Зентеку.
— Ваша сестра, действительно, красавица. В первую минуту я даже подумал, что это какая-то кинозвезда.
— Вы знаете… Она еще так недавно была гадким утенком, что я сам не могу к этому привыкнуть. Впрочем, для меня она ни красива, ни уродлива, просто… но вы, наверное, понимаете…
Оркестр заиграл острый, быстрый ритм «ча-ча-ча», и капитан с беспокойством взглянул на паркет. Но для беспокойства не было никаких причин. Малгожата прекрасно справлялась с танцем, и, когда повернулась к нему, он увидел ее веселое лицо. Она, действительно, была хороша в эту минуту, так хороша, что он почувствовал острый укол в сердце, когда она, смеясь, подала руку своему партнеру.
Когда она вернулась к столику, запыхавшаяся, опирающаяся на руку Врублевского, этот укол повторился. Только на этот раз он был еще острее.
— Ну что? Пойдем отсюда? — спросил он, не понимая, зачем это говорит.
Малгожата ответила ему удивленным взглядом, но сразу же постаралась взять себя в руки.
— Да, если ты хочешь…
— Мы тоже, пожалуй, пойдем, не правда ли? — Рогальский украдкой зевнул. — Все-таки мы проехали сегодня порядочный кусок нашей страны, а если речь идет обо мне, то я с самого приезда не присел ни на минуту. Надо выспаться, а завтра утром на пляж!
— Завтра вечером будет бал… — сказал Врублевский. — Вы собираетесь туда?
— Непременно! — Зентек был в прекрасном настроении. — Нельзя же пропустить такое развлечение. Я приехал сюда, чтобы, как говорится, ввести малышку в свет…
— Ах, панна Малгожата не требует никакого проводника. Такая красота — это самый лучший входной билет в свет… — Каплинский поклонился. — Доброй ночи!
— Доброй ночи! Доброй ночи!
В холле, расставшись со всеми остальными, Малгожата остановилась.
— Ты… ты не мог бы немного прогуляться со мной сейчас? — робко спросила она. — Я хотела бы отдохнуть. Здесь везде так шумно. — Она показала глазами на дверь, ведущую в ресторан, откуда до них доносилась громкая музыка.
— Прекрасно. Но тебе не будет холодно в этом платье?
Она молча покачала головой.
Девушка посмотрела на часы. Было без двадцати минут одиннадцать. Она тихо закрыла дверь комнаты и вышла. Уже наступила ночь, но полная луна стояла над морем, и все вокруг было видно.
Она прошла через двор. Пес за домом поднялся, зазвенев цепью, гавкнул и снова улегся на свое место. Девушка вышла на шоссе, тихо закрыв за собой калитку, потом оглянулась. Из-за угла выехал автобус. Фары осветили ее стройную фигурку в облегающем белом платье. Она подняла руку. Автобус замедлил ход и остановился.
— В Здрои? — спросила она, поставив ногу на ступеньку.
— Здрои! — заспанная кондукторша кивнула головой. — Садитесь побыстрее.
Они медленно шли по аллее, ведущей к морю, той самой, по которой днем шел Хенрик Завадский, думая, что возвращается в отель. Оба молчали.
Аллея закончилась. Малгожата остановилась на вершине холма, с которого открывался вид на бескрайнее спокойное серебряное море, освещенное луной. На небе не было ни одного облачка. Теплый воздух поднимался от песка, пахло соснами, которые росли у них за спиной.
Зентек молча подошел и остановился рядом с девушкой.
— У меня дома есть старый будильник, — сказала она. — Сколько раз мне снилось что-то хорошее, и он всегда начинал звонить, и я просыпалась.
— Почему ты об этом вспомнила?
— Потому что я думаю о том, когда он зазвонит. Или сегодня, или завтра, а может, послезавтра…
Она замолчала. Зентек тоже ничего не сказал. Они неподвижно стояли на холме, затерявшиеся между огромными пространствами неба и моря, освещенные фальшивым лунным светом.
Она услышала, что стоящий за ней мужчина вздохнул.
— Луна, — сказал он изменившимся голосом, который должен был казаться веселым. — Одна из тех самых важных вещей, которая дается нам даром… Мы можем пользоваться ей без ограничений, не вводя государство в расходы…
— Да, конечно…
Она медленно наклонила голову и спрятала лицо в ладонях.
Зентек, который смотрел на луну, повернулся к ней и тихо спросил:
— Что с тобой?
— Ничего…
Малгожата подняла голову. Она не плакала. Глаза, которыми она посмотрела на него, были сухи и спокойны.
— Со мной ничего. А может быть, что-то есть? Наверное, это потому, что я очень счастлива и не могу этого понять…
— Ты счастлива? — спросил он не своим, неожиданно охрипшим голосом.
— Да. Потому что я влюблена.
И так просто сказав это, она подошла к нему и положила голову ему на грудь, обняв его руками. Он закрыл глаза. Какое-то время он пытался бороться с собой. Потом уткнулся лицом в ее темные, посеребренные луной волосы.
— Не существует никаких преступников, — она говорила так тихо, что голос ее был едва слышен за шелестом маленьких волн набегающих на песок. — Ничего такого нет и не будет… Я не верю в это. Все это было только для того, чтобы мы с тобой встретились, понимаешь?
Она подняла голову и рассмеялась, как ребенок.
— Ты можешь меня поцеловать? — спросила она.
Они возвращались лесной аллеей, шли молча, обнявшись, почти невидимые под кронами деревьев, за спиной у них светила луна, а впереди мигали огни Здроев.
«Значит, это правда… — думал Зентек. — Значит, это бывает так… Я, наверное, сошел с ума… но я не могу с этим справиться. Не представляю себе, как я смог бы жить без нее… Но она есть… Она есть…»
Внезапно тихий отзвук шагов прервал его мысли.
Он почувствовал, что Малгожата выпрямилась и выскользнула из-под его руки.
По аллее кто-то шел. Когда он приблизился, они увидели белое платье и услышали прерывистое дыхание.
«Женщина… — подумал он. — Молодая девушка…»
Шаги утихли.
— Куда она шла? — вполголоса спросила Малгожата.
— Она торопилась… — Зентек снова привлек ее к себе. — Как ты думаешь, куда девушки спешат в такое время?
— На свидание с молодым человеком? — тихо рассмеялась Малгожата. — Скажи: «Пусть она найдет то, что ищет».
— Зачем?
— Я задумала что-то. Ну скажи…
— Пусть найдет то, что ищет, — повторил он.
Она остановилась и приподнялась на цыпочки.
— Поцелуй меня еще раз… А потом еще раз, а потом тысячу раз!
Девушка, которая миновала их в темной аллее, оказалась на краю пляжа.
Она остановилась и огляделась.
Из темноты вынырнула какая-то фигура.
— Это вы?
— Да, я… — сказал он и подошел еще ближе.
— А знаете… — Девушка пошла ему навстречу. — Я уже вспомнила, откуда я вас знаю! Я видела вас в окне у той… А-а-ах…
Она замахала руками, пытаясь разорвать кольцо рук, стиснутых у нее на горле.
Раннее утреннее солнце уже взошло и около часа стояло на небосклоне. Но капитан Зентек спал в темноте за
