— Помните любимую фразу Джекки?
— Слава богу, что они так глупы. Я не ошиблась?
— Да, она ее часто повторяет.
— А еще я хотел тебе сказать, — продолжил Уэнделл, — сегодня утром я позвонил Аверну Кону. По-моему, я всю жизнь знаком с Аверном. Ему нельзя доверять. Он помогает и нашим, и вашим, но умеет устраивать дела своих клиентов, этого у него не отнимешь. Я поинтересовался, защищал ли он когда-нибудь Монтеса Тейлора. И он сразу встрепенулся: «Ну, что еще натворил этот парень?» Словно не он сам заказал убийство Парадизо. Я ответил ему: «Вчера Монтес вытащил из кармана вашу карточку и угрожал ею мне. Мол, если я не отвяжусь, он наймет вас для защиты своего гнусного имени». И попросил его передать Монтесу, чтобы тот придумал для нас историю позанимательнее и не изображал бы себя белым и пушистым. Короче, намекнул Аверну, пусть его клиент раскалывается, тогда ему скостят срок. Мне кажется, он клюнул.
Делса внимательно выслушал его, не пропустив ни единого слова.
— И что он ответил?
— Притворился, будто не понял, о чем я говорю. А для Аверна это нелегко, с его-то самомнением. Но я предвидел, что он так отреагирует. Монтес сдаст нам своих киллеров или получит от двадцати пяти до пожизненного. Выйдет как раз к шестидесятилетию и отпразднует юбилей на свободе, — заметил Уэнделл. — Фрэнк, я оставлю тебя с Элинор, — добавил он и вышел.
Делса поглядел на Элинор. Она стояла рядом, с папкой в руках.
— Фрэнк, ты мне не поверишь! — сказала она.
Он едва сдержался, чтобы не попросить: «Погоди, мне надо позвонить». Но понял, как ей не терпится поделиться новостями, и улыбнулся:
— Если расскажешь, поверю. Садись!
Она уселась, развернув стул, и оказалась с Делсой лицом к лицу. Потом одернула юбку, не слишком сильно опустив ее. Положила папку на стол и вынула оттуда свидетельские показания, результаты баллистической экспертизы, а также результаты вскрытия и мнение отдела судебно-медицинской экспертизы.
— Я послала запрос баллистикам с целью проверить оружие, из которого были убиты Парадизо и та девушка, Хлоя. И сразу оказалось, что убийцы стреляли из двух разных пистолетов, но с одинаковым калибром девять миллиметров.
— Как они там к тебе отнеслись?
— Баллистики? Словно я их избила, ничуть не лучше. Шучу, шучу. Они почти уверены, что в Парадизо стреляли из револьвера системы «Смит-и-вессон». А второй, как они полагают, скорее всего, «сиг сауэр». Видишь ли, они говорили о плоскостях, пазах, о том, как сплющены пули… Мы этим в полиции нравов не занимались. Ну, так вот, они проверили пули на Ай-БИС, а я и понятия не имею, что это значит.
— По-моему, нечто вроде «баллистической идентификации», нет, «системы интерпретации», — пояснил Делса. — Они сравнивают наши пули с другими, выпущенными из идентичного оружия. Ну и как, они нашли сходство?
— Ты ведь помнишь о парне с тринадцатью пулевыми ранениями? — спросила Элинор.
— Вот уж чему не верю, тому не верю, — откликнулся Делса. — Уэнделл сказал, что Толстячка застрелили из «рюгера».
— Да, мне это известно, — отмахнулась Элинор. — Но я упомянула о Толстячке по другой причине. За день до гибели он участвовал в ограблении магазина на Спрингуэллс. И в магазине тоже не обошлось без стрельбы. Эксперты извлекли пули из стены и проверили их на стенде, не сомневаясь, что они совпадут с пулями, убившими Толстячка. Но не тут-то было. — Элинор покачала головой. — В стене оказались пули от «смит-и-вессона». На всякий случай я попросила сравнить их с пулями, выпущенными в Парадизо. Фрэнк, эксперты сравнили их с пулями, извлеченными из стены. Совпадение по всем параметрам!
Делсе пришлось хорошенько обдумать услышанное.
— Но ведь те парни не могли прикончить Парадизо?
— Нет, тогда их уже арестовали. Наверное, Уэнделл сообщил тебе, что Кенни торговал краденым и подобранным оружием? Я встретилась с парнем и спросила его, что он сделал со «Смитом». Мы находились не в его камере, а в комнате для допросов, и нас разделяла стеклянная перегородка. Кенни заявил: «Я отвечу, если ты покажешь мне свои титьки». Бог ты мой, я ничего подобного не слышала со времени «Сосновой шишки», когда пыталась проникнуть за кулисы.
Делса пропустил ее слова мимо ушей.
