе. Вопросы?

– И сколько у меня времени?

– Не знаю. Смотря как будешь его искать. Если спустя рукава – спущу с тебя шкуру. Если будешь стараться… Когда найдешь, тогда и найдешь, но чем быстрей, тем лучше…

Болек понимал, что найти Ефима будет непросто, но при этом готов был искать его всю жизнь.

Вид моря с высоты птичьего полета захватывал дух. Но радости особой не было. Ефим не был птицей и не мог летать. И чтобы выйти к морю, ему нужно было преодолеть крутой спуск. Город совсем рядом, но и до него добраться непросто – вниз еще ничего, а пока поднимешься, семь потов сойдет. Но не в поисках приключений забрались они на этот скальный мыс, не живописные виды их привели сюда. Жилье здесь дешевое – как по цене, так и по качеству. Давно не крашенная мазанка с крохотным двориком, на краю которого, нависая над пропастью, шатко стояла сортирная будка, куда в сильный ветер и заходить было страшно. С водой тоже проблемы – родник в скалах находился не так далеко, как море, но все равно запыхаешься, пока сходишь туда-обратно.

Дана понимала, что Ефим очень слаб, и заботы по хозяйству взяла на себя. Сначала он с удивлением смотрел, как она разжигает огонь в маленькой кирпичной печи, как варит на ней смесь для малыша и кашу для него. А когда она собралась за водой, не вытерпел, схватил ведра и отправился к роднику сам. Ничего, выдюжил. И воды натаскал, и белье постирал. А потом еще на пару с Даной порядок в доме наводил – подбеливал изнутри стены, мыл окна, надраивал полы.

Быт худо-бедно они наладили, протоптали дорожку и в магазин, где они, увы, далеко не все могли себе позволить. Дана купила бутылку дешевого вина и макароны, которые заправила потом плавленым сырком. Это и был их праздничный ужин, тихое торжество по поводу начала новой жизни. Но прежде чем сесть за стол, им пришлось уложить спать закапризничавшего Сашеньку.

– Ты еле живой от усталости, – взглянула Дана на Ефима. – Может, ляжешь?

– Лягу. Потом. И с тобой… – задорно улыбнулся он.

– А сила будет? – игриво спросила она.

– Само собой, – кивнул Ефим в предвкушении вожделенного события.

Дана старалась следить за собой даже в условиях, близких к полевым, но это не очень хорошо у нее получалось. Она давно уже не была у парикмахера, косметикой почти не пользовалась, ногти местами сломанные. И фигура уже не та, что раньше. Хоть и слегка, но Дана все же располнела. Однако ее красота и женственность никуда не делись.

– Вино не пью, откуда сила? – улыбнулся Ефим. – Выпью вина, будет и сила…

На этот напиток он возлагал большие надежды. Хмель одолеет усталость, разгонит по жилам застоявшуюся кровь, которая взбодрит его мужское начало.

Штопора не было, взять неоткуда – ближайший жилой дом находился метрах в двухстах. Пришлось заталкивать пробку внутрь бутылки. Дана лишь мило улыбнулась, наблюдая за его потугами.

Вино ей не понравилось, и она поспешила сообщить об этом:

– Какая гадость!

– Это, конечно, не «Шато Марго»…

– Ничего, «Шато Марго» будет и «Шато Латур», – нежно улыбнулась она. – Я в тебя верю, мой дорогой…

Чувствовал себя Ефим, мягко говоря, неважно. Головные боли, тошнота, слабость. И душа ноет: ощущение такое, что не выбраться из жизненного тупика. Но если Дана в него верит, он горы свернет, чтобы оправдать ее надежды. Ему очень тяжело, но он знает себя, знает, на что способен.

– Ты верь. И действуй. А я буду тебе помогать. И Сашенька тоже… – как бы в шутку, но вместе с тем всерьез сказала Дана.

– Только на вас вся надежда…

Крепленое вино всколыхнуло и разогрело кровь.

