Веселья по случаю театрализованной выдачи дипломов студентам университета города Сванси не получилось. В день праздника хоронили ректора. Голенев едва успел дать телеграмму Татьяне Постниковой, чтобы она отменила вылет в Лондон.
Прощались с сэром Чарльзом в университетской церкви, после чего тело лорда торжественно отбыло в главное имение предков в окрестностях Кардиффа. Там, неподалеку от столицы графства, и находилось родовое кладбище семьи Вайтли.
Настроение у Голенева до дня похорон оставалось подавленным. Он понимал, что своим признанием ускорил конец старика, но не признаться ему в факте военной биографии считал низостью. Возложив в церкви к ногам усопшего венок от себя, Иры и мальчиков, он привез всех домой, где они в семейном кругу помянули старика рюмкой водки. После этого бывший афганец почувствовал прилив энергии и решил, что пора действовать. Оставив Иру заниматься сборами в дорогу, Олег пригласил ребят в кабинет, для очередного совета. После разговора на пляже, где юноши потребовали своего участия в его начавшейся войне с Макой, он решил использовать их знания и организовал из сыновей и Постникова нечто вроде мозгового штаба. Они уже провели два совещания, и результат оказался действенным. Юлик доказал, что в перипетиях бизнеса плавает не хуже, чем на байдарке. Поскольку Нелидов в глуховском альянсе компаньонов не фигурировал, молодой доктор права поначалу предположил, что акций цементного и кирпичного заводов у Маки и Голенева поровну. Такое положение дел сильно затрудняло решение конфликта между сторонами. Но выяснив, что пять процентов акций достались Трофиму Мараконову, сообразил, что ситуация не так безнадежна. По его совету, Голенев отправил электронное письмо Отто Верберу. В письме он официально сообщил немцу, что его акции вкупе с акциями покойного Трофима Юрьевича Мараконова (а жена Голенева, Ира, приходилась падчерицей Трофиму Юрьевичу и являлась его наследницей) составляют контрольный пакет. Данное обстоятельство давало Олегу право решающего голоса в вопросах, связанных с цементным и кирпичным заводами. Оба предприятия приватизировались на их общие с Макой средства и входили в отдельное подразделение ее империи. В своем послании Голенев ставил управляющего Отто Вербера в известность о конфликте между акционерами и просил до выяснения претензий сторон воздержаться от выплат прибылей каждому из них. Копию послания уже в форме заказного письма Олег отправил в областной арбитражный суд.
Делая ставку на честность и порядочность немца, Мака не учла, что именно эти его качества могут нанести ей больший ущерб, чем козни любого отечественного жулика. Законопослушный немец тут же через электронную почту заверил Голенева, что с его посланием ознакомился и с этого момента будет действовать согласно уставу акционерного общества. Что от него и требовалось.
Теперь, собравшись в кабинете, молодые специалисты пытались понять, чем могут помочь Голеневу с его бирюзовской компанией. Юлика волновала судьба Алексея Михайловича Нелидова.
— Дядя Олег, для того чтобы предпринять хоть какие-то реальные шаги, я должен знать, что с ним? У Алексея Михайловича треть доли, и если он погиб, его акции должны перейти по наследству к супруге и дочери. Они наши союзники. Но для этого необходим документ о его смерти.
— Юлик, у меня есть сведения из Москвы, что в день прилета Нелидова с Роговым их прямо у трапа встретил сержант милиции. Затем на трассе от взрыва сгорел автомобиль. В нем нашли обгорелые останки двух пассажиров. Водителя в машине не оказалось. Сведения получил Сергей Скворцов из сводки МВД области. Это на сегодня все. Правда, там есть еще один эпизод. На этой же трассе и в тот же день погиб бывший сотрудник милиции. Возможно, эти два эпизода связаны, а возможно, и нет.
— Отец, надо срочно сделать анализ ДНК обгорелых останков в машине. — Потребовал Леня: — У Нелидова осталась дочь, а у Рогова сын. Поэтому проблем с ДНК не будет. Попробуй оплатить этот анализ, чтобы с результатом не затягивали.
Олег задумался:
— Хорошо, попробую, сынок. А что ты скажешь о погибшем сержанте?
— Если это и есть водитель сгоревшей машины, надо показать его фотографию тому, кто видел милиционера в аэропорту, когда он встречал Нелидова. Все сразу станет ясно.
— Это и Скворцов сообразил. — Улыбнулся Олег.
— Я заметил, что Ира собирает вещи. Мы едем в Россию? — Поинтересовался Тема.
— Нет, мы пока в Россию не едем, во всяком случае, вы. — Ответил Голенев.
— Отец, это нечестно. — Заявил Саша: — Мы же договорились.