— А я ответила Кенни: «Постыдился бы, сопляк, я тебе в матери гожусь. Говори, куда ты девал оружие, а иначе никакой сделки по поводу кражи не будет». Он заявил, что продал его одному типу. Какому типу? Белому малому, с которым он случайно столкнулся у кассы в Хамтрамке. Тот дал Кенни четыреста пятьдесят баксов и выхватил у него из рук револьвер. Я уточнила: «Итак, незнакомый тип спрашивает, нет ли у тебя оружия на продажу?» Нет, на самом деле малый с ним заранее созвонился, и Кенни договорился о встрече. Я поинтересовалась, откуда тот человек узнал, что он торгует оружием. Он пояснил: должно быть, ему кто-то сказал. Да и тот малый как-то раз уже заходил к Кенни, но тогда не нашел ничего подходящего для себя.
— Значит, тот тип был один? — уточнил Делса.
— Знаешь, Фрэнк, я просмотрела файлы с твоим делом и прочла показания Келли Барр о том, что она видела двух белых мужчин. И потому спросила Кенни, был ли с тем типом второй. Да, как оказалось, был, и Кенни продал ему «сиг сауэр», который был у него дома. Но к тому времени, когда позвонил первый малый, у Кенни уже появился «смит», и они встретились у кассы.
Элинор ждала, когда Делса задаст ключевой вопрос.
Однако он его не задал. Он хотел узнать о сравнительном анализе пуль. Не обнаружили ли эксперты другой след?
— Да, еще одно совпадение, — подтвердила Элинор. — Но это не было убийство. Парня подстрелили в его машине, на Гратиот. Потом я зашла в девятое подразделение за отчетом. Он где-то здесь. — Она принялась листать документы. — А, вот. Сантонио Дэвис, чернокожий, сорока одного года, известный наркодилер. В середине дня он ехал на север, к Гратиот, и двое белых мужчин обстреляли его из их машины. Сантонио разогнался до шестидесяти миль в час, преодолел «пробку», развернулся, вырулил на южную сторону Гратиот и ударился о стену дома. С Сантонио все в порядке, и он сообщает полиции, что в него кто-то стрелял. Эксперты извлекают пули из обивки машины, проверяют по Ай-БИС и приходят к выводу, что, по всей вероятности, они совпадают с пулями, выпущенными в Парадизо и его подружку.
— Похоже, ты уже готова в любую минуту закрыть дело, — отметил Делса.
— А ты пока что обрабатываешь Келли, — проговорила Элинор.
— Я делаю успехи.
— Могу поручиться, что делаешь.
— Она боится Монтеса. Келли выдает мне информацию порциями. И я записал ее признание. Оформил как дополнительные показания.
— Она водит тебя за нас, Фрэнк.
— Она считает себя хитрее меня.
— Возможно, так оно и есть. Ты, наверное, уже внушил ей, что она свидетельница, и потому ты держишься на расстоянии?
— Я сказал ей, что нет более серьезного преступления, чем убийство.
— Да, но ты не возражаешь, когда она водит тебя за нос. Уж я-то тебя знаю, Фрэнк. Отчего ты мне так долго не звонил?
Теперь она поглядела на него. Элинор не смотрела на него столь пристально со дня похорон Морин.
— В тот раз ты меня утомила.
В субботу он отправился к Элинор на обед и остался на ночь. Домой он вернулся вечером в воскресенье.
— Фрэнк, я вовсе не собираюсь снова выходить замуж. И просто хочу немного расслабиться. Как бы то ни было, — продолжила Элинор, — пока ты разбираешься с Келли Барр, я ищу двух белых типов. Этих киллеров. И уже отыскала троих жертв. Первой был чернокожий мужчина тридцати семи лет. Он обедал в ресторане «Сестренка с Юга».
— Рэй Джекс, — вспомнил Делса. — В прошлом ноябре.
— Туда вошли два белых типа. Официантка утверждает, что они были средних лет и по виду походили на рабочих. Они спросили Рэя, он ли Рэй Джекс. Он отозвался: «Что я могу для вас сделать?» Они укокошили его, а заодно пристрелили и его телохранителя.
— Это дело ведет четвертое подразделение, — пояснил Делса. — Помню, тогда я решил, что в нашем городе поймать двух белых киллеров — плевое дело.
— И еще один случай, из шестого подразделения, — продолжала Элинор. — Он произошел прошлым летом. Коламбус Флетчер, чернокожий, сорока двух лет, по обыкновению, ошивался в клубе «Скрипичный ключ» на Ливернуа, где стриптиз. Вбегает мальчишка и сообщает Коламбусу, что кто-то врезался в машину на парковке; задний бампер помят. Когда Коламбус выбежал, у входа его ждали двое белых мужчин, которые выстрелили в него четыре раза. Белые мужчины, на вид похожие на рабочих, — подчеркнула Элинор. — Ты помнишь то дело?
— Коламбуса Флетчера? Да я их все помню.
— Но ты их больше не просматривал?
— А ты, наверное, начала этим заниматься?
Она рассказала ему еще об одном чернокожем, Андре Пери, сорока одного года. Он открыл парадную дверь своего дома в Бетуне; двое белых спросили, как его зовут. Он им ответил, и они его застрелили. Жена Андре описала их как людей «средних лет и заурядной наружности».