– Кажется, нам уже пора, – подмигнув Дане, Ефим показал на дверь спальной комнатушки.

– Мне тоже так кажется…

От вина и волнения щеки у Даны покрылись красными пятнами. Глядя на нее, трудно было заподозрить ее в неприязненном отношении к сексу.

– Не знаю, что со мной происходит, но я тебя очень хочу, – сказала она, снимая с него рубаху.

– И я тебя, очень-очень…

Он повалил ее на кровать, распахнул полы халата, под которым уже ничего не было. И чуть не задохнулся от восторга, когда она впилась в его губы жарким поцелуем. Раньше с ней никогда такого не было…

– Хочу тебя, хочу…

Ефим страстно желал Дану. Душа требовала любви, ласки. Но вдруг оказалось, что его «хочу» было крепким только на словах.

А когда Дана засмеялась, он и вовсе перевернулся на спину, едва не свалившись с узкой и чересчур пружинистой кровати. И так закусил губу, что почувствовал вкус крови на языке.

– Ты чего? – спохватившись, встревоженно спросила она. – Ты обиделся?

– Нет.

– Обиделся… Ты, конечно, думал, что я смеюсь над тобой. Но я смеялась над собой… Теперь я понимаю, что чувствовал ты, когда не могла я!

– Теперь не могу я?! Ты это хотела сказать?.. Это не смешно.

– Да, конечно, – согласилась она.

– И обидно… Но это от усталости. Сама знаешь, в каком я состоянии…

– Уж кому об этом знать, как не мне… Ты полтора года пластом лежал, и ничего, не умерла без твоей любви… Давай спать…

Уснули они в обнимку. А утром Ефим ощутил тепло ее руки, оттого и проснулся. Дана была в бодром расположении духа и попыталась взбодрить Ефима. Ласкала она его неумело, но страстно, и Ефим должен был бы встать на дыбы, но, увы, ничего не получалось…

– Что-то я неважно себя чувствую, – пряча глаза, сказал он.

– Ты лежи, отдыхай, я все сама…

Она быстренько встала, покормила ребенка, прибралась в комнате, приготовила завтрак. А когда вернулась в спаленку, Ефим был уже на ногах.

– Говори, что делать.

– Дров для печки надо наколоть, за водой сходить…

Теперь она была в доме хозяйкой, она указывала, что делать. И если бы не фиаско в постели, Ефим бы только радовался такому перевоплощению…

Камешек на горной тропке предательски выскочил из-под ноги, лишив опоры, – Ефим едва сохранил равновесие. Упасть он не боялся, его пугало, что можно было остаться без воды. Он устоял, и настроение, несмотря на усталость, поднялось.

Но то же настроение сразу упало, когда он увидел у ворот своего дома белую «Ниву». Возле машины стоял моложавый мужчина с черными волосами и смуглой кожей. Большие темно-синие глаза, греческий нос, роскошные смоляные усы, яркая улыбка до ушей. Высокий, статный, в дорогом джинсовом костюме. Дана не любовалась им, но разговаривала с ним благосклонно.

Ефим подошел к ним, остановился и поставил ведра на землю с такой силой, что из них выплеснулась вода.

– Ну и что здесь такое? – жестко спросил он.

Мужчина посмотрел на него настороженно, но дурацкая улыбка не сходила с его лица.

– Даночка, это ваш муж? – спросил он.

– Да, это мой любимый муж, – нежно глянув на Ефима, сказала она.

– А что, есть и нелюбимый?

За такой намек можно было получить по физиономии. И судя по тому, как напрягся Ефим, мужчина понял, что это вот-вот случится.

– Э-э, здравствуйте! Я Стас! – поспешил сменить он тему.

– Ефим… Что ты здесь делаешь, Стас?

– Приехал посмотреть, как вы живете. Моя мама сдала вам жилье, а я ее сын…

– Понятно, что ты сын, если она твоя мама. Но ты нам не хозяин, Стас. И не надо вести себя так, как будто ты пуп земли…

Ознакомительная версия.