— Ребята, послушайте меня внимательно. Вы многому научились. Я вижу, что вы уже вполне самостоятельные мужики и каждый в своей профессии разбирается. Но убивать вас не учили. А люди, с которыми мне предстоит выяснять отношения, делать это умеют.
— Мы научимся, — заверил Митя.
— Особенно ты. — Усмехнулся Голенев: — Лучше пиши, сынок, свои стихи.
— Ты собрался ехать с Ирой? — Спросил Саша.
— Нет, парни, Ира останется с вами. Но жить и здесь, становится опасным. Поэтому я перевезу вас на один островок, и пока я разберусь дома, вы поживете с рыбаками. И даже там вам нужно быть очень осторожными. Остров небольшой, друг друга все знают. Каждый новый человек заметен. И тем не менее, связь только через Тодди. Так зовут вашего будущего хозяина. Он раз в неделю плавает в город и может заходить на почту. И никому из ваших друзей ни слова. Это мое требование.
— Как долго нам торчать на этом острове? — Забеспокоился Юлик.
— Я дам знать. А тебя, Юлик я лично прошу, присматривай за Ирой, чтобы она не наделала глупостей. Жена пока не знает, что ей предстоит остаться. Ты меня понимаешь? — Юлик покраснел, как девушка, и утвердительно кивнул головой. — Вот и хорошо. А теперь езжайте в университетское общежитие и заберите только самое необходимое. И еще раз прошу, куда едете, никому не слова.
— А мы и сами не знаем, куда едем… — Улыбнулся Тема.
— Тем лучше. Сбор здесь в семь часов вечера. — Простившись с ребятами, Голенев проводил их до калитки и зашел в спальню. Ира укладывала их одежду в большой чемодан на колесиках.
— Ирочка, мои вещи оставь, я сам возьму, что сочту нужным. Собери только свое. И там, где тебе придется немного пожить, бальных платьев не понадобится.
У Иры опустились руки, и она внимательно посмотрела в глаза мужа:
— Ты едешь в Россию один?
— Да, моя хорошая. Так надо. — Он обнял жену и поцеловал.
— Ты специально закрываешь мне рот, чтобы я не могла сказать тебе все, что думаю?
— Нет, не для этого. Я тебя просто очень люблю. — Он снял с нее халат и повел к постели.
Обычно во время близости Ира прикрывала глаза, сегодня она смотрела в лицо мужа. Смотрела, словно хотела навсегда запомнить его черты. Он тоже вел себя не совсем обычно. Супруг сдерживал страсть и был с женой бережно-нежен. Они отдавались друг другу, словно прощались навсегда. Оба понимали, что будущее покрыто туманом. Он уже не так молод, чтобы, начиная войну, на сто процентов верить в победу. А она ничего не могла сделать, чтобы этой войны не состоялось. Ира знала, не прояви она при встрече с ним в России женскую инициативу так активно, Олег бы остался с Макой и, возможно, избежал опасности. Но изменить они уже ничего не могли.
* * *
На закате к пляжу Голенева подошел небольшой рыбацкий катер. Тодди Сорси оказался бородатым мужиком с огромным брюхом. Но не смотря на свою не слишком спортивную внешность, он ловко помог молодым людям погрузить на борт их рюкзаки и забраться на палубу, после чего ногой отпихнул катер от причала. Голенев смотрел на отплывающее суденышко и старался не замечать слезы на глазах Иры. Когда катер стал быстро удаляться, молодая женщина махнула мужу рукой и заставила себя улыбнуться.
* * *
Николай Артемьевич Тихонев шесть лет назад ушел в отставку из органов в чине подполковника ФСБ, и теперь работал начальником службы безопасности крупного банка. Будучи человеком веселым и общительным, он сохранял добрые отношения с бывшими коллегами по службе, а перейдя на другую работу, быстро завел много новых знакомств в самых различных сферах жизни. Поэтому звонок отставного полковника Марджакова с просьбой добыть сводку криминальных происшествий за определенное число его не удивил и не озадачил. А Илья Семенович Марджаков понимал, что москвич ему не откажет. Дело в том, что помимо службы их связывали еще и родственные отношения. Тихонев женился на двоюродной сестре Марджакова и стал ему не очень близкой, но все же родней. Со своей женой Николай Артемьевич и познакомился в Бирюзовске, когда много лет назад приезжал отдохнуть по приглашению Ильи Семеновича на его родину.
Марджаков с привычной для него дотошностью отзвонил свояку на другой день и, удостоверившись, что тот не забыл о его просьбе, напомнил еще раз, что его навестит отставной майор из Бирюзовска, которому помимо сводки, неплохо бы оказывать содействие и в других вопросах, если таковые возникнут.
